Меня в очередной раз начинают спрашивать о деталях случившегося, я стараюсь придерживаться согласованной с неудачливой танцовщицей версии. Судя по невозмутимому выражению лиц собеседников, никаких особенных вопросов не возникает. А теперь – самое интересное.

– Согласно местным правилам, имущество, находившееся при нападавшем, переходит к вам. Вот, ознакомьтесь: кинжал, деньги – две с половиной тысячи экю крупными купюрами и две сотни мелочью, ключи от машины, с брелоком «Тойота». Девушка не смогла указать нам местонахождение автомобиля, но мы проверим близлежащие склады, скорее всего, он где-то недалеко от места происшествия. Имущество, которое обнаружится в машине, тоже будет передано вам. Если родственники его жертв захотят – они смогут у вас выкупить их вещи.

– А сколько было… жертв?

– Нам известно о пяти случаях. Не исключено, что их больше. Мы объявляли премию за его поимку или ликвидацию, теперь она ваша.

– Вы уверены, что это точно он?

– Форма лезвия кинжала соответствует ранениям у жертв, характер вашей раны – тот же самый. Кстати, как вам удалось избежать удара?

– Услышал шаги сзади, это показалось подозрительным. А потом девчонка испугалась, я сразу и прыгнул в сторону…

– Вы раньше проходили специальную подготовку?

– Нет… С женой утром в тир ездили, занимались, видимо, еще не успел расслабиться после тренировки.

– А ваша жена кто, спецназовец?

Мы дружно смеемся, потом я говорю:

– Нет, но она умеет стрелять лучше меня. Да вот, можете в коридор выглянуть, она там сидит, меня ждет.

Бульвинкль выглядывает в коридор, потом, чуть изменившись в лице, что-то шепчет на ухо Рокки, и наша беседа как-то очень быстро подходит к концу. Я забираю полученное добро, которое мне любезно сложили в небольшой пакет из темного непрозрачного пластика, и выхожу в коридор.

– Ну как дела, девушки?

Эвелин несмело улыбается, а Джинджер отвечает:

– Сейчас едем в клуб к Маноло, я договорилась о просмотре. Если покажет себя нормально, она будет там работать.

– Ну и отлично. Пошли, чего ждем?..

День еще только начал движение к закату, а столько всего произошло… Ладно, сейчас передадим потенциальную «артистку сцены и пилона» в клуб, и домой, домой!..

Клуб оказался довольно большим зданием с художественно оформленной вывеской, на которой было вычурным шрифтом написано «Танцующие звезды». Вот так, не больше и не меньше, понимай как хочешь. Судя по внешнему виду стен, здание весьма ухожено, и средства в него вложены немалые.

– Джин, а откуда ты этого Маноло знаешь?

– Я ему помогала оборудование для клуба доставать, чтобы разные шоу оформить. Сейчас сами все увидите.

Она останавливает машину за углом клуба, на стоянке, и мы не спеша идем к небольшой двери с надписью «Только для персонала». Когда я открыл дверь, к нам навстречу сразу же поднялся шкафообразный охранник, но увидел Джин и расплылся в улыбке:

– Вы к хозяину?

– Да, он нас ждет.

– Тогда идите в зал, сейчас я ему сообщу. – С этими словами он вытащил сотовый телефон из нагрудного кармана своей рубашки, а мы по извилистому проходу двинулись вглубь этого рассадника культуры.

Пара поворотов – и вот они, «закулисья»! Мы вышли в зал, где возле невысокой сцены нас уже дожидался усатый латинос, очень похожий на мексиканского бандита из старого вестерна, разве что на нем не было ремня с кобурой и «бандольеро» с патронами через все огромное пузо… пардон, через могучую грудь. Ростом он был заметно ниже Эвелины, но совершенно не комплексовал по этому поводу. Действительно, чего тут стесняться? «Мал золотник, да дорог!..»

Они с Джинджер по-дружески расцеловались, и она представила нас друг другу:

– Это Маноло, владелец клуба. Это Алекс, мой муж, это Эвелин. Прошу тебя, посмотри, что она умеет, может быть, и понравится.

– Эва, – сразу обратился он к ней, – вы сказали, что занимались «танцами на пилоне», можете что-нибудь показать прямо сейчас? Там, на сцене, два шеста, выбирайте, какой понравится.

