Донна начинает все охотней рассказывать о том, что мне важно узнать. Но что-то заставляет меня обернуться и увидеть, что в зал входит она. Ливия Моретти. Женщина моей вечности. Тут же теряю нить разговора, не в состоянии отвести взгляд от знакомого лица.

Память о любви и боли, связанные с ней, заставляют пальцы инстинктивно сжаться. Она замечает меня, улыбается, демонстрируя белоснежные зубы. Улыбка у нее приятная, располагающая. Как и положено азартному хищнику, готовому ради своей цели уничтожить всех на своем пути.

Лив изящна и красива. У нее стройная фигура, длинные до пояса медные волосы. Светло-зеленые глаза с золотыми вкраплениями. Фарфоровая кожа с легким искусственным румянцем. Сегодня на ней темно-изумрудное платье, подчеркивающее каждый изгиб ее тела. Туфли из крокодила на высоком каблуке. В руках сжимает маленькую лаковую сумочку. Интересно, она здесь одна? Или, как всегда, с кавалером?

Лив проходит мимо нашего с Донной столика, оставляя после себя шлейф из аромата пачули. Оборачивается, смотрит мне в глаза. И я понимаю, что не могу отказать ей.

– Прошу прощения, – поднимаясь, шепчу я Донне. – Отлучусь на пару минут.

Ливия направляется в холл. Следую за ней. Мы делаем вид, что незнакомы. Она вызывает лифт. Тот неторопливо подъезжает и лениво распахивает свои двери. Вхожу первым, девушка идет за мной. Нажимает на кнопку последнего этажа. Ждет, пока железные пластины сомкнуться. Подходит ко мне и, обняв за шею, страстно целует в губы.

– Какого черта ты здесь делаешь? – отстраняясь от нее, спрашиваю я. – Тебе же запретили появляться в Лондоне под страхом истинной смерти.

– Фу, какой ты невежливый! – негодует Лив прижимаясь ко мне всем телом. – Но тебе ли не знать, что запреты дразнят? Тем более – здесь живешь ты.

– Да-да, и такая самодовольная эгоистка, как ты, решила рискнуть своей жизнью, чтобы покататься на лифте со своим бывшим любовником? – усмехаюсь я. – Нет, милая. Не верю.

Ее присутствие сводит меня с ума, и она знает это.

– Кто та дряхлая леди, с которой ты пришел? – осведомляется Лив и ее пальцы с маникюром ярко-алого цвета тянутся к ремню моих брюк. Еще одно движение и изображать презрение будет проблематично.

– Дряхлая? Да ну что ты! Она младенец по сравнению с нами, – перехватывая ее запястья, говорю я. – Так какого черта ты здесь, радость моя?

Лив мгновенно становится серьезной. Она все так же мило улыбается, но от нее исходит холод.

– Уезжай из города. Бери своего сына и отправляйся туда, где тебя не найдут, – понизив голос, говорит она. – Большего я тебе сказать не могу.

Кабина замирает. Двери открываются. Ливия освобождается от моих рук и жмет кнопку с цифрой два. Мы снова оказываемся в замкнутом пространстве. Она снова целует меня, и я не хочу бороться с искушением – отвечаю ей на этот поцелуй. Запутываюсь пальцами в копне ее густых волос.

Слишком много нас с ней связывает и так же много теперь разделяет. Я никогда не смогу простить ей измены с моим создателем. И перестать любить ее так же выше моих сил.

– До встречи, – горячо шепчет мне на ухо Лив. Прижимает к груди сумочку и, выскользнув из лифта, быстрым шагом идет к лестнице. Провожаю ее взглядом и возвращаюсь к заскучавшей Донне.

Домой после ужина иду пешком. Мне нравится ходить. Это помогает привести мысли в порядок, разобраться в себе. То, что нужно сейчас. Встреча с Ливией выбивает меня из колеи. Если она отважилась на то, чтобы найти меня и предупредить, значит, дело серьезное. Но откуда ждать опасности? Прятаться ото всех подряд? Это не выход.

Перейти дорогу я тоже никому не мог – уже триста лет не при делах. Живу, как гражданский вампир, не принимая участия ни в политике, ни в жизни клана. Что же тогда?

Сую руки в карманы пальто и перехожу на противоположенную сторону улицы. Сворачиваю в переулок. Здесь темно, фонари светят уныло. Порыв ветра приносит запах терпкой сладости. Понимаю, что это значит. Замираю, жадно вслушиваясь в каждый звук. Тихо. Темнота становится угрожающей, место – опасным.

