Я сглотнула. «Исследование, исследование, исследование. Не усложнять. По-дружески».

— Ты знаешь, под «властвовать» я имела в виду — прочувствовать атмосферу, а не начать размахивать мечом.

— Ну, когда дело касается больших мечей…

Я зажала ему рот своей рукой, и он засмеялся. Сама напросилась. Я покачала головой и потом направилась к ближайшему изображению.

Женщина, которая к нам подошла, поприветствовала нас. Хотя я преувеличила, использовав слово «нас», так как ее взгляд все время оставался на Линке, пока она рассказывала о своих произведениях. Он учтиво поблагодарил ее за информацию, но не заигрывал, что в глубине души порадовало меня, хотя Линк мог свободно флиртовать с кем угодно, и это была необходимая часть исследования. «Тьфу. С ним все сложнее. Мне следовало просто прийти одной, несмотря на то было бы мне скучно или нет».

Честно говоря, я не ощущала достаточного контроля, какой был у меня сегодня утром за столом с моим ноутбуком между нами.

Мы построили наш маршрут в галере по часовой стрелке, и я старалась, чтобы между нами всегда оставалось расстояние в несколько дюймов, потому что лучше быть чрезмерно осторожной, чем беспечной. Когда я добралась до картины с кошкой в очках «кошачьи глазки», мои мысли автоматически вернулись к Эбигейл. Я наклонилась и изучила имя художника.

Гаррет Баллард. Я не знала ни одной девушки по имени Гаррет, так что бьюсь об заклад, что он — парень. Может быть, он одинок…

Ко мне подошел парень, и его нервная поза побудила меня спросить, не его ли это картина.

— Да, она моя. Это моя первая большая выставка, поэтому я в смятении.

— Ну, это прекрасное произведение. Это твой кот?

— Моей племянницы, хотя очки добавил я. Было итак достаточно трудно заставить Тигрулю сидеть, не говоря уже о дополнительном реквизите, — он захихикал и затем покачал головой, как будто пожалел о сказанном. — На самом деле я написал картину для племянницы. Ей пришлось носить очки, и она была этим очень расстроена. Но самое смешное в том, что именно за эту картину я получил больше всего положительных отзывов.

Парень заработал положительную характеристику по нескольким пунктам. Он говорил с нежностью о племяннице и был увлечен искусством.

— Детали поразительны, — сказал Линк. — Даже мех выглядит мягким, но не волнуйся, я не буду его трогать. Может, я и выгляжу, как человек, не разбирающийся в искусстве, но я знаю правила.

Гаррет рассмеялся усерднее, чем заслуживала шутка Линка. Потом я заметила румянец, образовавшийся на его щеках. Я была так погружена в то, как идеально он может подойти Эбигейл, что не подумала о том, что она могла быть не в его вкусе, несмотря на взаимную любовь к кошкам.

— Удачи в работе, — сказала я. — Я уверена, кто-нибудь купит эту картину. У тебя есть визитка?

Окей, может он и не был настолько хорош, чтобы встречаться с Эбигейл, но я уверена, она захотела бы повесить эту картину в своей квартире. Только придется обсудить место ее размещения. Мне нужно пробить брешь в ее одержимости кошками, а не добавлять еще один барьер между ней и парнем, которого она приведет домой.

Линк схватил два бокала шампанского с подноса, и мы втянулись в разговор группы, изучающей цветочный пейзаж. Он был написан чем-то больше похожим на использованное моторное масло, чем на краску. Пейзаж был резким и своеобразным, а я всегда была неравнодушна к черно-белым изображениям.

Следующая картина изображала сцену прямо из «Гордости и предубеждения», по-видимому, другой темы не нашлось.

Линк скрестил руки и перевел взгляд с картины на меня.

— Позволь догадаться, эта — твоя любимая.

— Возможно, — сказала я, хотя я действительно полюбила ее. Литература была моей первой любовью, и мне казалось, будто я читаю классический роман, просто глядя на картину. — Раньше я думала, как было бы круто расти в ту эпоху и надевать бальное платье. Сейчас я понимаю, что, вероятно, я была бы служанкой, которая убирала дома этих людей и не была бы приглашена на бал.

