Утечка произошла из мастерской Милко. Не зря говорят, что мир тесен, а Москва – это большая деревня. Захар, бывший муж Светланы, и нынешний – Марьяны, как известно, был ветеринаром, и очень востребованным. Его клиентами были люди известные, вернее их четвероногие друзья. Жена Хмелина, директора «Фонтаны», лечила свою болонку у Захара, и там, в лечебнице встретила Марьяну. Они непринужденно болтали, пока болонка принимала лечебные процедуры, и Марьяна рассказала ей, какие красивые платья ей приходится мерить. Недостаток ума у одной, и наличие достаточного количества его у другой привели тому, что Хмелин подсуетился, быстренько завез из Италии подобные образцы и пустил их в продажу, снабдив рекламой, что нечто подобное скоро выпустит и «Зималетто».
Что и говорить: реклама для «Фонтаны» - это антиреклама для «Зималетто» и сплошные убытки.
Роман требовал, нанять частного детектива, провести расследование и наказать виновных вплоть до увольнения, но Жданов не стал этого делать, ограничился тем, что провел собрание коллектива и призвал быть более бдительными.
*
А потом произошло нечто страшное.
В то утро Жданов пришел на работу чуть позже – встречался с человеком, которого ему рекомендовали на должность финансового директора. Неделю назад неожиданно уволился Ветров. Он заранее предупредил его, но Жданов не поверил, думал, что это минутный каприз, а тот отработал положенные две недели и ушел. И задержать его Жданов не имел права, а в результате компания осталась без финансиста. Светлана, конечно, хороший работник, но она всего лишь бухгалтер. Встреча прошла неудачно, договориться не удалось, и Жданов был зол на себя и на весь белый свет.
При его появлении Топинкина выскочила ему навстречу, и, округлив глаза, сообщила громким шепотом
- Андрей Павлович! Налоговая пожаловала. Вас не стали ждать, прямиком в бухгатерию направились. Света не знает, что делать…
- А чего так перепугались-то? Не в первый раз. Обычная проверка.
Жданов действительно не боялся комиссии – он уже давно не ввязывается в авантюры, с фальшивыми отчетами было покончено раз и навсегда, но все же направился не в кабинет, а на помощь Светлане Федоровне.
Он предполагал, что найдут неполадки и недоделки, неточности в документации. Были и финансовые нарушения – приходилось перебрасывать деньги с одной статьи расходов на другие. Но это необходимо было для развития производства, лично сам он от этого никакой выгоды не имел, и поэтому был спокоен.
Комиссия работала целый месяц, и ее выводы буквально оглушили Андрея. Вскрыты были финансовые махинации, недоплата налогов в особо крупных размерах. На него завели уголовное дело…
Как такое могло произойти, он не понимал. Он прекрасно помнил, что Александр еще год назад попросил перечислять дивиденды не на его имя, а на счет некой компании. Жданову это не понравилось, но Кира просила за брата – якобы это связано с его работой в министерстве, с нежеланием показывать свои доходы.
А теперь выяснилось, что на эту фирму перечислялись отнюдь не только его часть прибыли компании, но и огромные деньги, которые не облагались налогом. Самое страшное было в том, что на всех документах стояла подпись Жданова – он не мог этого объяснить: то ли подписывал не вникая, то ли подпись искусно подделали, а может, и то, и другое. Ветров исчез, фамилия Воропаева нигде не фигурировала, подставная фирма благополучно закрылась и исчезла из поля зрения. Отвечать за все предстояло Андрею…
Он не сразу осознал масштаб катастрофы, хотел сам решить возникшие проблемы, но его адвокаты разводили руками – слишком по-крупному его подставили, слишком глубоко под него копали…Пришлось рассказать отцу.
К кому еще он мог обратиться? Это в радости друзей много, а с горем ты всегда один на один…
- Андрей, как такое могло случиться? Скажи мне честно: тебе нужны были деньги, и ты пошел на риск?
- Нет, па…Зачем мне нечестные деньги? Мы не бедствовали.
