– Тоже мне, нашли инвалида.

Однако затем послушно зашел в туалет вслед за Глебом и Валей.

Совершив этот обряд, они быстрым шагом пошли к стоянке аэромобилей, и ее – современную, строгую, но почему-то очень темную – ребята увидели в Нариме последней. А далее (Карина только предполагала это) минут через десять их пересадили в наземный автомобиль, из которого спустя значительно большее время провели в здание и, видимо, сразу в лифт, так как пешком шли совсем недолго – шагов, наверное, двадцать. Далее еще шагов десять – и вот они сидят в этой залитой электрическим светом переговорной и смотрят на испуганные лица друг друга, вальяжное красавчика и немного нервное толстяка.

– И что теперь? – срывающимся голосом произнесла Валя.

Ее слова повисли в воздухе, оставшись без ответа. Паша, даже не взглянув на вопрошавшую, направил реплику в сторону коллеги:

– Митя, сходи доложись Виктории Викторовне. Скажи, что мы на месте. И груз тоже.

– Я не люблю, когда меня называют Митей! – огрызнулся толстяк.

– А как? Дмитрий Сергеевич?

– Дима хотя бы.

– Сходишь?

– Попроси нормально.

– А я что, не нормально прошу, – завелся вдруг Паша, – не нормально?! Митей назвал! Может мне еще тебе в ноги упасть? Тогда ты сходишь?

– Не надо в ноги, – проворчал Дима. – Просто нормально и спокойно скажи: «Димон, сходи, пожалуйста, доложи обстановку Виктории Викторовне».

– Павел, – не выдержала этих препирательств Карина, – давайте я его попрошу, если вам тяжело?

Мужчины вперили в нее взгляды, а затем Дмитрий молча вышел из переговорной, хлопком двери показав свое отношение ко всему происходящему вокруг.

– А кто такая Виктория Викторовна? – спросила Карина, рассматривая рукав своей клетчатой красно-черной рубашки.

Она брала ее на случай, если в Казани им с Валей удастся проникнуть в самый модный в Евразии гранж-клуб «Ройял», но теперь после всех этих добровольно-принудительных переодеваний рубашка стала хэдлайнером ее туалета совсем в иных обстоятельствах.

– Женщина-загадка, – ответил красавчик, разглядывая маникюр на своей правой руке, – женщина-бронепоезд.

– Интересно, – пробормотала Карина.

Завершив осмотр рубашки, она продолжила изучать переговорную. Взгляд ее блуждал, прыгая с трясшегося от ужаса Глеба на Валю, которая прилагала титанические усилия, чтобы паника не выходила за пределы ее мыслей, а затем на их накачанного похитителя. Взгляд блуждал, но сознание оставалось четким и ясным. Страх, гость в такой ситуации обязательный, почему-то так и не заглянул к ней. Карина была абсолютно уверена: с ней не может произойти ничего плохого, даже несмотря на то, что она мастерски ушла от слежки, которую устроил ей любящий отец.

Дверь в переговорную открылась, в комнату вновь зашел Дмитрий и мгновенно занял такую же позу, в которой находился до того, как отправился выполнять поручение друга.

– Доложил? – осведомился Павел.

Дмитрий молчал и хмурился. На одно мгновение лицо его напомнило Карине куриную попку.

– Хорошо. Дмитрий, вы доложили Виктории Викторовне?

– Нет, – затараторил толстяк. – Виктории Викторовны нет. Она в отъезде. Срочные дела в Москве. Я доложил ее помощнику, Рори. Он скоро подойдет и распорядится по поводу размещения этих.

Дима кивнул в сторону Карины и ребят.

– Интересно, – напрягся красавчик, – интересно…

– Что?

– Интересно, а Рори закроет наши финансовые взаимодействия? Договаривались-то с Викторией Викторовной.

– Я не спрашивал, – буркнул Дмитрий.

– Естественно, не спрашивал.

– Почему это естественно? – взбунтовался толстяк. – Почему это? В этот раз ты вел все переговоры по финансам!

– В этот раз! – продолжал дразниться красавчик. – А когда по-другому было?

Дверь в переговорную открылась, и их веселую компанию дополнил невысокого роста мужчина лет сорока, одетый в элегантный черный костюм-тройку. На его маленьких ножках поблескивали такие же черные лакированные ботинки, а на голове весело раскачивалось что-то напоминавшее кок, тоже черный, с нечастыми вставками седины.

