- Что на твой взгляд и происходит в источнике? - спросила Алиса. Выражение лица у нее было какое-то странное, как будто она потеряла интерес к теме и слушает в пол-уха.
- Гм. На мой взгляд? - Полина подняла бровь.
Алиса повернула к ней голову:
- Это не наезд. И не отвержение с отрицанием и сидением на потолке с воплями. - Во взгляде ее Полина прочитала борьбу тоски с апатией, но продолжила в уже взятом тоне.
- Хорошо, допустим, я поверила. Для справки: на этом взгляде стоит весь цигун и вся йога. И там и там набор энергии из природных источников используется на ура. Этому подходу пять с хвостом тысяч лет, я всяко помладше буду. И да, при переборе или при попытке зайти не с того угла чихать и кашлять можно долго. А еще можно поймать миомку, камешек в лоханочке, функциональный зоб... далее везде. Поэтому на областных местах силы, прирученных и облагороженных архитекторами для русских дворян в восемнадцатом веке, сейчас сидит сааланская знать. И отлично себя ощущает. А местные цигунисты и йоги, которые совсем не маги, эти места постоянно используют, но очень с оглядкой и приседанием, - Полина вздохнула. - То есть, использовали до вторжения. И если сдуру без подготовки влезть в мощное место силы, хоть на том же Коневце, то не выжить можно только в путь.
- То есть что сайхи, что саалан просто пристроили это на поток? - Полина наконец поняла, что она видит в выражении лица Алисы. Безнадежность. Понимание, что эта гипотеза Полины ничем не поможет барышне вернуть утраченное.
- Да я понятия не имею. Но если воспитывать мага в культуре, которая стоит на игнорировании и отвержении существа своего вида, имеющего недостаточный словарный запас и качество самоконтроля, только на основании этих дефицитов, они там пачками должны при инициации дохнуть, если затянуть. Чуть легче сайхам, у которых причиной для отвержения служит излишняя индивидуация, у них реально мрут только генетически дефектные.
- Сайхи тупо рожают в источнике... - Алиса опять опустила голову и начала черкать на листе блокнота.
- Очень правильно они рожают в источнике. Потому что индивидуация от группы во время родов неизбежна, а Источник обеспечивает аналог принятия, и очень мощный. Но я практически уверена, что у сайх может умереть изгнанник. Даже если он маг.
- Ну... - Алиса подняла голову от листа. - это их спрашивать надо, а они вряд ли разбежались отвечать. Хотя тебе, может, и скажут.
Полина пожала плечами.
- Проверять надо. Опытным путем. В любом случае, я бы искала внутренний конфликт. От него у невротизированных при попытке инициации клеммы и горят. Так что если, например, кого-то из моих старших коллег, которые уже Учителя с большой буквы, макнуть в этот ваш Источник, то самое страшное, что с таким может произойти - это он публично прорыдается, и потом будет переживать за свою несдержанность. А может, и не будет. А вот у тебя, милая, без проработки шансов пережить этот опыт не дофига, но не потому, что ты взрослая, а потому, что у тебя внутренний конфликт и чувство вины.
- А саалан списывают это на возраст... И... ой! Первые инициированные Пророком - взрослые и старшие подростки... - во взгляде Алисы появилась растерянность.
- Вот-вот. И никому не жмет, - заметила Полина.
- А еще у них "ну это же Пророк" - это цитата, если что, - Алиса укладывала в голове разговор.
- Да, собственно саалан такие именно потому, что у них есть сайни, - Полина кивнула.
- Князь знает? - вдруг спросила Алиса.
- Нет еще. Вот досточтимых достану на неловкую тему детской смертности, и если подтвердится, тогда и буду говорить с ним.
Полина караулила князя три дня, и получила возможность поговорить с ним только в воскресенье. Она начинала разговор, уже зная, что получит. Поэтому, едва услышав в ответ на свой вопрос о том, как проходит инициация, что-то вроде "да у кого как, формат же не главное, главное - контакт с Потоком", она извинилась, признала, что эта тема ей, пожалуй, трудновата, и перешла к вопросам о жизни нормального ребенка в интернате для магов. Разговор сразу пошел живее. По описанию Полина узнала что-то вроде школы Каменского, местами поднявшейся до высот иезуитских колледжей, но только местами. Через полчаса она решила благодарить и прощаться, и вдруг услышала:
- Мой друг, оценка твоего торгового дома в общих чертах завершена. Можно планировать встречу с совладельцами.
