Из больницы, где мне сняли гипс, я летел, как на крыльях. Наконец-то! Я опять нормальный мужик! Ну, почти нормальный. Ничего, что ходить придется пока с палочкой, ничего, что рука срослась не совсем правильно и не поднимается высоко! Скорее домой, скорее увидеть ее!
Зайдя в квартиру, я увидел Катину дорожную сумку. Сердце кольнула тревога. Прошел дальше и через открытую дверь в спальню увидел ее.
Она сидела на краешке постели (на Моем краешке), гладила рукой Мою подушку, потом взяла Мою рубашку, прижала к лицу, будто хотела вобрать в себя дорогой запах, запомнить его навсегда, и беззвучно заплакала.
Мне стало нечем дышать, ком застрял в горле, сердце громыхало где-то в голове.
Я шагнул к ней, опустился на колени, обнял и прижал к себе.
- Катя! Катенька! Что случилось? Куда ты собралась?
- К родителям. Домой.
- Разве твой дом не здесь? Разве мы не решили быть всегда вместе? Мы же собирались пожениться?
- Ты не говорил мне об этом.
- Как не говорил? Я даже Валерию Сергеевичу сказал, что, как только встану на ноги, мы официально поженимся!
- Я думала, ты сказал так, чтобы успокоить его. Теперь ты можешь обходиться без меня, без моего ухода.
- Без ухода могу, а без тебя - нет! Почему ты решила уйти? Я тебя чем-то обидел?
- Я целый месяц была с тобой, мы спали в одной постели, и ты ни разу не намекнул, что хочешь меня, что я нужна тебе, как женщина, а не сиделка!
- Катюшенька! Я только об этом и мечтал! Но боялся вызвать жалость своим положением. Только ночью, когда ты засыпала, я дотрагивался до тебя, и даже поцеловал однажды…
- Я думала, мне это снится…Андрей!..
- Катя!.. Ну что, остаешься? Или все еще не веришь мне?
- Я верю тебе - я себе не верю, боюсь оказаться ненужной.
- Ты всегда мне нужна, всегда – запомни это!
- Слушаюсь!
Она засмеялась и хотела меня накормить, но я захотел сначала принять ванну с ароматной пенкой, чтобы напрочь смыть больничный запах.
- Кать, прежде, чем я пойду в ванну, ты распакуй сумку!
- Я потом ее разберу.
- Нет, сейчас, а то, как бы ты не убежала, пока я моюсь!
- Куда же я убегу от самой себя?!
А потом я попросил ее помочь мне. Рука, действительно, болела и не поднималась.
Катя зашла. В легком халатике, с растрепавшимися от переодевания волосами, такая домашняя и родная. Стала намыливать мне голову. Мыльная пена попала в глаза, и я заойкал, как малое дитя. Она приняла эту игру и, как заботливая мать, стала успокаивать:
- Сейчас вытру, потерпи!
И она наклонилась ко мне, чтобы стереть пену, халат распахнулся…
Когда я смог открыть глаза, первое, что я увидел: молочно-белая, без тени загара, упругая девичья грудь в незатейливых кружевах.
Долго сдерживаемые чувства нахлынули с новой силой. Прижался к ней губами, стал целовать и не мог больше оторваться. Не мог сдерживать охватившее меня желание.
Очнувшись, мы оба не могли понять, как оказались в спальне, почему на полу в луже воды лежит Катин халат, а на подушках мыльные разводы.
- Ты доволен?
- А ты?
- Мне с тобой всегда хорошо. Я сейчас согласна на все: быть твоей секретаршей, твоей любовницей – кем угодно, лишь бы с тобой!
- Нет, ты не будешь моим секретарем, и любовницей ты не будешь!
Ты будешь моей женой, ты будешь матерью моих детей, моим счастьем и моей единственной любовью! Ты согласна?
- ДА, согласна!
- Ну что, Катерина Валерьевна, встаем и идем в ЗАГС подавать заявление?
- Ой, зачем торопиться? Завтра подадим! Тебе ведь постельный режим еще не отменили?
- Нет.
- Вот и не будем нарушать! Раз постельный, значит, в постели и проведем этот день!
- Я согласен и на более длительный срок!
Потом много чего было: свадьба, медовый месяц, восхитительные дни и ночи. Да и раньше, до разлуки, мы были близки пару раз, но это т день я считаю нашей первой брачной ночью.
