На берегу было людно. Перед долгой зимой рыбаки чинили растянутые на распорках сети, смолили лодки и всем миром затаскивали их в сараи и под навесы. До самой весны они им больше не понадобятся. На севере крестьяне ждали пока мороз скует озера толстым льдом, и выходили на зимнюю рыбалку, но здесь на юге быстрая Сура замерзать не хотела. Конечно, находились и такие, кто пытался ловить рыбу в мутной холодной воде, но поговаривали, что мизерные уловы не оправдывали затраченных сил.

- Уважаемые, никому лодка не нужна? - обратился я с вопросом к нескольким дюжим мужикам, работавшим у самого причала.

- А ты продаешь? - удивился один из них.

- Ну да, - ответил я.

- Нее, - промычал рыбак, - мне не надо, - вон там спроси, - он ткнул пальцем куда-то в сторону, - может, кто из молодых захочет купить.

Но ни там, куда меня отправил незнакомец, ни в других местах никто не заинтересовался моим товаром. Может быть, если бы сейчас была весна, и местные готовились к большим уловам кто-нибудь и взял бы лодку за небольшую цену, но сейчас мое предложение только удивило и озадачило мужиков. Я боялся слишком настойчиво предлагать ворованную плоскодонку, поэтому не стал задерживаться на берегу и засобирался в город.

У меня была еще одна идея, как раздобыть денег, но она была настолько безумная, что я до последнего старался о ней не думать. Взвалив на плечо вязанку хвороста со спрятанным внутри оружием, я отправился на центральную площадь. Конечно, появляться в людном месте было довольно опасно, но сейчас меня сильно похудевшего и перемазанного в саже узнать было непросто. Может быть пронесет, и городская стража не обратит внимание на чумазого оборванца? Немного потолкавшись у торговых палаток, я, наконец, нашел то, что мне было нужно.

В каждом городе, на каждой базарной площади были устроены специальные дома для развлечения дворян и богатых купцов. Здесь они могли заказать продажную девку на час или два, выпить вина и поиграть в кости. Азартные игры для простолюдинов были запрещены, но кто же может отказать вельможе в удовольствие спустить лишние деньги? Яркие вывески наперебой приглашали желающих испытать удачу, а специально нанятые люди звали игроков голосом и призывно махали руками. К одному из таких зазывал я и подошел.

- Чего тебе надо, оборванец? - грубо спросил он и попытался оттолкнуть меня от входа, но я увернулся.

- Прости, уважаемый, - скороговоркой выпалил я, - хозяин послал. Хочет поиграть, а денег нет. Не скажешь, где тут можно вещи ценные оставить под залог?

Все знали, что нечистые на руку купцы с радостью принимали дорогие безделушки и давали дворянам деньги в долг под большие проценты. Если в нужное время залог не возвращали все ценности оставались у барышника.

Зазывала окинул меня презрительным взглядом, - да твоему господину наверно и поставить будет нечего?

- Да и так уже почти все проиграл, - я сокрушенно покачал головой, - один только меч и остался.

В веселых домах много всякого случалось - бывало, что дворяне проигрывали все, что имели, а потом устраивали драки и настоящую резню, поэтому мои слова незнакомца не удивили. Он с сомнением посмотрел на меня и наконец, сжалился над глупым слугой.

- Скажи пусть зайдет к купцу Мулину. Его лавка во втором ряду с краю, там еще на двери кошель нарисован. Он поможет, - ответил зазывала и добавил, - хозяина своего сюда приведи. Ему все равно, где играть, а я тебе за него медяшку дам.

Перед уходом я еще раз взглянул на вывеску, чтобы запомнить название веселого дома. При разговоре с купцом оно может мне пригодиться.

Забившись в темный угол между палатками, я достал из кучи хвороста меч, завернул его в холстину и поспешил на поиски нужной лавки. Не сразу, но я ее нашел. Если бы зазывала не сказал мне про нее, никогда бы не подумал, что здесь можно было взять деньги в долг. Я постучал в хлипкую дверь и вошел в темную узкую комнатушку. Уж, не знаю, торговал ли купец настоящим товаром, но на прилавке ничего не оказалось кроме глиняной плошки, в которой застыл оплывший свечной огарок. Хозяину на вид было лет семьдесят. Видимо правду говорят, что тех, кто дает деньги под проценты боги к себе не ждут. Старик уставился на меня белесыми выцветшими глазами и хлюпнул большим, как у цапли носом.

