Литмир - Электронная Библиотека

И вдруг она увидала на земле корзинку. По талому снегу рассыпались ягоды, на вид — совершенно свежие.

— Слушай, мы здесь не одни! — воскликнула она. Девушки осмотрелись, но после волчьего воя в лесу установилась тишина. Только комья снега, потихоньку оттаивая, падали с ветвей и шмякались о толстый слой хвои.

Неподалеку раздался пронзительный детский вопль, как стекло разбив тишину.

Не сговариваясь, девушки бросились в ту сторону.

Недалеко от поляны, в кустах, они нашли перемазанную землей девчушку в несуразном тряпье. Ее ангельская мордашка перекосилась от ужаса, в золотистых кудрях запутались хвойные иголки. Стоило ей увидеть девушек, она бросилась к Кармине и уцепилась за пояс, плача и бессвязно причитая.

— Ну-ну, маленькая, тише, — успокаивающим голосом сказала Кармина, тревожно озираясь и пытаясь отодрать цепкие ручонки от пояса с мечом. — И откуда ты здесь только взялась?

Дженна отступила на шаг и тихо сказала:

— Кармина, быстро отшвырни ее!

— Что?

— Я сказала, быстро!

Кармина непонимающе поглядела на Дженну и упустила тот момент, когда маленькие ручки отстегнули ножны. Девочка отпрыгнула в сторону и отшвырнула меч назад. Причем так далеко его было бы не под силу закинуть и сильному воину.

Раздался низкий смех. Девушки не сразу поняли, что он исходит от девочки. Ее уста открылись, и она сказала низким мужским голосом:

— Наконец-то я поймал вас, глупые девки! Никто не смеет безнаказанно убивать моих детей! Ко мне, мои верные!

И со всех сторон, из-за кустов и деревьев, бесшумно выступили волки. Пасти оскалены, глаза полны красного гнева. Послышалось тихое рычание.

Кармина застыла, как изваяние, в уме прикидывая, успеет ли она добежать до меча, а если нет, то сумеет ли отбиться с помощью кинжала?

А девочка упала на землю и стала биться в судорогах, обрастая шерстью. Ее тельце разбухло, голова сплющилась и изменила форму.

Спустя мгновение на лапы твердо встал огромный волк, покрытый густой белой шерстью. Он отряхнулся, сбрасывая обрывки платья. В выпуклых глазах горел разум, напрочь отсутствующий у прочих волков из стаи.

Рука Кармины метнулась к поясу, доставая кинжал. Потом девушка отступила и прижалась спиной к дереву. К ее изумлению, Дженна куда-то подевалась. «Талус, спаси меня! Неужто ведьма с ними заодно?»

А еще в ее голове раздались странные, далекие-далекие голоса. Они кричали, вопили, умоляли: «Крови! Крови!». Она была готова поклясться, что они звучат не где-то вокруг, а исходят прямиком из мыслей окружающих ее волков. Это было настолько неожиданно и страшно, что она заледенела, но отвлекаться на потусторонние голоса ни в коем случае было нельзя. Она приказала себе собраться и вспомнить уроки, которые давал ей отец. У нее еще будет время подумать об этом позже… Если это позже наступит когда-нибудь, конечно.

Один из волков слегка присел, а затем бросился на нее, метя вцепиться в горло. Кармина инстинктивно вскинула кинжал, и он с чавканьем вошел зверю по рукоять.

Едва она выдернула окровавленное острие, на нее прыгнул второй, затем третий. Один когтями расцарапал ей одежду на боку, второй куснул за руку, пока она пыталась отбиться. Чудом ей удалось отпихнуть зверя в сторону.

Острая боль в руке заставила перекинуть кинжал в другую руку, к счастью, Кармина одинаково хорошо владела обеими. Но волков, казалось, становилось все больше и больше. «Где же Дженна, Свардак ее поглоти!» — с отчаянием подумала она, выкалывая глаз волку, попробовавшему подкрасться сбоку и вцепиться ей в ногу.

Дженна же тем временем безбоязненно подошла к белому волку и сказала ему несколько фраз на древнем языке, который ей пришлось выучить еще в Олинте. Вожак стаи замер, а потом мысленно ответил ей.

По правде говоря, Дженна ни на что не надеялась, но ей подумалось, что, быть может, ее бог что-то значит для этого волка. Она не знала, кому он поклоняется, но то был явно не Талус. И уж точно не Майринда.

