Литмир - Электронная Библиотека

– Алан, я совершенно не представляю этот отель без тебя, – начала я издалека, получив свой утренний кофе. – Ты как будто его душа.

– Его душа ты, – подал он голос из-под барной стойки. Меняет пивную кегу.

– Нет, я его владелица, – продолжала я елейным тоном. – И не знаю, стала бы я ею, если б ты не встретил меня в этом отеле. Показался бы он мне таким же очаровательным?

Алан выпрямился, сложил руки на груди, поднял бровь.

– Я что-то не пойму, ты заигрываешь со мной?

– Уволю.

– Ладно, – прищурился он, – выкладывай, что у тебя.

Выкладывать было трудно. Про волнующие меня проблемы даже думать как-то плохо получалось, а уж говорить о них и подавно. Но я старалась. Изо всех сил подбирала правильные слова и пыталась выглядеть убедительно, в первую очередь в своих же глазах.

– Что скажешь? – спросила я его после того как закончила говорить, двигая к нему опустевшую чашку.

– Ты чего-то боишься, и этот страх преследует тебя в кошмарах, – предположил Алан, немного поразмыслив.

– Да это и так понятно, – махнула я. – Скажи лучше, как мне избавиться от этого страха. Я уже замучилась просыпаться от этих кошмаров, никак не пойму, что от меня нужно этим извергам! Я уже даже засыпать боюсь, знаю, что они снова будут меня терзать.

– Говоришь, они требуют от тебя какого-то правильного ответа, а ты всё никак не можешь дать его?

– Именно! Как бы я ни билась, как бы ни старалась, всегда случается какая-то катастрофа, а следующей ночью всё повторяется вновь. Я так устала!

Алан внимательно выслушал меня и отвернулся к своим размышлениям. Я нетерпеливо ёрзала на стуле, ожидая его умозаключений.

– Ты боишься совершить ошибку и поэтому совершаешь её, – сказал он убеждённо, вновь вернувшись ко мне. – Но, думаю, проблема не в том, что ты постоянно занимаешь не ту сторону, проблема как раз именно в том, что ты соглашаешься занять её.

Я надолго зависла, раздумывая над его словами и почёсывая комариный укус на плече.

– А можно не занимать? – промямлила я совсем жалко.

– Что есть правильное или неправильное? – спросил Алан с оттенком повышенной значительности в голосе. – Правда и ложь всегда боятся одного – истины, которая в одночасье может поменять их местами.

– И что же мне делать?

– Не будь ни правдой, ни ложью, будь истиной. Не будь справа или слева, будь в центре, а ещё лучше вовне.

– Что значит «вовне»? – растерялась я окончательно.

– Будь наблюдателем, а не участником. Не играй роль, а смотри кино. А когда к тебе будут приставать, требовать от тебя какого-то выбора отвечай: «Ребята, я здесь вообще ни при чём, это ваша заварушка, сами и разбирайтесь. Я просто смотрю сон».

– Думаешь поможет?

– У меня было нечто подобное, страх неправильно поступить, правда не во снах, а в реальности. Доходило до того, что я боялся вообще что-либо делать, начинал просчитывать возможные варианты развития событий. Я-то думал, что я стратег, но потом, когда устал сам от себя, признал, что параноик. Начал искать, как себя от этого вылечить, увлёкся разными духовными учениями, и так пришёл к адвайте. На ней и остановился, потому что она самая жёсткая по отношению к страхам, и это именно то, что мне было нужно. И посмотри на меня сейчас, – он поиграл мышцами и озорно подмигнул, – вполне себе счастлив. Главное, не париться.

– Как это не париться? Совсем?

– Ну… бывает, я заморачиваюсь на чём-нибудь, конечно, но ненадолго. И только в качестве развлечения. Наверное, иногда и умиротворение надоедает.

– Ладно, я попробую. Как ты говоришь нужно отвечать? «Разбирайтесь сами, я просто смотрю кино»?

– Что-то вроде этого.

– Надеюсь, поможет.

– Ну, хуже точно не будет, – заверил меня Алан почти весело.

Следующей ночью я так и поступила. А наутро в гневе прибежала к Алану.

– Ну ты мне и насоветовал!

– Что такое? – отпрянул он от меня.

– Я всё сделала, как ты говорил. Сказала им, что просто смотрю кино. Сначала они ничего не понимали, а потом спросили, почему я считаю, что это кино. Тогда я сказала, что просто неправильно выразилась и на самом деле это сон. Они накинулись на меня с вопросами, и пришлось признаться, что это мой сон. Теперь они обвиняют меня в том, что это я придумала такой сон, где все запутались и не знают, как быть, и продолжили требовать от меня правильных решений. И знаешь, сегодня они требовали особенно жёстко, как будто наконец нашли виновника всех их несчастий.