- Деньги лишними не бывают… Вы живете на широкую ногу: квартира, загородный дом, прислуга, отдых за границей по два раза в год…
- Нет, па! Я честен перед тобой – я не делал ничего преднамеренно. Может быть, был недостаточно внимателен, может быть – слишком доверчив, но ни в чем более я не виноват.
- Я верю тебе. Я постараюсь помочь. Я очень постараюсь, но если ты …
- Папа, я клянусь тебе!
- Хорошо, сын…
У Павла Олеговича связи были круче, нанятые им адвокаты сумели дело прекратить, но стоило это немалых денег, а еще предстояло выплатить недоимки в бюджет.
*
Следствие в общей сложности длилось полгода. За это время компания практически перестала существовать – юридически она никуда не делась, но продукцию почти не выпускала, цеха простаивали, прибыли не было совсем, нечем было платить зарплату людям и они увольнялись.
Первым ушел Милко.
- Андрей! Я не мОгу жертвОвать своей репУтацией! Мое имя не дОлжно фигУрировать в скандальной хронИке! Пойми мЕня…
- Я понимаю, Милко. Прощай!
- Не помИнай лихом, Андрей! ПрОсти мЕня, но я нЕ могу…
- Конечно-конечно… я понимаю… Уютова сможет доделать начатое?
- Я все зАкончил: крой, прИмерки… За пОшивом ОлЕнька прослЕдит…
Следующий удар нанесла Кира.
Меньше всего Жданов ожидал предательства от жены.
Не все в их семейной жизни было гладко. Оказалось, что их представления о доме и семье разительно отличаются: Андрей тяготел к тихим уютным вечерам у камина, а Кире нужен был светский шум, статьи в прессе, зависть подруг.
Может быть, это произошло от недостатка любви между ними? Что греха таить, пик их любви пройден задолго до свадьбы…
И все же они были близкими людьми. Он был уверен, что она всегда поддержит его – не только в радости, но и в беде. Оказывается, он ошибался - у него не было надежного тыла…
Кира тоже оставила его.
Придя как-то с работы, усталый, измученный бесконечными разговорами со следователем, он запнулся в прихожей за большой чемодан. Сначала удивился – кто мог к ним приехать? А потом увидел уже одетую Киру с листком бумаги и карандашом в руках. Видимо, она хотела оставить ему записку, чтобы не мучить себя разговором. Но он пришел, и говорить пришлось.
- Кира… куда ты собралась? Почему я ничего не знаю?
- Я… Я ухожу от тебя, Андрей…
- Как уходишь? Куда?
- Какая разница – куда. Я от тебя ухожу.
- Почему? Я стал плохим мужем?
- Не по этому. Пойми, ты уже никогда не будешь прежним успешным Андреем Ждановым! То, что дело закрыли, ничего не значит – все равно путь в светское общество тебе закрыт. Ты же знаешь, в модельном бизнесе так: чуть оступился, и тебя выкинули на обочину. А я не хочу, не могу жить иначе. Я уезжаю в Париж. Туда не докатятся слухи о скандале, случившимся в Зималетто.
- Что ты собираешься там делать? У меня не будет средств, чтобы содержать тебя там…
- У Никиты Минаева в Париже рекламное Бюро. Он предложил мне работу
- А заодно руку и сердце?
- Пока нет, но возможно, так и будет. И я не откажусь!
- А как же любовь? «в горе и радости…», - как, Кира?
- Не смеши меня! Никто так давно не живет. А любовь… Ты же не любишь меня, я это давно знаю. Она украла твое сердце. Странно, что ты не вернул ее, отпустил… Почему ты так поступил?
- Я ее очень обидел… Она не простит…
- Ну, да… А я прощу… всегда… Ты ошибся, Жданов! Да, я бы все простила, если бы ты остался успешным президентом. Для меня это важнее твоих измен.
- Оказывается, я тебя совсем не знал, Кира…Ты, наверное, опаздываешь… Захлопни дверь, а ключи оставь…
- Ты выгоняешь меня? А если я вернусь? Мы же не разведены…
- У тебя есть своя квартира. У меня тоже. А эту мне придется продать. Ты же знаешь, в какой ситуации компания. Или ты претендуешь на половину? - он усмехнулся, - но тогда раздели со мной жизнь изгоя.