Она наклонила голову, благодаря.
- Отлично, я предупреждаю своих и начинаю устраивать встречу. Спасибо тебе.
От князя она пошла прямо к Айдишу. Он точно было еще в кабинете, и воскресный день давал возможность для неформального разговора.
- Айдар Юнусович, - сказала она после краткого приветствия. - Я к вам, как к коллеге. Помогите мне понять, что именно я вижу.
- Присаживайтесь, Полина Юрьевна, давайте разбираться, - улыбнулся Айдиш. Он догадывался, что вопрос, мучивший женщину, был о саалан, и считал это хорошим признаком.
- Айдар Юнусович, вот что меня смущает. Наши тесты работают на ваших, я проверяла, и тревожность, и мотивация, и психологический возраст ваших можно оценить по стандартным тестам, и результаты соответствуют истине. Более того, у ваших даже социотип можно определить, хотя и странными методами. И при проверке на практике поведение соответствует социотипу. Но вы так не работаете. Ваш стиль работы удивительно похож на то, что делают в своей среде сайхи, я специально спросила Макса Асани. По-моему, так не бывает и не может быть. При таком сходстве психических проявлений у нас и у вас, такая разница подходов была бы понятна, не будь ваш настолько похож на сайхский, но это не единственный настораживающий момент. Ваш подход у вас вообще один на всю империю, нет никаких следов других концепций или методов. В сравнении с нашим разнообразием методик и школ это выглядит вдвойне загадочно, но вы утверждаете, что контактов с сайхами у вас не было, а сайхи утверждают, что не знают саалан. Тут что-то не так. И очень сильно не так.
Айдиш посмотрел на нее очень несчастными глазами:
- Вот с ересью наша Академия пока не боролась... Я бы не хотел, Полина Юрьевна, чтобы эта часть нашей истории началась с вас. Но вы правы, это следует знать князю.
- Тогда уж несите ему все, - философски сказала Полина.
- А что, еще что-то есть? - обреченно поинтересовался Айдиш.
- Да, конечно. Вот что я хотела спросить еще. Есть ли статистика количества детей, приведенных в интернаты сайни? И ведет ли кто-нибудь в Большом Саалан подсчет доинтернатских и интернатских детских смертей будущих магов? И принято ли в империи вести записи о рождениях и смертях?
- Нет, нет, и нет, - задумчиво ответил директор. - То есть, статистика смертей у нас, конечно, есть, в семейных летописях о подвигах членов семьи. Но почему это важно? - Получив краткий пересказ сути ее беседы с Алисой про генетику, он только покачал головой и повторил, что должен рассказать это Димитри обязательно.
- В общем, ясно, что ничего не ясно, - подытожила Полина, - когда что-то определится, дайте мне знать, пожалуйста. Не буду вас отвлекать больше. - И вышла.
Айдиш посидел несколько минут, глядя в стол, потом решительно встал и вышел в приемную.
- Мальчик, я к князю. Оставайся за старшего. И позвони Иджену, чтобы попросил графа да Айгита подойти к нам.
Выслушав новости, принесенные досточтимым, Димитри и Дейвин переглянулись. Первой мыслью у обоих было то, что для Алисы и для Унриаля, может быть, еще не все потеряно. Зов Хайшен они послали одновременно. Когда она вышла из портала в кабинете князя, Айдиш был готов прикрывать лицо от оплеухи, но настоятельница была внезапно мирна и с идеей вполне согласна. Но вопрос о подходах и методах ее заинтересовал, и она попросила Айдиша на день освободить Полину для разговора. Директор только вздохнул. Дети за октябрь и ноябрь видели психолога не больше одного раза.
Проводив досточтимую, маги переглянулись и направились в малый кабинет князя, к креслам у камина.