– Хм… интересно. То есть они согласны с тем, что ты режиссёр сна? – спросил Алан с коварством в голосе.

– Кажется, да…

– Ну и отлично. Значит, теперь они должны принять тот факт, что они персонажи.

– Это-то им как раз и не нравится!

– Почему?

– А тебе бы понравилось быть персонажем чего-то сна? Особенно если он не очень-то радужный. Они ведь обвиняют меня в том, что я специально всё так запутала и ввела всех в заблуждение, чтобы они сильнее мучились.

Алан обошёл барную стойку и успокаивающе приобнял меня за плечо.

– Вот как мы поступим. Скажи им, что это специальный сон, экспериментальный. Режиссёр спланировал его так, чтобы персонажи наконец обнаружили то, что они персонажи, скажи им, что это было просчитано наперёд и для общего блага. Да, ты всё намеренно запутала, но только чтобы посмотреть, что они станут делать, как будут себя проявлять. Скажи им, что теперь, когда всё стало ясно, ты даруешь им самостоятельность. Пусть они сами принимают решения, если хотят считать себя живыми и независимыми. С тобой-то они ничего не могут сделать, не так ли? Это ведь твой сон, и самое плохое, что с тобой в нём может случиться, – ты проснёшься. А ещё можешь пообещать им какой-нибудь бонус. Например, тот, чьи решения ты посчитаешь правильными и рациональными, проснётся вместе с тобой. Окажется в реальном мире.

– Ха-ха, – рассмеялась я невесело. – Я бы на их месте не гналась за таким сомнительным бонусом. Тут-то тоже совсем не сладко.

– Ну так им и объясни. Скажи, что они проекции твоего подсознания во сне и что ты ими думаешь, решаешь, как улучшить реальность, чтобы всем вам потом хорошо в ней жилось. Уж против этого они вряд ли что-то будут иметь, тем более что это правда.

Несмотря на всю кажущуюся абсурдность его слов, я нашла в них замечательный смысл. Да уж, бредовые проблемы требуют бредовых решений.

– А знаешь, похоже, это действительно правда. Охо-хо, бедные мои проекции, бедная я…

На следующий день у Алана был выходной, и, хотя мы и жили в соседних бунгало, на территории мы не пересеклись. Наверное, он ездил по каким-то своим делам.

За завтраком я мило поболтала с Самнангом, посмотрела фотографии его семьи в его дешёвом смартфоне, попросила привести в гости жену и дочку. Очень уж мне нравились эти милые кхмерские пупсы, любопытные, глазастые. А самым поразительным в них было то, что я никогда не слышала, чтобы они кричали. Совсем маленькие грудные, понятное дело, хныкали и пищали, если хотели есть или у них резались зубы, но дети старше года не капризничали совсем. Это всегда очень меня удивляло.

– Ну как? – спросил Алан, делая мне кофе на следующее утро.

– Это были очень странные две ночи, – сказала я задумчиво.

– И что тебе снилось?

– Даже не знаю, как сказать… Знаешь, у нас в России все эти психологические заморочки называют тараканами в голове.

– Тараканами? Интересно.

– А ещё есть один анекдот, не знаю, поймёшь ли ты, он тоже чисто русский.

– Давай рассказывай!

– В общем, мужика замучили тараканы, и друг ему советует: «Ты купи мелок „Машенька“, и всё хорошо будет». Мужик так и сделал. Через день друг приходит к мужику и спрашивает: «Ну, что, помогло?» – «Не знаю, вон в углу сидят, рисуют!»

Так и у меня. В первую ночь я сказала им всё так, как ты меня научил. Их это, конечно, очень озадачило, но они оставили меня в покое. А во вторую ночь я снова оказалась в этом месте, но не потому, что они, как обычно, насильно меня туда затащили, а потому что сама захотела посмотреть, чем они там занимаются. И знаешь, они действительно рисовали. Перед ними была эта карта, или схема, или что-то ещё, и они наносили на неё какие-то символы. Я спросила, что значат эти символы, и они объяснили, что это просто обозначения, графические изображения тех или иных понятий. Сказали, что собирают воедино всё, что им известно о сложившейся ситуации, хотят учесть все факторы. И самое интересное то, что они не ругались и не грызлись, как обычно, доказывая именно свою точку зрения, а выслушивали всех. Как будто наконец решили работать в команде.

2
{"b":"614149","o":1}