– Алло?

– Еленочка Николаевна, это Танечка. – Бодро затараторил окающий голос сорокалетней девушки из славного города Костромы. – Я посудку помыла, полы пропылесосила, салатики ваши получила, фруктики на завтра приготовила, бельишко в химчисточку сдала. Только мне денюшка чуть пораньше нужна. А?

– Хорошо, Танечка. – Чуть нахмурившись, Елена сосредоточилась. – В воскресенье зайдешь за деньгами.

– Вот спасибочки, вот благодарствуйте. Я прямо с утра забегу.

– Не с утра…

– К вечерочку, к вечерочку… – Зачастила домработница. – До свиданьица.

Отключив телефон, Елена автоматически положила его в банный халат и разделась.

Скинув в корзину для белья одежду – всю: и легкий офисный костюм, и нижнее белье, – она взяла портфель, достала из него толстую папку с документами и с нею залезла в бурлящую воду.

Примерно через полчаса глаза Елены сомкнулись, из рук выпала папка и попала ровнехонько в сетку, которую Елена купила, «перекупав» в джакузи несколько журналов, книг и деловых документов.

Проснувшись ночью в прохладной воде, Елена вылезла из джакузи и, почти не глядя, нащупала сначала тапки на полу, а затем банный махровый халат на вешалке.

Шлепнулась в кровать прямо в халате, плашмя, лицом вниз и заснула.

Утром она проделала обратный путь в ванную и долго всматривалась в свое отражение.

– На фига я забабахала такое зеркало? – спросила себя Елена. – Только расстраиваться.

Сегодня собственное отражение не радовало, и зеркало, три метра шириной и полтора высотой, вызывало особо сильное раздражение. Все недостатки, от вертикальной морщинки на лбу и круговой складки на шее до выпирающего животика, виднеющегося в распахнувшемся халате, беспощадно выставляли себя напоказ.

Подняв полы халата, Елена повернулась к зеркалу спиной и оглядела себя сзади.

– А у них, у трансвеститов, не бывает целлюлитов…

Струя воды, пропущенная через жесткий фильтр и обогащенная кислородом, бодряще шипела из крана, напоминая о своей целительности. Взгляд Елены переместился с крохотного прыщика у носа на натуральный родосский мрамор раковины.

Взяв суперполезную зубную щетку, Лена выдавила на нее пасту, рекомендованную личным стоматологом.

Привычные действия успокаивали. Елена сосредоточилась на рабочем графике сегодняшнего дня и одновременно, взяв круглую щетку стала массировать лицо. Растерев до красноты складку на лбу. Но тут назойливо зазвонил телефон.

Он голосил, вибрировал и мигал. Стряхнув воду с руки, Лена достала телефон.

По первому же «хм» она узнала директора.

– Доброе утро, дорогой Владимир Самуэльевич.

– Леночка, у меня сегодня две важные встречи. Одна…

Не слушая директора, Лена убрала телефон обратно в карман и, не торопясь, умылась. Вытершись, Елена достала трубку и взяла из сетки на ванной документы.

– Я поняла, Владимир Самуэльевич, поняла, что вы будете к обеду.

– …и расчеты по новой площадке под склады не окончательны…

– А вот об этом, дорогой Владимир Самуэльевич, мне бы хотелось говорить только в своем кабинете.

Елена положила телефон на стеклянную полку. Телефон, попав на упаковку косметических салфеток, пробалансировал пару секунд и свалился в открытую корзину с бельем для стирки. Елена этого не заметила.

Через пятнадцать минут она смотрела телевизор на «Бизнес-канале» и, слушая экономические новости, выжала сок из двух апельсинов. Смахнула бархатной тряпочкой капли возле соковыжималки и сделала первые глотки оранжевого нектара.

Завтрак из свежего салата и пророщенной пшеницы оставили впечатление незаслуженного голода.

В спальне из шкафа, занимавшего полстены, Лена привычно выкладывала на кровать чистые трусики, бюстгальтер, строгий офисный костюм, а сверху него кинула легкую ажурную футболку.

Одевалась Елена, глядя в телевизор. Нащупав футболку, она секунды две её разглядывала, не понимая, почему та оказалась в руке. Не просто же так она выбрала именно легкий вариант? Раздумчивый взгляд Елены прошелся по кровати, по телевизору, по шторам, по окну. За окном, на ветке дерева, прозрачно зеленели нежные листочки.

