– А главное, – она заговорщицки улыбнулась, – меня учили при управлении магической повозкой смотреть не на тела, а на ауры. Они всегда заранее выдают действия. Попробуй сам.

Я немного посомневался, всё-таки за рулём девушка, да ещё и первый раз. Но потом решился и резко, почти до щелчка, закрыл глаза. Мир расцвёл энергопотоками. Сразу пропало такое понятие, как слепая зона. А все направления пешеходов оказались явно подсвечены силовыми узлами. С машинами было сложнее, но я приноровился смотреть на водителей и уже через пять минут легко прогнозировал обстановку на дороге.

Через полчаса мы уже ехали по Коровинскому в родные пенаты. Управление всё-таки выпросила Эля, а я наслаждался рассматриванием аур пешеходов и встречных водителей. Интересные попадались экземпляры. В основном уставшие, грязно-жёлтые. Многие красные, раздражённые. Очень красиво выглядели дети. Их энергополя переливались всеми цветами радуги, почти мгновенно меняя оттенок в зависимости от настроения, заинтересованности, эмоций.

– Притормози, – неуверенно попросил я, и Эля с готовностью сбросила скорость.

Хорошо, хоть не стала резко жать на тормоз. А то я опасался. Волнуюсь я, когда кто-то другой за рулём. Мы аккуратно припарковались, и я указал девушке на заинтересовавшего меня человека.

– Смотри. Какая странная у него аура.

Действительно, необычная. Свечение вокруг тела было едва заметным, а на сером фоне московской осени и вовсе терялось. Если бы не редкие красные сполохи, то и дело пробегающие по энергополю, можно было бы подумать, что перед нами мертвец.

Человек стоял, прижавшись к стенке, в лёгкой куртке и чёрной вязаной шапочке и, похоже, кого-то ждал. На нас он не обратил никакого внимания. Наверное, потому, что мы остановились всё-таки чуть сзади. Уже порядком стемнело, людей на улицах стало меньше. На подпирающего спиной стенку никто не обращал внимания. Я переключился на обычное зрение. Мужик как мужик. На вид чуть за тридцать, худой, щёки лиловые от щетины, нос длинный, губы тонкие. Я бы прошёл и не заметил. Да никто и не замечал.

– Это же вампир, – шёпотом пояснила Эля. – А ты говорил, что в Москве только люди живут.

– Я сам не знал, – так же тихо ответил я. – А что он тут делает?

– Вот поймает его служба ДАР и выяснит.

– Постой! Какой вампир? – я даже шептать забыл от волнения. – У Августа же совсем другая аура. Я сто раз видел. Да и ты.

– Август – высший вампир, – девушка многозначительно подняла палец. – Ты понимаешь разницу?

Я помотал головой.

– Если обычного вампира можно назвать собакой, то высший…

– Волк?

– Нет. – она энергично помотала головой и пряди волос на мгновение закрыли мне обзор. – Высший это хозяин собаки.

Перед глазами сразу встала картинка. Как же понятно Эля объяснила.

– Хозяин не укусит гостя за ногу, – тихо проговорил я, выстраивая логическую цепочку. – А собака может. Если… – в памяти всплыла песенка из воскресной передачи моего детства. – «Если хозяина нет».

Я посмотрел на вампира. Он сложил губы трубочкой и беззвучно для меня засвистел. Полное ощущение прохлаждающегося бездельника. Стоит такой хлыщ, посвистывает… Я закрыл глаза и перешёл на энергетическое зрение.

Это был не просто свист. Он расходился волнами, как от брошенного в воду камня. Красными волнами с редким, но красивым вплетением серого и чёрного. На гранит похоже. Люди врывались в зону звука и их поведение тут же менялась. У кого-то в энергополе появлялись синие печальные цвета, кто-то наоборот, отгораживался грязно-жёлтым и спешил пройти опасное место. Радиус свиста был метров пятьдесят. До нас не доходило совсем чуть-чуть.

Внезапно идущая женщина застряла в этих волнах, будто муха в паутине. Шла себе дородная тётка лет сорока и килограммов ста, и вдруг – бац – замерла, аура поменялась. Она развернулась к кровососу и сделала неуверенный шаг. Вокруг неё медленно расплывалось мерцающее красным, оранжевым и розовым поле. Женщина неуверенно улыбнулась.

Видимо, вампира что-то не устроило, потому что он мгновенно перестал свистеть, скорчил бандитскую рожу и исподлобья глянул на стоящую перед ним тётку. Та дёрнулась, очнувшись, что-то зло шепнула себе под нос и гордо прошествовала дальше.

Свист возобновился.

