- Для вас, подполковник Мустанг, я свободен в любое время дня и ночи! - Хьюз от души расхохотался.

***

- А, это ты? - Хьюз радостно улыбнулся вошедшему в дом Рою, держащему в руках огромный букет бордовых роз.

- Вот… это для Грейс. Подойдет для сегодняшнего торжества, или я переборщил?

Маес улыбнулся уже немного грустнее, глядя на то, как мечется взгляд Мустанга по помещению.

- Ты расстроен? Вроде это была твоя идея.

Мустанг прищурился и все же посмотрел в глаза Хьюзу.

- Моя идея, и вроде бы ты даже рад.

- Я просто не против, - Маес заметно занервничал. - Ты же раз и навсегда отказался от возможности жить вместе, а я хочу, чтобы у меня были дети, семья…

- У нас с тобой их не могло быть по определению, - Рой тоже начинал злиться. Тема была более чем болезненной для обоих, и не раз обсуждалась.

- Мы бы могли усыновить ребенка, Рой! Ты отказался стать моей семьей, вот в чем дело. И хотел бы я знать – почему?! Неужели тебе настолько важна твоя карьера?

Мустанг нервно ходил из угла в угол, еле удерживаясь от того, чтобы не спалить первую попавшуюся вещь.

- Да, я отказался от этой затеи. А ты представь, как бы это выглядело? Нас бы уволили из армии, мы банально бы померли от голода и в нищете!

- Уходи… - Хьюз отвернулся и подошел к подоконнику, облокотившись на него. Некоторое время они оба стояли молча. Маес, глядя куда-то вдаль, а Мустанг, с таким нелепым огромным букетом, просто глядя в пол. Но по прошествии нескольких минут букет полетел прочь, а Рой уже обнимал Хьюза за плечи.

- Прости меня…

- Я понимаю, Рой. Я все понимаю. И пусть будет так, как решили. Не надо ничего менять.

- Мы слишком многое прошли вместе, Маес…

- Действительно.. - Хьюз повернулся лицом к подполковнику. - Все будет хорошо.

Он осторожно поцеловал Роя и быстро вышел из комнаты, спеша переодеться к свадьбе. Церемония должна была начаться через каких-то тридцать минут.

***

- Обещай мне, что ты не будешь всю жизнь один жить воспоминаниями. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, завел семью.

- Без тебя это невозможно, Маес, - Рой не мог решиться на то, что все же придется сделать. Но выбора не оставалось.

- Ты сможешь, ты – сильнее всех, кого я знаю. Я верю в тебя.

- Черт возьми, Маес… Тогда обещай мне, что ты меня найдешь там. Только тогда у меня хоть будет смысл жить и будет ради чего ждать! - Рой смотрел в глаза мужчины, которого больше никогда не увидит. Раньше он жил ради встреч с ним, так пусть именно так все и останется.

- Придет время, и я найду тебя, - сжал руку полковника улыбающийся бородач. - Только прошу тебя, пусть это будет не скоро.

- Я не обещаю. Я клянусь. Мы встретимся, Очкарик! - Рой улыбнулся, и в его глазах теперь лучилась безумная надежда.- Я люблю тебя, слышишь? - мужчина давился слезами. - К черту чины и гордость, к дьяволу все. - Полковник вытащил из кармана часы алхимика, щелкнул крышкой. Взгляду Хъюза предстала прядь его собственных волос, бережно хранимая полковником все это время.

- Я всегда тебя любил. С момента нашей первой встречи, чтоб ты знал, - Хьюз почувствовал, как к горлу подкатывает ком, мешающий говорить, как нещадно щиплет глаза, как будто он все еще был обычным человеком. Не гомункулом.

- Прощай… - шепнул Рой, и вытянул руку в ненавистной белой перчатке с алхимическим кругом. - Увидимся, - сухой щелчок, взрыв, и страшная, клубящаяся мгла поглотила дом. Третий раз в жизни Рой Мустанг использовал Черное пламя.

Последним, что видел не Уныние, но сам Маес, было лицо его возлюбленного. Если то, что происходит с гомункулами в таких случаях можно назвать смертью, то Хьюз Маес погиб счастливым.

Рой рухнул на пол и зарыдал, не сдерживая больше своей тоски. Черное пламя… Оно не причиняло боли, но и от него не было спасения. Испепеляло почти мгновенно, не оставляя даже горстки пепла. Это было самым страшным оружием Огненного, которое использовать можно лишь в крайнем случае. И вот Хьюза нет… Уже раз и навсегда.

