Что касается хорошо изученной ветви ираноариев, то они в конце III – нач. II тыс. до н. э. мигрировали с севера на юг не по землям Восточной Европы как индоарии, а в основном по Зауралью, где их потомки создали огромную андроновскую культурную общность от Заволжья и Казахстана до Саяно-Алтая со знаменитыми протогородскими поселениями – крепостями Синташта и Аркаим. В последующие века часть ираноариев осталась в зоне Великой Степи, а часть ушла в Иран. Их древние жрецы были создателями «Авесты», которая позднее легла в основу религии зороастризма, оформившейся уже на территории Ирана и Средней Азии.

Андроновцы (индоевропейцы по-своему антропологическому типу) освоили огромные степные пространства и свою родину величали «Арианам – Вайджах», то есть «широкий арийский простор»[46]. Они создали хозяйство с ярко выраженной скотоводческой направленностью. Наиболее впечатляющими стали успехи, достигнутые ираноариями в Волго-Уральском регионе. Они построили укрепленные круглоплановые поселения, вывели элитную породу тонконогих коней, идеально приспособленных к колесничий запряжке, а также породу тяжеловозов для перевоза кибиток. Они освоили металлургическое производство и превратили легкую повозку на колесах со спицами в самое мощное скоростное оружие II тыс. до н. э. Ираноарии сооружали элитарные монументальные некрополи и погребения с колесницами в центре курганов. Усыпальницы с их богатым оружейным инвентарём – это проявление процесса военно-аристократического пути политогенеза. Волго-Уральский очаг культурогенеза был генератором цивилизационных изменений во многих степных и лесостепных регионах Евразии. В её просторах сформировалась целая свита новых культур, которые оказали сильное влияние на дальнейший ход событий в этом макрорегионе[47].

Следует отметить, что не все древние арии и их соседние индоевропейские уходили на юг и восток. Часть их оставалась на северной территории и в южно-русских степях, участвовала в этногенезе протославян.

Поэтому во многих явлениях материальной, духовной и художественной культуры славян сохранилось значительное число индоиранской архаики. Они содержатся в словах, топонимике, мифах, преданиях, сказках, ритуалах, обрядах, наскальных рисунках, орнаментах, во всём знаково-символическом мире, архитектонике жилья, одежды и т. д. Огромное количество санскритской топонимики есть на северо-западе, в центральном и южном регионах России, а также в Зауралье и Сибири. Исследователи славяно-санскритских схождений – Т. Я. Елизаренкова, В. Н. Абаев, Р. Санкритьяяна, Н. Р. Гусева отмечают наличие огромного количества общих слов, касающихся местоимений, числительных, обозначений родственников и многих других слов (речь, диво, день, сны, зима, свет и т. д.), а также имен богов (Агни, Яма, Яга, Род, Сварог и др.)[48].

В мифопоэтике славянской архаики сохранилось много образов древнего индоиранского круга: волшебные колесницы, солнце-кони, птице-кони, волшебный пьянящий напиток, сакральные числа (три, девять, тридцать три), представления о Слове как высшей творческой силе, способной создавать космос и многое другое. В заключение этого раздела повторю то, о чём уже писала: «Конечно, велик временной разрыв между культурой древних индоиранцев, что развернулась в широком степном и лесостепном поясе Евразии во II тыс. до н. э., и той культурой, которая сложилось здесь с возникновением Руси и России. И всё же. … Какими бы ни были крутыми и долгими повороты истории отечественной земли и её этносов, где-то за дневным горизонтом современной культуры, в геосокральных пространствах традиции, в глубинах духа, как в водах глубокого озера, чудится зарево жертвенных костров, дым кочевий, многоплеменной говор с щемяще родными звуками речи, широкий и вольный простор, образ несущихся троек с белым, рыжим и вороным конём, многолюдные трапезы, волнующий узор утвари, кубки с пенящейся влагой и гимны великой любви к Слову»[49].

Преемниками андроновской культуры в последующем первом тысячелетии до нашей эры стали ираноязычные племена скифов.

Скифо-сакский культурный мир к середине I тыс. до н. э. заполонил почти всё Евразийское пространство «от Дуная до восхода солнца». Скифы осуществили переход к всадничеству и тем самым к классическим формам кочевничества, что имело эпохальное значение для всего Старого света. Как писал Карл Ясперс, «имея лошадей, эти кочевые народы познали даль мира»[50]. Тема скифства приобрела особую значимость в связи с часто повторяющейся мыслью Ясперса о том, что разгадка настоящего и будущего связана с тем, что произошло в доистории. По мнению известного представителя первой волны отечественного евразийства Г. Вернадского «Историческая подготовка русского государства создана была скифами»[51]. Многие стороны скифской культурной общности хорошо изучены. Всемирно известны скифо-сакские курганы Алтая, Средней Азии, Кавказа и Южной России, произведения знаменитого скифского звериного стиля, а также скифская культура войны и многое другое. Вместе с тем до сих пор нет обобщающей культурологической работы о скифской цивилизации.

Последующий, уже не столь архаический, а средневековой мир Евразии явил нам целую череду суперэтнических общностей и кочевых империй. Первая кочевая Империя – Хунну, ставшая эталонной для последующих, охватила пространство от Северного Китая до Рима. Далее следовали могучие каганаты древних тюрок на Востоке и западе Евразии, а затем здесь расположилась империя монголов, созданная Чингиз-ханом. Спустя три века территорией монгольской империи начали овладевать цари Московской Руси. В Новое время Российская империя стала формировать свою национальную территорию, создав объединяющую это пространство коммуникационную сеть и постепенно наращивая её протяжённость на юг и восток Евразии. При этом одновременно Россия глубоко осваивала опыт культуры народов Европы, выдвигая на первый план западную ориентацию в экономической, гуманитарной и других сферах. В XX веке в пространстве Евразии от Бреста до Тихого океана развернулась могучая советская цивилизация[52].

К концу этого века её ослабили в значительной мере внутренние противоречия, а также мощный европоцентристский пресс. Нельзя сегодня не согласиться с выдающимся теоретиком нового евразийства Л. Н. Гумилёвым: «Скажу Вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава и только через евразийство»[53].

Сравнивая как бы архитектонически наложенные друг на друга в истории Евразии великие суперобщности и их культуры, начиная от древней индоиранской и заканчивая современной Российской, можно увидеть и обозначить некоторые общие для них черты и существенные особенности созданных ими цивилизаций:

– наличие особенно широкого земного пространства/ простора межконтинентального типа, в котором осуществлялась деятельность названных суперобщностей (у нас сегодня – это «широка страна моя родная»);

– необычайный масштаб геополитической активности этих суперобщностей на протяжении длительного времени;

– зарождение в локусах Евразии народа – пассионария, способного объединять разные племена и организовывать их стремительные походы на большие расстояния;

– многовековая преемственность продуктивных способов культуры жизнеобеспечения и её широкое распространение;

– инновационность созидательной деятельности каждой суперэтнической общности на всех этапах развития евразийских цивилизаций (в металлопроизводстве, системе коммуникаций, социальной структуре, многих обычаях и законах военной организации, художественном творчестве и т. д.);