Впрочем, мой хозяин вряд ли обращает внимание на такие мелочи. Обычно он слишком погружен в себя, чтобы реагировать на изменения в интерьере. Интересно, какую глобальную проблему он пытается решить? Возможно, я мог бы помочь ему в исследованиях.

***

Пес, похожий на обычную длинношерстную таксу, но раза в два больше, странной изумрудно-зеленой масти, еще раз горестно вздохнул и с прежним выражением вселенской скорби на морде засеменил к большому шкафу.

Воровато оглянувшись по сторонам, он совершенно не собачьим движением поднялся на задние лапы и осторожно приоткрыл дверцу. Некая блестящая конструкция, напоминающая колесо с тонкими спицами, тут же высунулась из шкафа, явно собираясь вывалиться наружу. Но пес отработанно точным движением ловко задвинул ее обратно. Облокотившись на полку, Такс внимательно вгляделся в книжные завалы. Никого не заметив, он тихонько что-то пробормотал.

В недрах шкафа зашуршало, тихонько стукнуло. Одна книга плавно съехала с верхушки крайнего завала и гулко шмякнулась на пол. Пес воспользовался ею, как ступенькой: не глядя, придвинул лапой и наступил обеими задними.

На край полки величественно выплыла кругленькая чернильница-непроливайка из фиолетового пластика. Выглянув из-под небрежно накинутого носового платочка в синих чернильных пятнах, она вопросительно хмыкнула. Такс вновь тяжело вздохнул, тронул лапой неудачницу и щелкнул зубами. Чернильница, нервно хихикнув напоследок, испарилась в воздухе. Платочек еще некоторое время колебался на сквозняке, но тоже постепенно истаял и исчез. В комнату неожиданным ветерком ворвался запах озона - знак того, что магическое воздействие окончено.

Осторожно прикрыв дверцу шкафа и для верности подперев ее упавшей книгой, пес вальяжно-расслабленной походкой вернулся на свой коврик. Поерзал, пока умостился со вкусом, и в итоге улегся, положив голову на лапы. Прикрыл глаза и вздохнул. На сей раз -удовлетворенно.

Где-то в саду из розового куста донеслось еле слышное недовольное хмыканье. Раздвигая стебли и волоча за собой платочек, уже основательно изгвазданный землей, чернильница выбралась наружу и целеустремленно двинулась по направлению к дому. Вид у нее был обиженный, но очень решительный.

МОНБАЗОР

Дождь уже стих, но я этого не слышал. Все мое внимание было приковано к табуретке. Последняя ножка оказалась кривоватой, что вносило дисгармонию во внешний вид изделия. Впрочем, если повернуть другой стороной, этот предмет мебели выглядел почти симметричным. Правда, из-за коротковатой ножки сидеть на нем было бы затруднительно.

И снова злосчастная магия! Именно поэтому бытовое использование технологий здесь сильно ограничено. Мой мир, сотканный из магических заклинаний, накладывает свой отпечаток на любую немагическую конструкцию. Причем результаты могут быть совершенно непредсказуемыми. Здесь иногда проще наколдовать, чем сделать что-то своими руками.

Вытачивать новую ножку было некогда. Слуги могли в любой момент заглянуть в спальню, чтобы пригласить на завтрак. Поэтому пора возвращаться. Тем более, что в кабинете есть книжка по столярному делу, предусмотрительно обернутая непрозрачной бумагой и надежно спрятанная в недрах шкафа. Почитаю ее за едой, может, найду что-то полезное для себя.

Выйдя в спальню, я услышал треск дров в камине, вздохи и цокот когтей моего пса, доносившиеся из кабинета. Позже послышался скрип дверцы шкафа, хихикание вредной чернильницы, шелест листьев за окном. Эти звуки складывались в общую картину утра, в которой я чувствую себя уютно и спокойно. Свежий запах озона, внезапно ворвавшийся из соседней комнаты, добавил знакомых ноток.