– Надо бы в ДАР сообщить, – тихонько предложила Эля.

– Как? Пока доедем, он кого-нибудь сожрёт и смоется. Ищи потом ветра в поле.

– Не сожрёт, а выпьет. Вампиры пьют. Это тебе не оборотни.

Внезапно кровосос оглянулся, задержал на секунду взгляд на Лансере, отлип от стены, и, не вынимая рук из карманов, ленивой походкой двинулся в темноту арки. Свистеть он при этом не прекратил.

Я уже почти расслабился, если бы не девушка в кожаной куртке с меховым воротником, и смешной розовой шапочке с ушками. Она застыла посреди шага, потом повернулась и с видом гаммельнской крысы медленно поплелась за вампиром. Движения вялые, взгляд в никуда. Кровосос скользнул по ней заинтересованным взглядом и улыбнулся уголком губ.

– Он же её убьёт! – вырвалось у меня.

Эля молча смотрела мне в глаза. Снова этот кошачий просящий взгляд. Эх…

Я вышел, порылся в багажнике, и наконец нашёл ключ на двадцать четыре. Всегда вожу его с собой. Так, на всякий случай. Вроде и не привязаться, как к бейсбольной бите, а всё-таки для самозащиты может пригодиться. Правда, к счастью, ещё ни разу не понадобился, потому и лежал в багажнике. Взвесил инструмент в руке – не очень, но лучше, чем голой рукой – и твёрдой походкой зашагал к арке.

Перед глазами стояли картинки из фильмов. Тонкие кривые зубы, врезающиеся в шею жертв, капающая кровь, подгибающиеся ноги… Через несколько шагов меня догнала Эля, и мы вместе нырнули в темноту.

Сначала я подумал, что ошибся, потому что никто никого не держал руками за шею, не прокусывал сонную артерию. Девушка стояла, блаженно привалившись к стене и закрыв глаза, а вампир… Да и вампир ли? В общем, он заголил ей сиськи и лез ртом куда-то подмышку. Я даже замер от удивления.

– Чего встал? Останови его! – Эля подтолкнула меня в спину.

– Так… он же не это… – У меня не нашлось слов, я почувствовал, что краснею.

– Это. Это, – уверила меня фейри. – Не обязательно же в шею кусать. Да и искать в первую очередь будут именно там. Ты про подмышечную артерию слышал?

Эти слова вывели меня из ступора. Я сделал три шага и изо всех сил шарахнул вампира ключом по голове. Он, не отрываясь, вскинул руку, поймал моё оружие в ладонь, и легко выдернул. И забросил далеко в темноту арки. Потом обернулся. Губы его были в крови.

– А ну пошли вон, сосунки, – свистящим шёпотом пригрозил он. – Не видите, дядя обедает.

От этого голоса меня пробрал озноб. Страшно, что ни говори. Я сосредоточился, разгоняя удары сердца, скорость реакции. Получалось не очень. Обычный человек, скорее всего, от его слов вообще бы замер. Наконец, хоть что-то начало получаться. Слово «обедает» уже прозвучало гораздо ниже остальных. Недолго думая, я двинул кулаком кровососу в нос. Дядя дёрнулся. Нос на мгновение превратился в лепёшку, но потом плавно, как сжатая резиновая игрушка, вернул свою форму.

– Ну, малец, достал – почти беззлобно сказал вампир и, бросив жертву, прыгнул на меня. Я резко присел. Над головой промелькнули два горящих красным глаза, и я двинул кулаком вверх, помогая удару ногами.

Вампира снесло, но он тут же встал и через мгновение уже снова летел на меня. Я повторил удар, но теперь прямо. Кровосос невероятным образом извернулся, дёрнул мою руку и тут же схватил когтистой лапой за горло. Секунда и я вишу, не касаясь земли.

Да что ж они все меня поднимают-то? Мода что ли такая?

– Убью, – просвистел носатый и оскалился.

Дышать я не мог. Воздуха не хватало, тело начало непроизвольно дёргаться. А, нет, это не тело дёргалось. Это вампир отчего-то мелко затрясся. Я постарался вглядеться. Не видно ни фига, спина кровососа закрывает свет. Постарался перейти на энергетическое зрение. Сложно. Попробуй, сконцентрируйся, когда в мозгу только одна мысль: «Воздуха!!!» Закрыл глаза… Это Эля. Положила руки мужику на спину и колотит его какими-то хитро сплетёнными зелёными волнами, отчего тот и трясётся, как под ударами тока. Кстати, аура у вампира изменилась. Покраснела, стала более насыщенной, появились другие цвета и распознаваемые узлы.