Это для себя она была здорова, а мужу часто жаловалась на недомогание - чтобы избежать близости. Не доставляла ей близость с ним радости и удовлетворения.

Как-то в интернете попалась ей статья о вреде секса для будущего ребенка - там чего только не пишут! Она, не медля, показала статью Мише и уже “на законных основаниях” переселила его на раскладушку. Михаил не возражал, он Кате верил, сам же ни интернетом, ни печатными изданиями не увлекался.

Заболела Катя неожиданно. Вдруг поднялась температура, открылась рвота.

Подумали, что она отравилась - съела что-то не свежее, попробовали лечить домашними средствами: марганцовка, уголь, смекта, но состояние ее ухудшалось с каждым часом, она стала бредить, терять сознание. «Скорая» увезла ее с подозрением на сепсис. В клинике диагностировали замершую беременность - ребенок давно умер, началось разложение…

Миша постоянно возле нее, успокаивает, подбадривает. Конечно, гибель этого ребенка для него не трагедия, это же не его ребенок. Но он еще не знает, что детей у них никогда не будет… Как сказать ему об этом? Или не говорить?

Врач обещал ничего мужу не говорить, это не в его компетенции. Она сама должна решить, как поступить. Быть честной или благоразумной?

Родители тоже ничего не знают. И как лишить их надежды на внуков?

Мама, похоже, что-то подозревает… Она же женщина, наверное, слышала о таких случаях, и о последствиях. Недаром же высказала такую мысль:

- Катенька… ты не спеши рассказывать обо всем мужу…

- О чем, мама?

- Обо всем. Подожди, может и говорить не придется… Мужчины не любят проблем, им лишь бы все хорошо было, или решалось без них. Ты подожди.

- Мамочка! - Катя порывисто обняла мать, застыла на ее груди. Пыталась обойтись без слез, но предательская влага просочилась сквозь сомкнутые ресницы.

Она теперь вообще часто плакала, иногда казалось, что без всякого повода. Повод был один, он находился глубоко внутри ее сердца, невидимый другим, но ощущаемый ею постоянно.

Лечащий врач советовал посетить психотерапевта - такое депрессивное состояние нередко возникает у женщин, перенесших замершую беременность.

Катя отказалась - ни родители, ни тем более Миша ее не поймут. У них все просто: анализы хорошие, значит здорова. А причем тут нервы? Им не расскажешь, как гложет ее вина перед погибшим ребенком, как мучают сомнения, как тяжело нести в себе безжалостный диагноз. Она хотела, она надеялась справиться сама - подумаешь, депрессия! Это же всего-навсего плохое настроение? Научится улыбаться через силу, а улыбка улучшит настроение - обратная связь. Катя много раз читала об этом, у того же Норбекова, например. Как только она вернется домой, в родные стены, все нормализуется!

Однако дома лучше Кате не стало. Все старались ей помочь, оградить от проблем, создать максимально комфортную жизнь. А ее это раздражало: и мамино закармливание пирожками и йогуртами, и отцовское желание развеселить (с его-то армейскими шутками!), и стремление мужа во всем ей угодить. Муж раздражал больше всего. Лучше бы накричал, стукнул кулаком по столу, но решил что-то сам.

Эти вечные его вопросы: Катюш, хочешь яблочек? Или апельсинов? Катюш, может, поедешь в санаторий? А на море, хочешь?

Нет, чтобы принести тех же яблок или апельсинов и сказать: Ешь! Тебе нужны витамины! И она бы подчинилась! И на море бы поехала! Или фитнесом бы занялась! Если бы муж настоял… А он не настаивал ни на чем. Не спрашивал о разводе (теперь не было причин его откладывать!), не заговаривал о регистрации брака, и даже снять новую квартиру не торопился, не говоря уж о ее покупке.

Пока у Кати была депрессия, об этом не думали, все внимание было устремлено на Катерину. Но время лечит, и Катя постепенно вошла в норму. По крайней мере, внешне она выглядела спокойной, а что уж у нее внутри, никому не ведомо.

