Как следует рассмотрев врагов, Черный Лорд и его наследник пришпорили коней и отъехали в сторону от марширующей колонны. Кинортас щелкнул пальцами, подозвав к себе посыльного.

– Разверни армию в боевой порядок, как можно ближе к воде.

Кинортас быстро, на одном дыхании, распределил легионы по местам, с учетом того, что, по-видимому, вся вражеская кавалерия собралась справа.

– Отсечем их от Домов Орисов и Альба, которые займут левый фланг.

– Слишком много приказов, лорд, – заметил посыльный.

– Перепоручи.

Посыльный подчинился.

– Уворен!

Ехавший верхом командир отделился от колонны и поскакал к Кинортасу.

– Милорд?

Волосы, собранные в длинный хвост и пропущенные сквозь отверстие в задней части шлема, выдавали в нем воина Священной Гвардии. В правую плечевую пластину было инкрустировано серебряное око, глаза гвардейца прикрывал шлем, и, даже остановившись перед своим лордом, он не мог удержаться от лукавой ухмылки.

– Ты знаешь Уворена, Роупер. – Кинортас представил гвардейца сыну.

Конечно, Роупер слышал про Уворена. В Черной Стране не было ни одного мальчика, который бы о нем не знал. Капитан Священной Гвардии… Да любой честолюбивый воин мечтал оказаться на его месте! Назначение на такую должность являлось самым убедительным подтверждением военных способностей. За спиной Уворена висел его знаменитый боевой молот Костолом. Поговаривали, что свой великолепный шипастый Костолом Уворен сковал из мечей четырех сатрианских графов, каждого из которых поймал лично. А при осаде Ланденкистера – величайшего поселения Альбиона, расположенного далеко на юге, – когда казалось, что надежды больше нет, именно его Костолом очистил первый опорный плацдарм на стене. В битве при Ойфервике огромный Костолом плоской своей стороной сломал спину коню короля Оффа, а затем снес королевскую голову вместе с позолоченным шлемом, словно тухлое яйцо.

Да, Роупер слыхал про Уворена. Во время игр в горном интернате далеко на севере Роупер всякий раз выступал в роли Уворена Могучего. Короткая палка, которой он орудовал, всегда символизировала не меч, а молот.

А теперь он молча кивнул капитану, а тот широко улыбнулся ему в ответ.

Конечно, он знает!

– Капитан Священной Гвардии – образец скромности, – саркастически заметил Кинортас. – Присоединяйся к обсуждению, Уворен. Роупер последует за нами.

– Вам понравится, юный лорд, – сказал Уворен, пустив своего коня шагом рядом с конем Роупера и взяв того за плечо. Все, что мог Роупер в этот момент – это только смотреть на гвардейца широко распахнутыми глазами. – Ваш отец умеет общаться с врагами. Обещаю – будет весело.

Они спустились к пойме в сопровождении еще одного гвардейца, державшего в руках белый флаг.

– Неси флаг так, будто для тебя это привычно, Грей, – сказал ему Уворен.

Грей без улыбки посмотрел на капитана, и Уворен расхохотался.

– Расслабься, Грей. И учись понимать шутки.

Роупер взглянул на Кинортаса. Он силился понять, что все это значит, но Черный Лорд не обращал на гвардейцев внимания.

С брызгами они въехали в разлившуюся воду. Глубина здесь была небольшой – примерно по колено коню. По ту сторону поймы с вала спустилась группа всадников, отделилась от армии сатрианцев и поехала им навстречу. На взгляд Роупера, у тех было значительное преимущество в силе. Он, отец, Уворен и Грей – всего их было четверо. В то время как с другой стороны к ним приближались аж тридцать всадников. Отряд возглавляли трое лордов без шлемов, за ними скакали две дюжины рыцарей в блестящих пластинчатых доспехах, с опущенными забралами, на покрытых вышитыми попонами лошадях.

– Это будет твоя первая битва, маленький лорд? – спросил Уворен Роупера.

– Первая, – подтвердил Роупер.

Его никак нельзя было назвать маленьким: ростом он уже был выше многих, но в устах такого могучего воина, как Уворен, определение прозвучало естественно.

– Будет ни на что не похоже. Но только в такой момент понимаешь, для чего ты создан.

– Вам понравился ваш первый раз?