Тем временем Эдвард усиленно пытался сделать хоть что-нибудь. Он слышал шум, крики в доме, но руки были закованы в колодки, использование алхимии было попросту невозможным. Приходилось сидеть на стуле, как посадили, и строить из себя паиньку.

- Что, черт возьми, происходит?! - Зависть вскочил с окна, на котором рассиживался, болтая ногами, подбежал к двери и рванул ее на себя, закашлялся от удушливого дыма. - Мы так не договаривались! Чертов придурок!

Эдвард, обрадовавшись тому, что его оставили без присмотра, рванул вслед за Завистью, благо, что ноги ему не связали. Заглянув в комнату, наполненную гарью, через плечо остолбеневшего гомункула, Эд разглядел сквозь дым полковника, спокойно стоявшего у стены и наблюдавшего за ним и Завистью. На лице полковника было… Неописуемое выражение. Это было лицо самой смерти.

- Здравствуй, гаденыш, - спокойно поздоровался Рой и щелкнул пальцами. Зависть взвыл не своим голосом, объятый пламенем. Эдвард, заорав вместе с горящим гомункулом, отпрыгнул в сторону, думая, обо что бы разбить колодки. Ничего подходящего в выжженной до тла комнате не находилось, и подумалось про твердую голову того, кто это все устроил.

- Не ори, - щелчок пальцами, и колодки разлетелись вдребезги. Мустанг схватил опаленного алхимика за шиворот и буквально вытащил из здания, швырнул на песок и развернулся обратно.

- Покойся с миром, друг Очкарик… - прошептал полковник. Щелчок - и дом пылает словно факел. Эдвард, больно шлепнувшийся на скрытый под слоем песка камень, наблюдал за тем, как полковник сжигает дом. Он чувствовал боль и злобу, которые просто хлестали через край. Рой через пару минут зашагал в сторону города, который виднелся вдали.

- Полковник, подождите! - Эдвард попытался бежать следом, но спина дико болела, да и ножной протез он умудрился повредить при прыжке с поезда. Полковник резко остановился, дожидаясь алхимика. Эдвард, пару раз упав, наконец-то доковылял до него.

Мустанг стоял словно колосс, и ветер трепал его волосы, покрытые седой сажей. Лицо казалось вытесано из мрамора, настолько он был бледен. Ни один мускул не шевельнулся, глаза застыли, стали совсем темными и потеряли обычно ироничное выражение. Эдвард с опаской смотрел на полковника, боясь спросить хоть что-то.

- Идти можешь? - словно робот спросил полковник, без малейшей интонации.

- Не совсем, но я дойду. “А что, выбор есть, что ли?”

- У меня нет времени тебя дожидаться, - сообщил полковник, резко развернулся, схватил Элрика в охапку и, перекинув через плечо, словно пушинку, целеустремленно зашагал вперед.

- Эй… - хотел было возмутиться Эдвард, но сам понимал, что шансов отбрехаться у него нет. - Куда вы меня тащите, полковник?

- В Ишвар, - отвечал военный алхимик.

- Зачем? Вы думаете, что он там? - дернулся Элрик, не подозревавший, что произошло в доме, пока он сидел с Завистью в соседней комнате.

- Кто? - бесцветным голосом спросил Рой.

- Генерал-лейтенант Хьюз. То есть, гомункул…

- Нет. Не думаю, - ответил Рой, не сбавляя шага, лишь подбрасывая парня на плече, чтобы было удобнее тащить.

- Тогда что вы хотите там найти? Или кого? - Эдвард пытался уловить хоть каплю эмоций в голосе полковника, но это было бесполезно.

- Воспоминания, - глухо прозвучал ответ.

Эдвард решил помолчать. Он чувствовал себя лишним сейчас, но деться никуда не мог. Уж больно крепко его держали.

Через час полковник ступил на землю разрушенного города. Эдвард наконец-то был отпущен, его уже порядком укачало, но все же он чувствовал себя получше.

Полковник шагал по пустынным улицам старого города. Ишвар был похож на разрушенный склеп.

***

- Очкарик, ты только глянь! - Рой с хохотом выкинул из дома мешок.

- Что такое? - Хьюз с живейшим интересом оглянулся на друга и его трофей.

- Та-дам! - на песок полетели старинные свитки.

- Эй, поаккуратнее, может, они представляют ценность… - Хьюз поднял свиток, заглянул в него и внезапно покраснел до корней волос.