Фаддер счел уместным сменить тему.

- Могу я предложить вам выпить?

- Я полагаю, одна из этих девушек сейчас несет нам новую бутылку.

- Ах, так, - Бойд оказался прав, бутылка уже появилась на столе. - Вы часто здесь бываете?

- Нет, первый раз. А вы?

- Тоже впервые.

- Довольно старомодно, не находите?

- Да, я тоже как раз об этом подумал.

- Хотел бы я знать, как Лондон догадался назначить место встречи именно здесь?

- Понятия не имею. Может быть, потому что здесь относительно мало народа.

- Не удивительно при таких утомленных "цветочках".

- Они здесь не так уж дурны, - возразил Фаддер, заинтересовано заглянув в декольте официантки.

- Это верно.

- И шампанское вполне терпимое.

- Я того же мнения, - сказал Бойд, завладев бутылкой.

Есть что-то притягательное в идее подслушать двух секретных агентов, когда те встречаются в одном из прекрасных уголков нашего необъятного мира перед выполнением задания. Теперь мы знаем, как происходит такая встреча. Беседа между Бойдом и Фаддером протекала подобным утомительным образом почти два часа, и будущие коллеги надоели друг другу чуть не до смерти. Наконец Фаддер решил перейти к делу.

- Да, кстати, - сказал он. - Досье на нашего друга Ортиса ещё у вас?

Бойд покосился на кончик сигары.

- Возможно...

- Если не возражаете, я бы при случае охотно заглянул в него.

- С удовольствием предоставлю вам эту возможность. Пришлю его вам завтра. Где вы поселились?

- В "Бельмонте".

- Вот как?

"Вот как" можно произнести по-разному.

- Мне нравится "Бельмонт".

- Да, он довольно оригинален.

- Возможно позже я рискну отправиться прямо в логово льва. Но сначала хотелось бы разведать местность, - сказал Джонни. - А как ваши дела?

- Какие именно?

Фаддер смутился, словно совершил бестактность, задав старому домашнему врачу нескромный вопрос на запретную тему.

- Ну, все вместе взятое...

- Ах, вот что вы имеете в виду... Великолепно. Просто великолепно.

- Вы пойдете дальше?

- Да, хотелось бы...

- Насколько далеко? - теперь Фаддер спрашивал уже жестче.

- Я ищу возможность проникнуть во вражеский лагерь, - уклончиво ответил Бойд. - Кое-кто вырисовывается, но ещё слишком рано говорить конкретно.

- На деловой или светской основе?

- Скорее на светской.

- Случайно, не через его жену?

- Косвенно.

- Что вы подразумеваете под словом "косвенно"?

- Я не хотел бы пока говорить об этом.

Голова у Фаддера начала гудеть - он выпил слишком много шампанского. Вопрос состоял теперь в том, должен ли он стукнуть кулаком по столу, или нет. Впрочем, многого этим не добьешься. Либо Бойд не хотел открывать свои карты, либо действительно ещё не слишком продвинулся. Во любом случае разумнее оставить его в покое.

- Ну, хорошо, - отступил Фаддер. - Время торопит. Но это вы и без меня знаете. Но скоро я снова объявлюсь у вас.

- Хорошо. Опять через газету?

- Славу Богу, про эту чушь теперь можно забыть. Нет, я при случае заеду к вам.

Бойд пожал плечами.

- Разве это не рискованно?

- В нашей работе часто приходится рисковать. У нас просто нет времени создавать какую-то систему. Пока не увидим людей, ведущих двойную игру.

- Но кто они?

- Н-да, - Фаддер машинально поглаживал ножку бокала с шампанским. Чтобы это установить, мне напрячь всю свою проницательность.

* * *

В общем и целом, - подумал Арни Бойд, - вечер прошел вполне успешно. Фокс - или Фаддер, как впоследствии оказалось, не строил из себя важную персону. Симпатичный, спокойный парень. С другой стороны, - Бойд застегнул рубашку и задумчиво посмотрел в зеркало, - с другой стороны, Фаддер произвел на него впечатление. Он был не просто спокоен. Он был расслаблен, вел себя совершенно беззаботно. И именно это не позволяло проникнуть в его суть. Не то, чтобы он старался что-то скрыть. Совсем наоборот. Он был как оконное стекло, которого не видишь, потому что смотришь сквозь него. Но знаешь, что оно есть. Бойд, которому непривычно было мыслить образами, неодобрительно прищелкнул языком. Все это раздражало. Он достал из шкафа баночку с кремом и начал втирать его в шею и плечи.

