— Миленько, — отдёргиваю руку, нервно проверяя кольцо от света.

Чёртов примитивный. Какого хрена он так вытрещается на меня, будто я хреново новое Чудо Света? Совсем страх потерял? Он что, решил нарываться? Ну ничего, сейчас от всех 5 принадлежащих ему литров крови останется лишь одна-единственная капля, а всё остальное окажется у…

Раскат грома за окном и тут же все звуки, как и мои мысли, заглушает ливень. Льёт он с такой силой, что по окнам будто ударяют камни, и даже фоновая музыка включённой ранее на плейстейшене игры совсем не слышна.

Я сохраняю молчание, мотая головой. Опускаю взгляд на носки кед, прошествуя к панорамному окну вдоль стены напротив.

Что это было? Почему я… Почему я даже сначала восприняв брата Стефана как нормального, затем уже готова была перегрызть ему глотку без малейших угрызений совести?

Что со мной происходит? Со всеми нами?

Отрешенно гляжу на Нью-Йорк чуть свысока, наблюдая за бегущими по улицам и прячущимся под любой крышей или в любом здании людьми. Тяжёлые капли падают с неба и громко врезаются во всё: окна и крыши домов, стоящие снаружи кондиционеры, антенны, зонты людей, проходящих внизу.

Стихия набирает обороты, когда деревья Центрального парка, что также видно отсюда, начинает шатать из стороны в сторону. Слышу, как где-то вдалеке срабатывают сигнализации машин, а множество людей просто что-то обиженно кричат, ведь большая часть их одежды в тот же момент промокла до последней нитки.

— А вы, однако, хорошо так успели, — усмехаясь, говорит Марс. Он привлекает как и моё, так и Стефана внимание. Вот только если я молча поджимаю губы, то Стефан и вовсе как-то отрешенно глядит будто сквозь собственного брата, явно о чём-то задумавшись.

— Стеф, с тобой это тоже происходит? — тихо спрашиваю, говоря практически шепотом. Утвердительный кивок со стороны блондина я получаю сразу же, убедившись в своих догадках и даже немного успокоив себя.

Немного.

Я не сумасшедшая.

Но могу на счёт раз два стать неконтролируемой машиной-убийцей.

— О чем вы? — удивлённо спрашивает Марс, на что я не обращаю внимания. Смотрю исподлобья на Стефана, учтиво спрашивая:

— Можно я пойду в какой-то спальне отосплюсь, а то ночью совсем не было времени? — отхожу от окна, умиротворённо вслушиваясь в монотонные удары капель об поверхность.

— А, да, конечно. Я сам объясню всё Марсу, — Стеф поднимает голову, так же чуть встряхнув ею. Ставит кружку на столешницу, уже направляясь к брату.

Я же молча иду по небольшому коридору, сворачивая в первую попавшуюся спальню. Широкая двухспальная белая кровать; окно, занимающее здесь только полстены в отличии от гостиного; и комод, на котором стоит лишь одна одинокая ваза с орхидеей.

Это, наверное, просто гостевая комната, поэтому я хотя бы не чувствую каких-либо неудобств, смело снимая кеды и устраиваясь поудобнее на кровати, укрывшись так удачно лежавшим в ногах пледом. Наконец устало прикрываю глаза, чувствуя, как скручивает от голода живот.

Перспектива перекусить Марселем всё же глубине души кажется мне заманчивой, но я лишь сдерживаю себя, пытаясь не думать о еде, а тем более о крови. Вот только вместе с этими мыслями приходит и ещё одна…

Что же всё-таки творится со всем сверхъестественным миром? Даже я сама чувствую, как что-то умело давит на психику, всё больше и стремительнее подталкивая меня к краю пропасти. Будто само зло пытается переманить меня на свою сторону… И главное, не со мной одной такое происходит. Со Стефаном тоже самое. Как и со Скоттом и Айзеком, и, наверное, Маркусом. Все мы держимся за людей внутри себя. По крайней мере пытаемся.

Но если я не сдержусь?

***

Таща за собой небольшой чемодан и всё ещё придерживая на плече небольшую сумку, при этом пытаясь ровно держать чёрный зонт над головой и пытаясь не промокнуть совсем, Стюарт Твомбли раза три жмёт нужный номер квартиры на домофоне, надеясь, что его назойливый и слишком медленный друг поспешит открыть ему всё же двери в подъезд.

— Да? — доносится заинтересованный голос Марса из микрофона.

— Открывай уже, Марсель, твою мать! — срывается Стюарт, ещё сильнее пытаясь вжаться в стену дорогого небоскрёба.

