- Напоминаю вам, что вы - на французской территории, месье. И вы ещё спрашиваете? Мы раскусили вас: совершенно понятно, что вы намеренно устроили небольшую аварию тех двух

автомобилей, чтобы отвлечь наше внимание от этого. Вы собирались вывезти этого человека. - Он махнул рукой, подзывая своих людей. - Взять всех.

Шеннон сказал:

- Они везли этого человека в Сюртэ Женераль.

- Неужели? - с нескрываемым сарказмом сказал офицер. - Разумеется, куда же еще?!

- Ясное дело, это русский, - раздались голоса ажанов. - Ты подумай, напялили на него американский мундир, чтоб провести нас.

- Я настаиваю на том, чтобы нам дали возможность сейчас же отправиться в Сюртэ, - твердо сказал Шеннон.

- О, месье, на этот счет вы можете быть совершенно спокойны. Мы именно туда и направляемся, причем немедленно. - Он мотнул головой. - Прошу в машину.

- Прежде я должен попросить двоих своих коллег поехать с нами, сказал Шеннон.

- Отчего же ваши коллеги не присоединились к этой экспедиции в Сюртэ с самого начала? - ехидно поинтересовался офицер.

Шеннон немного смешался.

- Эти люди - из посольской обслуги. Я ехал отдельно...

- Этих людей взяли с поличным, - насмешливо фыркнул офицер.

- Но меня-то - нет! - повысил голос Шеннон. - И я обещаю вам очень крупные неприятности, если мне и моим коллегам не позволят сопровождать наших сотрудников.

Офицер подумал и решил, по всей видимости, что не стоит связываться с дипломатом.

- Ну и где они, эти ваши коллеги? - сказал он брюзгливо.

- Вот они, - ещё более напористо ответил Шеннон. - Итак, если вы намереваетесь допрашивать этого человека, я требую, чтобы при этом присутствовали все здесь присутствующие.

Он сделал знак Уайлдсмиту, и тот занял место рядом с водителем, еле втиснувшись в машину, до отказа набитую полицейскими: двое автоматчиков сели на откидные сидения, ещё один - за руль. Шеннон, уже отходя к воротам, громко и

агрессивно прокричал:

- Напоминаю, что без нас этого человека допрашивать вы не имеете права!

Войдя во двор, он быстро подошел к автомобилю, припаркованному у "посольского" подъезда в темноте, и сел на переднее сидение. Четверо мужчин на заднем молчали и не шевелились. Когда машина выехала со двора, её обогнал и пошел впереди полицейский мотоцикл сопровождения, сейчас же

включивший сирену.

Дождь припустил ещё сильней: потоки воды заливали лобовое стекло, барабанили по крыше. Шеннон крикнул водителю:

- Держись за ними вплотную!

Идущая перед ними машина, обогнув Площадь Согласия, свернула в боковой проезд. Завывающая сирена мотоцикла заглушала даже шум дождя. Они миновали пропускной пункт, держась не далее двух метров от автомобиля с полицией, и под внимательными взглядами смотревших с тротуаров ажанов свернули на Елисейские Поля: там, на просторе этого широкого проспекта, ветер и дождь разгулялись вовсю. Другие машины останавливались, прижимались к обочине, пережидая неистовый ливень, но кортеж с мотоциклистом во главе не снижал скорости.

- А теперь не торопись, начинай потихоньку отставать. За нами идет кто-нибудь, Фрэнк?

- Ни черта не видно. Вроде фары нет.

- Куда же подевался второй мотоцикл - они же всегда ездят парами?

- Наверно, он в этой неразберихе погнался за одной изнаших машин, сказал водитель.

- Как себя чувствует мисс Лассаль? - спросил Даннинджер. - Пришла в себя?

- Вроде бы да, - ответил Шеннон. - Счастье, что этот парень из твоих подобрался к нему сзади. Иначе бы он её убил.

Первая машина шла прямо перед ними. Сквозь потоки воды на ветровом стекле едва можно было различить дрожащие и расплывающиеся огни "стоп-сигналов". На подходе к Площади Клемансо машина Шеннона отставала уже на добрую сотню ярдов.

- Смотри, смотри в оба, - сказал он водителю. - Сейчас они пойдут направо, на авеню Мариньи. Дай Бог, чтобы мотоциклист не отстал, чтобы проверить, сворачиваем ли мы тоже.