Мы заулыбались, а девушка сказала:

– Извините, я сейчас без разминки, может получиться не очень хорошо… Нам никто не помешает?

Хозяин даже удивился:

– А кто может помешать? До открытия еще три часа, персонал только через час начнет подходить… Сейчас, кроме охраны, вообще никого в клубе нет…

Подойдя к стене, он нажал на выключатель, и невысокую, примерно до колена, сцену осветили неяркие огни. Эвелин вздохнула, как будто перед прыжком в ледяную воду, подошла к ближайшему стулу и быстро разделась, оставшись в белье темного цвета. Фигурка спортивная, отнюдь не худенькая, только все впечатление портили многочисленные синяки на спине и плечах.

Сделав шаг на сцену, она мгновенно переменилась, словно забыв про забинтованные ноги – походка стала крадущейся, движения плавными. Взявшись левой рукой за шест, правой она оперлась о пол, затем «встала на руку» и сделала пусть и не совсем идеальный, но красивый горизонтальный «шпагат». Через секунду она обвила шест ногами и согнулась пополам, без помощи рук подняв себя вверх. Еще несколькими движениями она поднялась чуть выше, ухватилась за шест обеими руками и сделала сначала вертикальный «шпагат» вдоль шеста, затем плавно перешла в «горизонтальный», немыслимо изогнулась, отпустила руки, развела их в стороны, но осталась висеть на прежней высоте.

– Ну ни ххх ж себе… – не удержавшись, пробормотал я себе под нос по-русски.

– Именно… – негромко сказала Джин, вполне разделяющая мои впечатления.

Эвелин вдруг резко «рухнула» на метр вниз, отчего у меня даже замерло сердце, но почти у самого пола плавно развернулась и села на горизонтальный «шпагат».

Мы втроем дружно захлопали, к нам присоединились стоявшие у дверей охранники. А что это она не встает, так и сидит, прислонившись головой к шесту?..

Быстро поднявшись на сцену, подаю ей руку, она с болезненным выражением лица подымается на ноги, затем прижимается ко мне и кладет голову на плечо. Я смотрю на Джинджер, почти незаметно киваю, она сразу же подходит и берет заботу об Эвелин на себя, уводит ее к столу, где на стуле лежат снятые вещи.

– Ну как впечатления? – спрашиваю у владельца клуба.

– Замечательно! У меня как раз такого номера нет. Было две девушки, одну в конце прошлого лета в Нью-Рино переманили, другая замуж удачно вышла, недавно уехала. А что у вашей протеже с ногами случилось, рука тоже перевязана?..

– Девчонка в неприятности попала, досталось ей изрядно. Пусть несколько дней в себя приходит, ноги заживут, тогда и будет выступать, хорошо?

Маноло смотрит на меня, как на садиста с окровавленными до локтей руками:

– Я что, похож на живодера? У меня наверху есть комната свободная, для артисток, поживет в ней пока. Там как раз и шест есть, пусть занимается.

– Пообедать у вас будет чем? Она просто сейчас чуть в обморок не упала…

– Позвоню, привезут. А, вот и они!

К нам подходят Джин и уже пришедшая в себя Эвелин.

– Эвелин, – обращаюсь я к ней. – Вот тебе деньги, это с того бандита. Завтра моя жена поможет в магазине подобрать одежду, она в этом хорошо разбирается…

Дождавшись утвердительного кивка Джинджер, я продолжаю:

– Сейчас тебя проводят в комнату, где будешь жить и тренироваться, если решишь выступать здесь. Условия будешь обговаривать с хозяином. Надеюсь, вы найдете общий язык.

Хозяин улыбается:

– Все будет хорошо, пока присядьте за столик, Эва.

Мы с Джин смотрим друг на друга, затем она обращается к девушке:

– Я завтра приеду, и мы вместе пройдемся кое-куда, артистка должна выглядеть идеально. В двенадцать часов будешь готова?

Эвелин согласно кивает, мы прощаемся с ней и хозяином, потом выходим на стоянку.

– Ты почему не обернулся? – спрашивает меня Джинджер. – Она смотрела нам в спину, пока из зала не вышли.

– Я думал, показалось…

– Ничего себе, «показалось»! – фыркнула Огонек. – Чуть дым из спины не пошел… Хотя я к ней пригляделась, поговорила – ни черноты, ни «гнили» не заметила. Разве что она такая гениальная актриса, каких и в Голливуде не бывает.