– Меня зовут Рори, – сообщил вошедший голосом высоким, как у юноши, – если кто не знает.

Он покосился на замершего у дверей Дмитрия, потом на его коллегу, все так же расслабленно сидевшего на стуле, затем внимательно рассмотрел ребят, останавливая взгляд на каждом в течение как минимум секунд тридцати. Изучив лицо Карины, он спросил:

– Ты Фатахова?

Девушка молчала, не отрывая удивленных глаз от прически Рори, а тот, так и не получив ответа в те двадцать секунд, которые, видимо, отводил для этого, сказал уже более строго:

– Милая, молчать надо, только тогда, когда Рори велит тебе молчать. А когда Рори задает вопрос, то ответ должен лететь из тебя быстрее, чем центрифуга переносит своих пассажиров. Неужели твой инстинкт самосохранения еще не развился настолько, чтобы подсказать тебе это?

– Да, я Карина Фатахова, – спокойно подтвердила девушка.

Рори удовлетворенно хмыкнул и перевел взгляд на Валю.

– А ты, по всей видимости, Смирнова? Подружка Фатаховой?

– Да, – пискнула Валя.

– А ты что за жук?

Взгляд Рори добрался до Глеба. Отвечать, однако, принялся почему-то красавчик.

– С ними был. Пришлось взять.

– Павел, дорогой мой человек, когда я захочу получить комментарий от тебя, я обращусь к тебе напрямую, минуя никому не нужную прослойку посредников. Ясность есть?

Рори говорил с красавчиком, но глаза его по-прежнему буравили бледное от страха лицо студента. Так и не услышав ответа, Рори засунул правую руку во внутренний карман пиджака и выловил оттуда что-то похожее на тот агрегат, который не так давно поблескивал на перроне в ладонях Павла, только чуть более громоздкое. Он положил устройство на краешек стола, в пределах досягаемости своей левой руки, и снова посмотрел на студента.

– Повторяю вопрос. Ты что за жук?

– Вы левша, Рори? – неожиданно отвлекла на себя внимание Карина.

Маленький, но агрессивный мужчина перевел взгляд на нее, и именно в этот момент Глеба прорвало.

– Я не жук. Я Глеб Василевич. Студент третьего курса финансово-юридической академии.

– Ты как к ним прибился? Или сами позвали? Для разврату?

Рори снова окинул взглядом девушек.

– Какое там, – пробормотал студент.

Карина принялась отстаивать их честь и достоинство.

– Мы, вообще-то, вчерашние школьницы. Это первое наше самостоятельное путешествие. А Глеб… Глеб… Просто веселый парень! И ехал туда же, куда и мы.

– И приехал, – улыбнулся красавчик.

Рори молча и укоризненно посмотрел на Павла.

– Вы лучше поясните, зачем мы здесь, – продолжила Карина, действительно не очень понимая причины их доставки сюда.

– Поясню-поясню, – пропел немного успокоившийся Рори.

Он направился было к двери, но неугомонная Карина не хотела его отпускать.

– Вы знаете, кто мой отец? – кинула она свой главный и единственный козырь.

Козырь этот пригвоздил Рори к месту и заставил развернуться на аккуратных небольших каблучках. Он впился в девушку двумя фонариками своих темных, не очень добрых глаз.

– Знаю! – взвизгнул он. – И скажу тебе даже больше! Из-за него вы здесь! Павел!

Последняя реплика была обращена к красавчику, который побежал за Рори, тотчас выскочившим из переговорной. Дима сменил коллегу на стуле.

– Что это он? – спросила Карина у оставшегося в комнате похитителя.

Тот затараторил, хотя его никто не торопил и не подгонял.

– Нервничает! Нас Виктория Викторовна наняла. А ее, наверное, кто-то из окружения твоего бати. А Рори волнуется: она уехала, а что дальше делать – ЦУ не дала. А тут еще студент этот, – Дмитрий махнул рукой в сторону Глеба, – непредвиденный. Не распылять же его, в самом деле! Но и так оставлять нельзя.

– Что значит – нельзя? – начал возмущаться Глеб.

Его заставило замолчать появление в дверях Павла.

– Что раскричались?! А ты, – он с претензией уставился на коллегу, – ты… Получишь когда-нибудь свое! За болтовню!