- Свернули! Мотоциклист прошел вперед, расчищает им дорогу.

- Так! Теперь жми вовсю!

Машина рванулась вперед, водитель, пригнувшись к рулю, напряженно вглядывался в расчищаемый "дворниками" сегмент ветрового стекла. Зажегся желтый свет на перекрестке перед Площадью Клемансо, но водитель сильнее придавил акселератор.Шеннон выругался вполголоса. Они проскочили в последнюю долю секунды и, круто взяв влево, так что машину занесло и едва не выбросило на тротуар, помчались вниз по авеню Александра Третьего.

Шеннон, вцепившись в приборную доску, оглянулся. Позади, на Елисейских Полях выла сирена второго мотоциклиста. Перестроившись в правый ряд, они в конце этого короткого широкого проспекта выскочили на Кур-ла-Рен параллельно реке.

У обочины возле сквера на маленькой Площади Канады стояла машина. Они проехали вперед и затормозили перед ней. Шеннон перегнулся к Даннинджеру:

- Ну, Фрэнк...

- Не волнуйтесь, мистер Шеннон, все будет в порядке.

- Все помнишь? Центральный въезд в Ле Бурже, едешь вдоль автостоянки прямо-прямо-прямо, на третьем повороте идешь направо, проезжаешь мимо такого кафетерия, что ли, сворачиваешь к ангару PA-72, там останавливаешься и ждешь либо нашего атташе полковника Аллена, либо его помощника полковника Линдгрена. Они не подведут. Самолет стоит где-то неподалеку оттуда, и они знают, как вас в него посадить. Понял?

- Все понял.

- Ну, ни пуха, ни пера. Семен Андреевич, желаю вам всего хорошего, теперь вы под защитой Военно-Воздушных Сил США.

- Спасибо, - отозвался с заднего сидения Горенко.

- Спивак, как ты себя чувствуешь?

- Нормально, сэр, - слабо ответил тот.

Шеннон вышел, хлопнул дверцей и машина, набирая скорость, двинулась вниз. Дождь унялся. Шеннон подбежал ко второму автомобилю и вскочил в него.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Уайлдсмиту никогда раньше не приходилось бывать в Сюртэ, и Филану , как он догадывался, - тоже. Мерзковатое местечко, кованые каблуки полицейских - всего их набралось уже восемь человек - гулко бухали по деревянному полу, пока американцев вели по длинному коридору в самый его конец, к двери, на которой не было номера. За дверью оказалась средних размеров комната - обычное канцелярское помещение: столы, стулья, пишущие машинки, пыльный стеклянный колпак лампы под потолком, набитые окурками пепельницы, голый пол. Уайлдсмит и Филан стояли в сторонке под присмотром двух автоматчиков, а остальные втащили в кабинет Кестена - тот ещё не совсем пришел в себя. Уайлдсмит заметил, как Филан взглянул на него и не то чтобы подмигнул, а чуть-чуть прижмурил глаз.

Из-за стола поднялся коренастый человек с желтой "голуазиной" в зубах. Это главный - понял Уайлдсмит. Офицер, который перехватил их машину у посольства, а теперь первым вошел в кабинет, снял кепи и тоже повернулся лицом к задержанным. Как выяснилось, его звали Роже. Полицейские усадили Кестена на стул, но он клонился набок и сползал, так что им пришлось поддерживать его за плечи.

- А где же остальные? - спросил Роже. - Месье... э-э... Шен...Шенкинс и его коллеги? - Он переглянулся с коренастым, которого Уайлдсмит про себя окрестил "босс". - Они же ехали за нами следом?

- Да, - подтвердил один из полицейских. - Все время ехали за нами.

Коренастый побарабанил по столу. У него были маленькие глазки и неторопливые движения.

- Может быть, они внизу?

Стоявший рядом с ним человек снял трубку, что-то проговорил, выслушал ответ и покачал головой: "Никого".

- Но они же ехали следом, в своей машине, - недоумевал Роже.

- Номер машины?

Роже обратился за поддержкой к одному из автоматчиков:

- Не запомнил номер? Дипломатический?

- Да. Это машина посольства, американская марка, черная.

- Номер и модель второго автомобиля! - потребовал Роже у Филана. Тот покачал головой, а Уайлдсмит пожал плечами.

- Объявите тревогу по городу, - сказал коренастый, окутываясь сигаретным дымом. - Найти и доставить сюда.