========== Глава 6. ==========
Глава 6.Семейная драма
- Ну что, Кать, ты готова? Пора ехать! Добрый вечер, Елена Александровна! Устали с нашими гавриками? А мы еще в клуб собрались.
- Езжайте, конечно! Мы прекрасно ладим! Сейчас вот пойдем молоко пить на ночь. С коровкой мы поиграли, она нам молочка дала! Ну, идемте, Павлуша, Катя! Ну не висните вы на отце, костюм помнете!
- Андрей Палыч, Андрей! Ну, зачем Вы на четвереньки-то встали? Вы слон? И они на Вас кататься будут?
- Нет, ну нельзя же все позволять! Мало ли что они хотят! Завтра покатаются. Сегодня же вы в клуб собрались!
- Катя, собирайся быстрее, пока у Андрея еще вид приличный!
- Ну, наконец-то! Идите уже скорее! Мы тут сами управимся.
- Андрюш, тебе не нравится мое платье? Ты так смотришь…Мне его мадам Дюбуа подарила, помнишь? Тебе же оно нравилось?
- Мне и сейчас оно нравится. Тебе очень идет! И прическа отличная! Прекрасно выглядишь! А на меня не обращай внимания. День был трудный. Устал я.
- Так, может, не поедем? Нам и дома хорошо!
- Нет, Кать, поедем. Надо. У нас же модный бизнес. Это обязывает. Мама из Лондона звонила. С претензиями – почему нас нигде не видно? Почему пресса о нас молчит?
Обязательно надо настроение испортить, без этого мы не можем!
- Андрюш, успокойся, не ворчи. Она ничего плохого не имела в виду! Она просто не понимает, как тебе сейчас трудно: и я мало бываю на работе, и Кира уволилась. За всех тебе приходится работать.
- Между прочим, она звонила мне сегодня.
- По какому поводу? Что мы опять неправильно сделали?
- Без повода. Просто позвонила. Ты знаешь, она со мной как-то по-другому говорила. По-доброму что ли.
- Тебе не показалось?
- Нет, не показалось. Мы хорошо поговорили, как старые приятельницы.
- Ну, дай-то бог! Все, приехали. Надевай улыбку и пошли!
Сегодня Катя была особенно хороша. Утреннее хорошее настроение, как ни странно, сохранилось и делало ее еще прелестней, добавляло в ее облик особенное очарование.
Катя это чувствовала, ей это, безусловно, нравилось. Она пользовалась успехом, ее приглашали на каждый танец, с ней считали за честь поговорить самые влиятельные люди, а кто-то даже прислал на ее столик цветы. Успех кружил голову, она улыбалась, порхала по залу как бабОчка и от этого становилась еще обворожительнее. Никогда раньше ей не оказывали столько внимания. Она почувствовала, как это приятно: быть красивой женщиной! Она вся отдалась этому новому ощущению и не обратила внимания на состояние Андрея, забыв о его плохом настроении.
А Жданова мучила ревность: жгучая, разрывающая сердце, туманящая разум. Чем веселее и радостнее становилась Катя, тем мрачнее и угрюмее Андрей. Он уже много выпил и с трудом сдерживал себя.
Когда музыканты сложили инструменты и ушли отдыхать, а большинство гостей принялось за еду, Катя, наконец-то, подошла к мужу, который уже сросся с барной стойкой.
- Кать, поедем домой! Поздно уже! Маме твоей тоже пора дать отдых. Она же весь день на ногах. Поедем, Кать!
- Андрей, рано же еще! Только приехали, в кои-то веки, и домой! Давай еще побудем!
Смотри, как весело здесь, и музыка приятная! Чего ты сидишь в баре? Пойдем танцевать!
- Иди, кавалеров у тебя и без меня достаточно! Иди, иди!
Остановиться бы ей, посмотреть внимательно, что с мужем творится. А она ничего не заметила, окрыленная успехом. Пошла к Юлиане поздороваться, а там, откуда ни возьмись – Михаил Борщев, собственной персоной! Разговорились: давно ведь не виделись, целых пять лет. Он сразу после Катиной свадьбы со Ждановым уехал в Питер, открыл там один ресторан, потом второй. Сейчас имеет хороший доход, женился, сын уже подрастает. Нет, дочку он не хочет. Почему? Да потому, что назовет обязательно Катей, а жена расстроится, переживать будет. А так у них все хорошо. Вот Юлиана подтвердит: она у них бывала.