* * *

Материалы Интерпола обычно имели низшую степень секретности. К своему удивлению Фаддер установил, что досье Ортиса вообще не относилось к числу закрытых дел. Вероятно, причина была в том, что именно содержали эти бумаги - или, вернее, не содержали. По масштабам их управления это было довольно скудное досье.

Личное дело Арнольда Бойда походило по сравнению с ним на роман Толстого "Война и мир".

Если Бойд сумел извлечь из этих листов какую-то пользу для себя, подумал Джонни, энергично захлопнув синюю папку с бумагами, - то он действительно гений. А если решит действовать на их основании, то будет здорово рисковать. Но активизироваться придется - ничего другого не остается.

Хотя Джонни недавно сам напророчил, что им придется рисковать - но тут риск больше, чем он думал. Это дело нравилось ему все меньше и меньше.

Взяв полевой бинокль со спинки стула, он снова подошел к окну.

Это было старомодное окно со старомодным железным балконом перед ним. Но и весь "Бельмонт" был таким же старомодным, чтобы не сказать покрытым пылью времен зданием. Арни Бойд мог сколько угодно острить по этому поводу. Он, Фаддер, разумеется, имел свои причины остановиться здесь, но не стремился предавать их огласке. Дело в том, что "Бельмонт" располагался прямо напротив "Циркуло де ла Амистад", мужского клуба, такого же старомодного и древнего, как и "Бельмонт". Несмотря на это, ведущие бизнесмены Барселоны считали делом чести быть принятыми в его члены. Ортис состоял в нем с апреля. В данный момент он сидел у углового окна, пил черный кофе и, по-старому каталонскому обычаю, "смотрел на людей и показывал себя".

Одновременно он беседовал с элегантно одетым мужчиной с козлиной бородкой, частично скрытым от глаз Фаддера тяжелыми шторами.

Чего по вполне понятным причинам не могло передать досье - так это ужасающего безобразия сеньора Ортиса. Он был одним из самых безобразных людей, которых Фаддер когда-либо видел - а это кое-что значило. Некоторые уродливые мужчины именно благодаря неправильным чертам лица даже излучали какое-то обаяние, особо проявлявшееся по контрасту с нежными, хрупкими красивыми женщинами, которых тянуло к таким мужчинам, как мотыльков на огонь.

К Ортису это не относилось. В его лице было примерно столько обаяния, как у игуаны, единственного представителя живого мира, с которым его, пожалуй, можно было сравнить. У него был неподвижный взгляд пресмыкающегося, которое последние пятьсот лет провело на одном и том же камне и в течение ближайшего тысячелетия не собиралось менять место. Лицо было костлявым, как череп мертвеца. На длинном тощем теле оно производило бы весьма внушительное впечатление. Но эта голова была посажена на тело, походившее на слегка деформированный мяч для игры в регби, к которому наугад, без оглядки на элементарные правила анатомии, прилепили руки и ноги.

Очарованный этим зрелищем, Фаддер спрашивал себя, как же Ортис умудряется не потерять штаны. Для брючного ремня необходимо, по меньшей мере, наличие талии, а подтяжки могут носить только люди, у которых есть плечи. Ортис же не имел ни того, ни другого. Вероятно, он справлялся с этим чистым усилием воли. И похоже, это ему удавалось.

Несомненно, в это прекрасное весеннее утро можно было найти более привлекательное занятие, чем наблюдать в полевой бинокль за таким чудовищем. Именно этим Фаддер занимался уже сорок минут, сожалея о потраченном времени. Потому он почувствовал облегчение, когда в дверь постучали.

- Войдите, - крикнул он, быстро сунув бинокль в шкаф для одежды. - Ах, это вы...

- Чудесное утро, - заметил Грандер.

- Которым я мог бы наслаждаться, - проворчал Фаддер, - А что я имею вместо этого? Сижу под домашним арестом!