Быстрыми шагами двигаюсь вперед. Чей-то крик громкий и пронзительный – заставляет меня закрыть голову руками и пригнуться. Придя в себя, спешу туда, откуда вопль. В темных окнах как по команде вспыхивает свет. Скрепят защелки, распахиваются рамы. Любопытные хотят узнать, что случилось.

– Вам нужна помощь? – спрашиваю я у женщины, которая стоит посреди двора, прижав руки к груди. Вид у нее ошарашенный. Нет сомнений в том, что кричала она.

– Там, – бормочет она, указывая рукой в сторону белого спортивного авто.

Там, на капоте лежит тело мужчины. Его грудная клетка разворочена. Там, где должно быть сердце, темная дыра, из которой торчат осколки костей от ребер и обрывки вен. Подхожу ближе. Мне знаком несчастный. Это Маркус из клана лекарей. Лицо еще не успело почернеть, а значит, смерть наступила недавно. Возле его рукава замечаю прямоугольную картонку, на которой нарисована цифра пять. Забираю ее себе.

– Ему что, сердце вырвали? – звучит рядом робкий шепот. Повернувшись, вижу подростка. Он одет в тренировочные штаны и футболку. Предполагаю, что он жилец этого дома, выскочивший на крик.

– Похоже на то, – отзываюсь я.

– Думаю, это дело рук маньяка, – деловито делится со мной информацией паренек. – Неделю назад я уже слышал о подобном убийстве.

Такая новость мне не нравится. В том, что это не может быть делом рук человеческих, я уверен абсолютно. Какие-то новые разборки среди вампиров? Не это ли имела ввиду Лив, прося меня уехать? Вспоминаю озабоченное лицо Арсена. Знает ли он о происходящем? И если да, то почему не сказал мне?

– А кого убили тогда? – спрашиваю я юного собеседника.

– Какого-то мужика, – пожимая плечами, говорит подросток. – Тоже вырвали сердце.

Слышится вой сирен. Незаметно отделяюсь от толпы зевак и исчезаю.

Особняк, в котором мы живем с Арсеном, находится в Белгравии. Одном из самых богатых и спокойных районов Лондона. Я купил его пару лет назад, когда мы устали от бесконечных передвижений по Америке и решили на ближайшие двадцать лет осесть в Европе. Из-за того, что вампиры не стареют, местожительство приходится менять, чтобы не вызывать нежелательного любопытства со стороны дотошных соседей.

Можно, конечно, периодически пользоваться внушением, но есть люди, которые его не воспринимают. А еще есть мистические существа, на которых оно не действует. Пытаясь стереть память, легко выдать себя с головой. И тогда уже серьезных мер не избежать.

Здесь же в твою частную жизнь никто не лезет. Живешь себе тихо, не устраиваешь дебошей и до тебя никто не будет докапываться. Твоей независимости ничто не угрожает. Для отвода глаз общаюсь с парочкой соседей. Правда, дальше банальных приветствий и болтовни о погоде дело не заходит, но и этого достаточно, чтобы слыть хорошим человеком. А что еще вампиру для счастья надо?

Войдя, застаю Дэшэна в гостиной. Он сидит на диване с толстенной книгой в руках. Настолько увлечен чтением, что не замечает моего появления. Губы беззвучно двигаются, потом замирают. Китаец закрывает глаза, видимо, представляя себе прочитанное. Со стороны это напоминает медитацию. Бросаю взгляд на обложку. Справочник хирурга. Бог мой, зачем ему это? Окликаю его по имени. Он в панике вскакивает, мечется по комнате. Выглядит это очень забавно, не могу сдержать смеха.

– Дэшэн, ты болен? – снимая с себя пальто, спрашиваю я.

Тот наконец берет себя в руки и успокаивается.

– Нет, господин, – виновато произносит он, кланяясь мне. – Ничего подобного больше не повториться. Обещаю.

Недоуменно пожимаю плечами. Мне совершенно непонятны его волнение и ужас. Ну, взял книгу из библиотеки в доме, где он живет целый век. Что тут такого? Но, видимо, для него это имеет какое-то свое значение. Несмотря на то, что мы живем под одной крышей столько времени, я ничего о нем не знаю. После кораблекрушения он потерял память, и она к нему так и не вернулась.