Обычно он не лез за словом в карман, но теперь, обращаясь к Уворену, почему-то стал заикаться.

– О да, – ответил капитан, улыбнувшись. – Это было еще до того, как я стал легионером, но уже тогда я сумел поймать своего первого графа! Побить сатрианцев будет совсем не сложно, ты только взгляни на них!

Они уже почти подъехали к группе всадников.

Роупер впервые созерцал сатрианцев вблизи, и поначалу вид их его потряс: они были как он, только гораздо мельче. Роупер, Грей, Уворен и Кинортас были высокими даже для анакимов – не менее семи футов[1] роста каждый, – и, сидя на лошадях, возвышались над своими врагами словно башни. Оппоненты же выглядели так, будто были уменьшенными копиями людей. Силы уже перестали казаться неравными.

Роуперу стало любопытно, он подъехал поближе и обнаружил еще больше отличий. В мягких и тонких чертах сатрианских лиц было что-то детское. Выразительные глаза настолько ясно демонстрировали все эмоции и особенности характера, что это вызывало даже симпатию. В сравнении с ними непроницаемый лик Кинортаса был словно вырезан из дуба. Эти сатрианские лица напомнили Роуперу что-то домашнее, наподобие собак… Что-то совсем далекое от дикости.

Кинортас поднял руку в приветствии.

– Кто из вас командует?

Несмотря на то что Кинортас неплохо говорил по-саксонски, вопрос он задал на языке анакимов. Рыцари слегка затрепетали, услышав наречие Черной Страны.

– Я командую, – ответил человек в центре, немного коверкая слова того же языка. Он подъехал вплотную к Кинортасу, пытаясь сделать вид, что его совершенно не смущает рост анакима. – А ты, должно быть, Черный Лорд?

Лицо всадника, красное от заметного пристрастия к выпивке, украшала темная борода, а голову – грива вьющихся волос. Пластинчатые доспехи, которые он носил, сияли так ярко, что Роупер мог видеть собственное отражение в нагруднике. Всадник горделиво выпрямился в седле.

– Я – Уиллем, граф Ланденкистерский, и я возглавляю эту армию. – Он кивнул влево. – Это – лорд Цедрик Нортвикский, а это… – Он кивнул вправо. – Белламус.

– Каков твой титул, Белламус? – спросил Кинортас.

Уиллем Ланденкистерский ответил за него.

– Белламус – выскочка, не имеющий титула. Тем не менее он командует нашим правым крылом.

Незнакомые ему анакимские слова граф Уиллем заменял саксонскими, не сомневаясь, что Кинортас поймет его и так.

Кинортаса, казалось, заинтриговало сказанное графом, и Белламус поднял руку в знак приветствия. Он был хорош собой, этот выскочка, и выглядел состоятельно. Темные вьющиеся волосы на висках были тронуты сединой. Он, единственный из присутствующих сатрианцев, носил не пластинчатые доспехи, а короткую куртку из толстой простроченной кожи, а также золотые украшения на шее и запястьях. Высокие сапоги его были высочайшего качества и такими новыми, что наверняка натирали ноги. Под куртку он надел роскошную алую тунику, а в качестве попоны на лошадь была наброшена медвежья шкура. На левой руке отсутствовали два крайних пальца. На фоне лордов в аскетичных доспехах выскочка заметно выделялся.

Черный Лорд перевел взгляд обратно на графа Уиллема.

– Вы вторглись в наши земли, – объявил Кинортас жестко. – Вы пересекли Абус, который годами очерчивал мирную границу. Вы зачинщики войны, грабители и насильники.

Кинортас тронул коня и придвинулся к графу Уиллему вплотную, нависнув над ним. Огромная разница в росте не оставляла графу никаких шансов.

– Уходите немедленно, – произнес Кинортас непреклонно и сурово, – и без грабежей, иначе я спущу на вас Черные Легионы. Если вы вынудите меня задействовать солдат, пощады не ждите. – Он бросил взгляд на вал, поверх голов сатрианских полководцев. – Между прочим, если вы привели такую армию сюда, то вряд ли оставили хоть кого-то для обороны ваших собственных земель. Вы нарушили мир, а это значит, что как только ваша армия будет уничтожена, я тут же пойду к Ланденкистеру и разорю его дотла… – Он подался всем корпусом вперед. – С особой жестокостью.