- Чего надо, - грубо спросил он.

Я сунулся к прилавку и затараторил, - прости, господин, хозяин послал. Проигрался до нитки в доме "Веселая вдова" и заплатить не может. Если деньги не отдаст, совсем плохо будет. Его наружу не выпускают, так он меня послал. Не возьмешь ли меч под залог?

Я развернул холстину и сунул ему оружие под нос.

Конечно, купец мог бы выгнать меня вон или сдать городской страже, но не зря я заранее расспросил зазывалу. Люди, состоящие при веселых домах, точно знали кто в городе особенно жаден до денег. Конечно, нормальный торговец никогда не взял бы дворянский меч у простолюдина, но те, кто привык давать монеты в долг, были не особенно щепетильны в таких вопросах. Даже, если барышник решил, что оружие краденное, вида он не подал. Старик потянулся к мечу, вытащил его из ножен, внимательно осмотрел со всех сторон и проворчал.

- Даю пятнадцать монет. Через неделю твой хозяин должен будет вернуть двадцать.

Это был настоящий грабеж, потому что такой меч стоил не меньше сорока, но деваться мне было некуда, и старый мерзавец это очень хорошо понимал.

- Хозяин просил двадцать, - плачущим голосом забубнил я, - накиньте, дяденька, а то он меня убьет.

- А мне, что за дело, - буркнул старик, - бери, сколько говорю или ступай прочь.

Я тяжело вздохнул и протянул руку за серебром.

Для человека в моем положении пятнадцать монет - это целое состояние. Конечно, можно было купцу и жезл предложить, но тогда бы он точно позвал стражу. В военном лагере я слышал ни одну историю о том, как воины продавали или оставляли под залог мечи, но никто из них никогда добровольно не расстался бы с магическим артефактом. Все об этом знали, так что и рисковать, понапрасну не стоило.

Ну что же теперь я мог купить себе все, что нужно. В лавке подержанных вещей я приобрел куртку, одеяло и дорожную сумку, а у кузнеца взял котелок, несколько крючков для рыбалки, шило, длинный нож и маленький топорик. На оставшиеся деньги я купил себе еды, отложив несколько медяков на черный день.

К привязанной лодке я возвращаться не стал. Кто знает, что взбредет в голову местным рыбакам? Многие смотрели на меня с подозрением и запросто могли донести на странного незнакомца городским властям. Поговаривали, что речные добытчики могли без ошибки отличить ворованную лодку от собственной. Пусть себе плоскодонка остается там, где я ее привязал. Может быть, достанется какому-нибудь хорошему человеку. Тем более что все свое нехитрое имущество даже моток жилки, из которой я сделал самодельную удочку я сразу забрал с собой.

На мосту стража не обратила на меня никакого внимания. Идет себе молодец по своим делам и ладно. Внешним видом я ничем не отличался от множества молодых мужчин, которые в этот час возвращались в квартал бедняков. Многие шли с пустыми руками так и не найдя в городе сезонной работы, а кто-то тащил с базара купленную по дешевке требуху или мешок картошки.

В этот раз я без труда вышел к затерянному в чаще заброшенному святилищу. То ли боги опять помогли мне, то ли я сам настолько хорошо запомнил дорогу, что теперь мог найти потайное место даже с завязанными глазами. На поляне все оставалось в том же виде, как в тот день, когда мы с Ругоном и владыкой ушли в столицу. Чернело старое кострище, рядом с ним высилась кучка неиспользованного валежника, а у самого входа в подземелье притулилась маленькая кривобокая корзинка, которую изнывая от безделья, я когда-то сплел из ивовых прутьев.

"Неужели все?" - подумал я и опустился на сырое вросшее в землю бревно, - "здесь Марон не сможет дотянуться до меня. Никакие деньги, никакие угрозы не помогут его ищейкам разыскать древний храм".