Она вернулась в офис Виноградовой, но уже в Москве, с головой окунулась в работу. Катерина всегда была трудоголиком, а теперь и вовсе только что не ночевала на работе - не тянуло ее домой. Может быть, если бы у них с Мишей было свое “гнездо”, Катя посвящала бы свободное время обустройству быта, а в квартире родителей существовали раз и навсегда установленные порядки, и менять их Катерина не собиралась - не в праве.

Михаил тоже возвращался домой только к позднему ужину - он владел рестораном, и считал необходимым быть там до закрытия. Поздний ужин - это их с Катей чаепитие.

Родители ужинали, как и положено, до двадцати часов. Еще и Колька с ними - привычка! Иногда и Катя успевала поужинать с родными. Тогда начинался вечер вопросов и ответов - родители желали знать перспективы личной жизни дочери.

Озвучивал же вопросы обычно Николай - родители делегировали ему эту роль, предварительно, без Катерины, обсудив с ним интересующие их вопросы.

За столом Катя отшучивалась, а в своей комнате, куда Зорькин заходил по старой памяти, не скрывала своего беспокойства и разочарования семейной жизнью.

Ему она призналась, какой приговор вынесли ей врачи. А он неожиданно легко к этому отнесся и подал ей идею.

- Катька, чего ты так переживаешь? Ну не будет своих детей, усыновите! Ты телевизор смотришь?

- Я? Только новости, иногда - все в интернете же есть.

- А ты посмотри! Там часто бывают передачи об усыновлении. Взять хотя бы воскресную передачу Кизякова “Пока все дома”. В конце передачи показывают ребятишек, которых можно усыновить. Ты посмотри!

Катя прониклась идеей друга. Мысль об усыновлении ребенка прочно засела в ее голове. Она стала регулярно смотреть телевизор, а воскресную передачу “Пока все дома ” не пропускала никогда.

Елена радовалась переменам в дочери - проявляет интерес к жизни знаменитостей, значит и сама оживает! Сама она такие передачи всегда любила, но смотрела редко - Пушкарев предпочитал футбол и спорт, и оккупировал единственный телевизор.

Теперь же их было двое против одного, а иногда и трое - Миша тоже интересовался жизнью звезд, и Валерий Сергеевич вынужден был сдаваться. Вопрос решили просто, купили еще один телевизор.

И Елена, и Михаил обычно смотрели передачу не до конца, только интервью, Катя же не давала выключать телевизор до самого конца передачи. Кажется, поездки ведущей по детским домам интересовали ее даже больше.

Она всматривалась в лица малышей, пыталась представить себя на месте ведущей, больше того - на месте мамы ребенка. Не получалось… Сердце не отзывалось…

Пока однажды Катя не увидела двухлетнего мальчика. Она ни о чем не успела подумать, ничего не представила, сразу поняла - этого ребенка она любит. Его хочет воспитывать, с ним она обретет спокойствие и будет, наконец, счастлива.

В этот же вечер, Катя сообщила о своем желании мужу. Вот только его реакции она не ожидала - Михаил был против.

- Миша, но ты же был согласен воспитывать не своего ребенка?

- Это был твой ребенок! Понимаешь, твой! А не совсем чужой. Зачем нам чужие дети? Родим своих, со временем. Ты подлечишься, и все получится.

- Нет, Миша, не получится. Врач сказал, что вероятность слишком мала.

- Почему ты мне не сказала?

- Я знала, что ты огорчишься, поэтому боялась говорить.

- В принципе, можно обойтись и без детей. В жизни много и других интересов.

- Это у вас, у мужчин, много интересов! А женщина предназначена быть матерью.

- Мне казалось, что ты стремишься сделать карьеру.

- Стремилась! Пока уверена была, что в любой момент могу стать матерью. А теперь я ни о чем другом думать не могу. Мне не интересна работа, мне не нужна никакая должность. Я хочу быть мамой! Просто ма-мо-й!

- Катя, это все последствия смерти ребенка. Это пройдет, нужно потерпеть.

- Нет, Миша, не пройдет. Я не хочу, чтобы это желание прошло! И терпеть я не буду! Я усыновлю этого мальчика! Сама!

- Без согласия мужа тебе не удастся этого сделать.

- А ты мне не муж - официально я жена другого человека.

- Он бросил своего ребенка, а чужой ему зачем? Ты мыслишь не адекватно