В мысленную связь она входила от силы в третий раз в жизни, и потому с трудом понимала мысли волка, словно они пробивались сквозь низкий гул. И очень мало могла передать сама. Как же она корила себя, что с небрежностью когда-то отнеслась к изучению того старого языка, не думая, что он ей когда-нибудь может пригодиться!

В глаза ей буравились два круглых, с широкой радужкой зрачка, которые затмили перед ней все вокруг. Она видела только его глаза, синие, как небо, и обращалась именно к ним.

«Прошу, оставьте нас в живых», — попросила она, вкладывая в эту мысль всю мольбу, на которую только была способна. В ответ ее голову словно холодом обдало, а волосы на затылке встали дыбом.

«Я не могу отпустить вас просто так. Вы убивали моих детей. Этому нет оправдания».

Она поняла, что еще секунда, и волку надоест этот разговор. Да, она удивила его, воспользовавшись речью, не звучавшей многие столетия, но какая ему разница, на каком языке говорит жертва? Поэтому она постаралась оправдаться, обращаясь к безжалостным синим глазам:

«Они напали первые. Мы не могли ни с кем говорить».

В глазах вожака промелькнули золотистые искорки. Похоже, он заинтересовался, а ощущение холода, казалось, слегка уменьшилось.

«Кто ты такая»?

Дженна на секунду прикрыла глаза, страшась говорить правду и одновременно зная, что только правда способна их спасти:

«Я служу Неназываемому».

Ну вот, она сказала. Осталось только узнать, как на это отреагирует волк.

«И что же? Неназываемый не властен в этих краях… Да и вообще где-либо. Впрочем, если вы заплатите за проход, я приму вашу дань».

На секунду ей овладела паника: ведь у нее не было и медной монетки. Но потом она с облегчением вспомнила, как Кармина говорила про золото, и с радостью послала мысль:

«У нас есть деньги»!

Зрачки волка расширились в недоумении:

«И зачем это, интересно, они мне? Мы охотимся не за деньгами, которые вы, люди, почему-то так цените. Нас послали за кое-чем другим. Нам нужна кровь».

«Кровь»?

«В моих силах взять ее у вас не слишком много, так что вы не умрете. Выбора у тебя нет. И, разумеется, никаких обещаний я не дам, ты поверишь мне на слово».

Верить или не верить? Может ли он прочитать те ее мысли, которых она не посылает? Но для того, чтобы понять, насколько сильны ее сомнения, вовсе не обязательно уметь читать мысли. Пытаясь выиграть время и лихорадочно соображая, как поступить, Дженна попросила:

«Прикажи своей стае прекратить нападение. Пусть они оставят мою спутницу в покое»!

Волк не торопился с ответом. Он медленно обернулся, посмотрел на Кармину, а потом возобновил мысленный контакт:

«Она тоже служит Неназываемому?»

Не подумав, Дженна послала отрицательный ответ и тут же пожалела, потому что вожак сузил глаза и спросил:

«Кому же тогда? Талусу?»

Когда он упомянул Талуса, внутри у Дженны все перевернулось от самой черной ненависти, которая исходила от этого слова. Да, волк сильно недолюбливал бога Экроланда!

«Нет! Она служит Майринде» — торопливо соврала Дженна. Она, по правде сказать, не знала, кому поклоняется Кармина, но подозревала, что именно Талусу.

«Богиня мудрости? Терпимо. Я отзываю волков, а вы даете мне свою кровь. Помни: вздумаете сопротивляться — сильно пожалеете».

Дженна покорно кивнула.

Вожак прервал мысленный контакт и, обернувшись к стае, рыкнул. Серая масса покорно отлетела от дерева, и Кармина медленно осела на землю. Ноги ее не держали, она вся была залита своей и чужой кровью, а лицо посерело от боли.

— Кармина! Ты только не двигайся, хорошо? Все будет в порядке, — чуть дрогнувшим голосом сказала Дженна.

Кармина безучастно глянула на нее, отбрасывая со лба рыжую прядь, липкую от пота и крови. «Что там эта ведьма замыслила? О, боги, как же мне больно!»

Вожак, величаво ступая, подошел к девушке. Он раскрыл пасть, и из глубин глотки родился странный звук, сходный с рыком, но ниже звучанием. Дженна прижала ладонь ко рту, боясь невольным возгласом прервать заклинание.

50
{"b":"614643","o":1}