— Окей, братан, — весёлый голос Марса слишком раздражает в этот момент брюнета, который открывает дверь, заходя внутрь большого холла и затаскивая свой синий дорожный чемодан. Поспешно протирает краем футболки очки с чёрной оправой, при этом складывая зонт и встряхивая его. Снова надевает очки на нос, теперь уже хотя бы видя всё перед собой не так расплывчато.

Называется, приехал после работы на три недели отдохнуть с лучшим другом — а тот даже не соизволил встретить или предупредить, что будет такой сильный ливень! Джинсы, кеды и толстовка к черту промокли; на очках до сих пор остались одиночные капли воды, а телефон буквально «плавает» в коричневой деловой сумке.

Швейцар с неким презрением оглядывает парня, учтиво задавая вопрос, что интересует мужчину сейчас даже пожалуй больше стихии за окном:

— Вы к кому, позвольте сказать?

— К Марселю Мёрфи из 198 квартиры, — фыркает Стюарт, вызывая лифт. Спустя секунду тот открывается и Твомбли прошествует внутрь, нажимая нужный ему 17 этаж.

— Хренов Марс, — бубнит себе под нос, выжимая толстовку. Капли громко врезаются в красный ковролин, практически сразу впитываясь в податливую ткань.

— Семнадцатый этаж, — оповещает его голос из динамиков, на что Твомбли снова, будто обиженный старикан, фыркает:

— Как будто я сам этого не знал, — проходит на этаж, подходя к знакомой белой двери и смело дёргая её на себя, заходя внутрь. Ставит рядом со входной дверью чемодан и снимает наполненные водой серые кеды, наконец блаженно становясь на кремовую плитку.

— А ты сегодня рано приехал, Стюарт, — слышит знакомый голос друга, позже уже чувствуя, как тот задорно хлопает его по плечу. Дружественный жест, который только ещё больше раздражает итак уставшего Твомбли.

— Тогда, когда и собирался, Марс. Ты мог бы хотя бы поинтересоваться, как я доехал, — Стюарт тяжело вздыхает, беря за ручку чемодан и поднимая мокрую сумку. Смело идёт в направлении гостевой спальни, где, собственно говоря, он и должен, как обычно, расположится.

— Ну, возможно, но я просто сегодня даже не спал совсем… — с улыбкой проговаривает Марсель, явно пытаясь хоть чуть-чуть расшевелить вечно недовольного друга.

— Да-да, я понял, что ты тоже очень устал, — продолжает Стюарт, понимая, что его возмущение как обычно никого не волнует. — Привет, Стефан, — здоровается с блондином, что сейчас развалился в кресле и задумчиво уставился в панорамное окно, разглядывая утренний Нью-Йорк. А ливень так и продолжается уже который час.

— Привет, Стюарт, — мелкий хотя бы не такой весёлый и оптимистичный, как его старший брат. Стефан слава Богу так не раздражает иногда, потому что он слишком уж умиротворённый и спокойный.

Просто Твомбли не имеет понятия, что Стефан — маг. Для него он обычный 15-летний подросток, брат его друга.

— Я пойду разложу свои вещи и приму душ, может, через полчаса явлюсь к вам. Комната как обычно? — спрашивает, уже предвкушая долгожданный покой после долгого перелёта из Сан-Франциско.

— Да, — хором отвечают братья, продолжая разговаривать между собой. Стюарт тем временем прошествует по коридору, находя знакомую белую дверь закрытой. Хмыкает, устало моргая. И затем смело открывает дверь. А ведь совсем ничего не предвещало беды.

Когда на глаза Стюарту попадается белокурая девушка с утонченными чертами лица, что спокойно спит на обычно принадлежавшей ему во время приездов в Нью-Йорк кровати, Твомбли замирает на пороге, открывая рот в немом вопросе.

Тёмно-карие глаза удивлённо глядят на незнакомку из-под длинных чёрных ресниц, в то время как Стюарт в изумлении опускает и ручку чемодана, и сумку, отчего та с грохотом падает на пол.

Сказать, что в тот момент Стюарт чувствует себя неудобно — значит ничего не сказать. Блондинка была очень даже во вкусе Стюарта — белокурые волосы длиной были чуть ниже лопаток; густые чёрные ресницы трепетали во встревоженном сне; а худое тело подходило разве что самой прекрасной модели, рекламирующей бельё Victoria’s Secret. Чёрная облегающая футболка и широкие рваные джинсы с подворотами доказывали её опредённый и хороший вкус в сегодняшней моде.