Мне очень нравится, что здешняя жизнь неразрывно связана с природой. Все свое детство, всю юность я провел в городах. В них разговаривали на разных языках, их жители родились в разные века, но все они были одинаково пыльные и нестерпимо шумные. Ни в одном из них я не чувствовал себя дома. Я всегда знал, что живу в них временно.

Я влюбился в Вольтанутен с первого взгляда: обилие зелени, отсутствие городского шума и грязи. Мой дом - старинный особнячок, во дворе которого растут старые плодовые деревья, - один из тысяч подобных, составляющих улицы моего города. На таких улицах никогда не знаешь, где закончится город и начнутся его окрестности. За любым из домов может оказаться лес или луг, вплотную примыкающий к улочкам.

В первый же день в густой траве обочин я с удивлением обнаружил россыпи грибов белого цвета. В мире, где я когда-то учился, похожие грибы называли "шампиньонами", они считались деликатесом, их даже специально выращивали. Здесь их тоже употребляют в пищу и население, и животные, но они гораздо вкуснее, хоть и являются чем-то обыденным, блюдом ежедневного употребления.

Город, в котором я живу, нельзя назвать маленьким. В нем более двухсот тысяч жителей. Их жизнь отличается высоким уровнем комфорта. Например, ежедневные дожди умывают Вольтанутен, а трава, выбивающаяся даже из мостовой, смягчает любые звуки и не дает появляться лишней пыли. Каждый дом, даже самый старый, оснащен всеми необходимыми климатическими и санитарными системами. Я бы очень хотел всю свою жизнь прожить в этом городе так же спокойно и неторопливо, как я живу сейчас, занимаясь любимым делом и не отвлекаясь по пустякам.

- Хозяин!! Хозяин!! - стук в дверь и громкий крик грубым диссонансом ворвались в это счастливое тихое утро.

Послышалось цоканье когтей - мой верный пес решил сам разобраться с шумным слугой. Я же не спешил высунуться из спальни. Уж очень не хотелось обременять начало дня проблемами.

Такса в свое время подарил мне Учитель, знаменитый архимаг Мерлин, вручив его сразу после успешной защиты моей магистерской диссертации в МАВМИ. Тема ее была малоинтересной для несведущих, но вызвала определенный резонанс среди коллег. "О гармонии частотных переходов в комплексных заклинаниях высших порядков" - так назывался мой труд, заслуживший хвалебную рецензию в "Вестнике МАВМИ" и массу критики в остальной специальной прессе.

Абсолютное большинство в современном магическом сообществе воспринимает магию как искусство, а не как точную науку. Много внимания уделяется ритуалистике, точности произнесения заклинаний, особенностям применения артефактов. В то же время, Учитель уже не первую сотню лет обходится без этих премудростей. Он использует магические конструкты словно кирпичики, из которых создает комплексные заклинания изумительной красоты и сложности.

Считается, что таким искусством могут овладеть лишь единицы из тысяч магов. Но, по моему мнению, эта задача решается, если применить к магии принципы работы с информационными конструктами, принятые в технологических мирах, так называемое программирование.

Во время написания диссертации я исследовал все доступные труды по данному вопросу, не исключая и архивные первоисточники других миров, но так и не нашел в них подтверждения своей идее. Возможно, я действительно первый, кто натолкнулся на нее. Не скрою, мне не чуждо тщеславие, я с детства мечтал стать великим магом. До того, как нашел свое хобби.

Теоретические обоснования моей работы, изложенные в диссертации, не стали пока переворотом в магической науке. К сожалению, моим выкладкам недоставало практической части. Собственно, весь прошедший год я потратил именно на разработку реальных комплексных заклинаний, используя свою методику. Надо же было как-то коротать дни и вечера, когда я не мог столярничать!

Но универсальных, действующих в любых условиях алгоритмов я пока не наработал. А поскольку именно отсутствие зримого подтверждения моей теории на практике и вызвало столько споров, мне жизненно необходимо доказать, что мои идеи не высосаны из пальца. Стоит отметить, что сам Учитель всячески поддерживает и поощряет мои исследования.