— Ты была бы слишком прогрессивна для любого из этих чванливых парней, одевающих, — Линк жестом указал на наряд одного из зрителей на картине, — как бы этот прикид не назывался. Но один из них мог найти тебя слишком прекрасной и интригующей, чтобы сопротивляться, и вы бы выступили против общества и правил семьи, и он непременно женился бы на тебе.

В моей душе начала расти волнение, и я одернула себя, вспомнив, что вкрадчивые реплики вроде этой и раньше всегда соскальзывали с его языка. В колледже он бессовестно флиртовал, всегда даря мне комплименты, что запутало мои мысли и привело к ложной надежде. Пока я понимала, что в этих словах не было глубокого смысла, все было в порядке.

— Мне нравится эта версия больше, чем та, в которой я вываливаю ночные горшки, — я повернулась к нему и оглядела Линка с ног до головы, добавляя дразнящий комплимент. — Я уверена, ты бы справился с шелковыми панталонами. Они в действительности не так уж отличаются от бейсбольных брюк, если подумать.

Челюсть Линка отвисла.

— Я не могу поверить, что ты это сказала.

— Смотри. Они даже носят носки до верха икры. Добавь шейный платок и можно представить, что ты на балу или бейсбольном поле, — чем раздраженнее он выглядел, тем смешнее мне становилось. Я сжала губы, чтобы сдержать смех, иначе я была бы той, из-за кого нас выгнали из галереи.

— Ты закончила? — спросил он, и я покачала головой.

— Далеко нет. Я планирую помнить это отныне и навсегда. Это тебе за то, что заставлял меня смотреть все эти фильмы о бейсболе. У меня не было выбора, кроме как изучать стиль игроков, дабы не заснуть, пока мы смотрели похожие друг на друга фильмы о спорте.

— Ах, ты хочешь играть грязно? Напомни мне, из-за какого шоу ты пропускала занятия в колледже?

Я ахнула.

— Это было только пару раз, и я сказала тебе это по секрету.

— Эй, я — не тот, кто считал, что выяснить, что случилось со Снуки и Джейвау (прим. американское телевизионное реалити-шоу), важнее, чем мое образование. Любой желающий мог увидеть в анонсе, что они собирались напиться и хулиганить, так как они делали это в каждом эпизоде.

Громкий смех вырвался из моих губ, прежде чем я смогла остановить его, и мне пришлось спрятаться за стену, чтобы избежать неодобрительных взглядов. Линк последовал за мной, и я ткнула его в грудь.

— Мы разберемся с этим позже. Прямо сейчас я должна делать серьезную работу, — я взглянула на часы. — Давай разойдемся на тридцать минут, а затем встретимся напротив кошки для обмена информацией.

— Как скрытно. Мне это нравится, — Линк наклонился и прошептал, — черная утка прилетает в полночь, — затем зашагал прочь, оглядываясь, как будто кто-то следил за ним.

Я покачала головой, но не смогла удержаться от улыбки.

Пока я кружила по комнате, наблюдая за взаимодействием между полами, людей приходило все больше и больше. Здесь было несколько дружелюбных групп женщин, но парней, пришедших с друзьями, было не так много. Один был с женщиной, кольцо отсутствовало, и по языку ее тела я могла сказать, что она думала о нем как о друге, в то время как он желал большего. Об этом говорили его глаза, следящие за каждым ее движением. Не говоря уже о том, что когда она поворачивалась к нему, чтобы сказать что-то о картинах, он буквально воспламенялся.

Там была милая гей-пара, спорящая будет или нет одна из картин вписываться в интерьер их гостиной. А когда парень, который был против картины, сказал, что его партнер мог купить ее, если действительно этого хотел, в моей голове голос произнёс: «Ооу».

— Привет, — сказал низкий голос рядом с моим ухом, и я обернулась. Мужчина, который, по мнению некоторых, мог бы быть описан, как седой лис, предложил мне бокал шампанского. В интересах исследования, думаю, я могла бы уделить ему несколько минут. В конце концов, некоторые женщины с моих курсов были старше и разведены. Проблема, конечно, была в том, что этот мужчина подошел, чтобы поговорить со мной, вместо того, чтобы найти кого-то подходящего его возрасту.