– Ах да, весна. Совсем забыла.

У трюмо она ненадолго задержалась, поспешно накрасилась, надела золотые представительские часики с бриллиантами, и насадила на пальцы «презентационные» три кольца с бриллиантом, сапфиром и изумрудом.

В коридоре она целую минуту смотрела на нижнюю полку шкафа с десятком пар темных туфель, решая, какие из них надеть… Взгляд скользнул чуть вправо… Рядом со шкафом, на полу, стояли ботинки и портфель мужа.

Из-за двери гостиной послышался надсадный кашель. Елена замерла, вслушиваясь. Капризный голос Игоря вошел в затылок Лены, заставив содрогнуться.

– Лена! Поди сюда! Ленка, не сбегай, мне нужна помощь!

Решительно открыв дверь, Елена вошла в полутемную, от задвинутых штор, гостиную и остановилась.

На кожаном диване, среди скомканного постельного белья, сидел небритый Игорь и нетрезво смотрел на жену. У дивана на полу стояло пять пустых бутылок из-под пива.

– Ленка… – Игорь качнулся влево и упал на подушки. – Я, кажется, простудился.

Запах перегара, мужского пота и еще чего-то, непонятного, но неприятного, заставил Елену внимательнее осмотреть мужа. Похмельное, еще смазливое, но уже одутловатое лицо, широкие, но оплывающие плечи, намечающееся брюшко… Муж у нее все ещё красивый, но уже противный.

Посередине комнаты на темно-синем паласе белел квадрат листка для записей. Подняв его, Елена нарочито долго рассматривала неровные цифры телефона и подпись: «Кира». От записки пахло острым неприятным острым запахом дорогих духов.

– Что за «Кира»? Опять ночью кого-то подцепил?

Вопрос подкинул вверх задремавшего Игоря. Серьезное лицо далось ему с некоторыми усилиями.

– …Вряд ли подцепил. Скорее всего, опять насильно в карман записку положили, она и выпала. Мы же, Леночка, наконец-то продали весь подъезд и все квартиры одно– и трехкомнатные, золотой вариант! Отмечали. А Кира, то несерьёзно, то недоразумение, пьяное знакомство.

Смяв бумажку, Лена кинула ее на палас.

– Бедняжка, опять на недоразумении здоровье подорвал.

Елена повернулась уйти, но Игорь старательно закашлял.

– Лен, ты хоть бы чайку горячего принесла, я ж серьезно заболеваю.

Взявшись за ручку двери, Лена обернулась.

– От дивана до электрочайника двадцать метров. Уверена, ты дойдешь. Во всяком случае, до пива в холодильнике ты доползаешь в любом состоянии. А я могу опоздать.

Муж не сдавался.

– А если у меня температура?

Стараясь не нервничать, Елена стала считать, успокаиваясь.

– …Четыре… пять… Для тебя, Игорь, особое удовольствие доставать меня именно тогда, когда я могу опоздать на работу?

– Вот только не надо! Ты никогда и никуда не опаздываешь, забывая обо мне… Не женщина, а хронический трудоголик.

Не слушая полупьяные вопли, Елена поспешно обулась. Взяв с банкетки в прихожей портфель, она сделала несколько шагов к входной двери, но услышала слабый сигнал своего телефона.

В портфеле Елена его не нашла. Она замерла, вспоминая, куда дела трубку. Звук шел из ванной.

Включив там свет, Елена сосредоточилась. Нужно идти логическим путем и вспомнить последовательность действий.

После разговора с директором она положила телефон на стеклянную полочку, на коробку с салфетками, но здесь пусто. И что у нас под полочкой? Корзина с бельем для стирки.

Пошарив в корзине, Елена достала трубку, одновременно зацепив что-то из белья. Сняв с руки ажурную тряпку, она швырнула её в корзину… но тут же достала обратно. Это был бюстгальтер. Дорогой. Она видела подобный в бутике рядом с работой, но не решилась купить.

Голос в трубке нудно настаивал на внимании к себе. Звонила Лидия.

– Ты помнишь, что у нас сегодня строители?

Держа двумя пальцами бюстгальтер – черный, в белый горошек, с кружавчиками, Елена рассматривала произведение дизайнерского искусства, понять, что ей так в нём не нравится.