Сью-Энн заметила его в коридоре и бросилась следом, но он так спешил, что не заметил её.

Поднявшись на третий этаж, он вошел в комнату. Горенко полусидел в постели почти в той же позе, что и в прошлый приход Шеннона, однако выглядел гораздо лучше, и глаза его были открыты. Щеки слегка порозовели, а лицо обрело прежнее выражение. Сестра Стальберг вместе с майором Лоуренсом и сухопарым, долговязым, кадыкастым Коттоном, которого Шеннон накануне уже видел мельком, стояла у постели Спивака. Они как раз окончили перевязку. Коттон и сестра кивнули Шеннону; Лоуренс даже не обернулся.

- Как вы себя чувствуете? - спросил Шеннон, осторожно по-дойдя к кровати Горенко.

- Спасибо. Нормально.

- Спали?

- Мало... Но это ничего. Я в порядке.

- Скажите, вы не знаете того, кто стрелял в вас? Раньше не встречались с ним?

- Нет. И кто он - не знаю. Может, из КГБ? А как обстоят дела?

- Ни о чем не беспокойтесь, все будет хорошо... - капитан что-то произнес у него за спиной, и Шеннон обернулся. Перевязка была оконченв, Лоуренс мыл руки. - Доброе утро, майор. Как их состояние?

Лоуренс глянул как-то искоса не в лицо Шеннона, а мимо:

- Доброе... доброе... Состояние? Состояние удол... удов...удовлетворительное. Но моряк... У моряка - послед-ствия шока. Остаточные явления.

- Понятно. Когда их можно будет эвакуировать?

- Пока трудно сказать.

Шеннон вдруг увидел руки доктора, плескавшиеся в мыльной воде, и в первую минуту не поверил своим глазам: руки ходилиходуном, а когда Лоуренс распрямился и начал вытирать их по-лотенцем, Шеннон заметил набрякшие веки, покрасневшие белки, осоловелый взгляд, глубже обозначившиеся складки у носа, странную скованность движений. А эта запинающаяся речь! Никаких сомнений - доктор Лоуренс был пьян!

Тот взглянул на него, и по выражению его глаз Шеннон понял: многоопытный врач догадался, что разоблачен. Лоуренс издал короткий, низкий, каркающий смешок:

- Вчера... знакомился с достопримечательностями... Бурная ночка выдалась... И сейчас еще... - пальцы его сильно дро-жали.

Шеннон, не зная, как поступить в этой нелепой ситуации, чувстовал, что хранящие полное молчание Стальберг и Коттон насторожены и не сводят с него глаз. Что там, во Франкфурте ополоумели? Кого они присылают? Хотя, может, они и не знали... Алкоголики хитры как черти, и неизвестно, сколько этот майор успел прослужить в Германии... Вот почему он вчера после операции так рано ушел из посольства: такое напряжение сил и профессионального умения требовало разрядки, и совладать с собой он не смог.

- Я попрошу посла принять и выслушать вас, - неожиданно для себя самого сказал Шеннон.

Лоуренс что-то промычал в ответ, и Шеннона словно ударило: а если он болтал вчера, если распространялся о том, зачем он здесь?! Ведь он и сам, наверно, не помнит, где был, с кем пил, о чем разговаривал. Майор застегивал манжеты.

- Я вас попрошу подождать, пока вас не примет посол. Здесь подождать. Будьте добры не выходить из посольства. Если что-нибудь понадобится - все телефоны у вас есть.

Лоуренс кивнул. Шеннон оглянулся, не зная, надо ли вызывать в коридор Коттона и сестру и говорить с ними. Потом стремительно вышел из комнаты. Он испытал самое настоящее потрясение. Надо немедленно доложить обо всем послу.

- Джон! - почти крикнул он, вбегая в приемную. - Доктору, майору Лоуренсу - он там, наверху - срочно надо увидеться с послом. Это очень важно. Найдите зазор для него. Пожалуйста!

- Попытаюсь, но в успехе не уверен, - Торелло поднял на него озабоченные глаза. - Скверные дела, Дик. Старика опять вызывают на Кэ-д'Орсэ.

- Джон, перед доктором на минутку запустите меня. Мне надо с ним увидеться наедине.

- Ладно. Вы видели, как нас обложили?

- "Кирпич" на авеню Габриэль и все прочее?

- Да этого мало: они стали проверять всех, кто входит в посольство.

- Кто? Полиция?

- Полиция. Выгляните в окно. На выборку останавливают то одного, то другого, то двоих-троих сразу и требуют предъ-явить документы.

- Да, значит, взялись всерьез.

- Вы видели Кэдиша? Он вас искал.

- Хорошо, я свяжусь с ним. Спасибо, Джон

Кэдиша он нашел внизу, в вестибюле. Он кивнул и повел Шеннона к себе в кабинет. На столе надрывался телефон, но Кэдиш не снял трубку.

- Полиция требует объяснений по делу Лэне.

- Кого? Ах, это тот француз, которого застрелил Кестен?

- Вот именно. Его родные обеспокоены, звонят непрерывно, мы отбивались как могли, но им, видно, надоело, и они обра-тились в полицию: человек пошел на работу в посольство и не вернулся. Все это уже попало в газеты и на радио. А тут ещё эта стрельба вчера вечером. Кстати, в чем там было дело?

- Ах, да ни в чем, случайные выстрелы, - раздраженно от-ветил Шеннон. - Что там дальше, с семьей этого Лэне?

- Полицейские у ворот, должно быть, слышали эти ваши случайные выстрелы. А я слышал, вчера ещё избили каких-то репортеров? Правда это?

- О, Господи, неужели ничего нельзя держать в тайне?

- И я должен немедленно дать показания полиции, - снова зазвонил телефон, но Кэдиш не обратил на него внимания.

- Гарольд, вы же помните: посол распорядился пока ничего не сообщать полиции. Придется ещё немного темнить и выкру-чиваться...

- ...а потом взять да и брякнуть: "Ваш Лэне убит!" И нап-лести новых небылиц, что он стал жертвой случайного выст-рела. Это невозможно! Первое, что они спросят: "Почему сразу не заявили?" Они захотят узнать, чем мы тут занимались все это время.

- На здоровье. Хотеть не вредно.

- Я вас предупреждаю, Дик, подобное отношение взбесит их А нас полностью дискредитирует. Будут большие, очень боль-шие неприятности.

- Перед тем, как принять решение, посол все взвесил.

Телефон звонил так настойчиво, что Кэдиш с досадой снял трубку. Шеннон тем временем задумался: конечно, консул прав, но идти на контакты с полицией нельзя... Похоже, что совет-ник давит на них с этой стороны. Неужели он работает на французов? Пока нет доказательств, у него нет права верить этому. О стрельбе в посольстве могли раззвонить и телевизи - онщики. И все же, все же... Они явно подошли к какому-то рубежу. Требуется решительный шаг.

Кэдиш бросил трубку и запальчиво начал:

- Я не собираюсь...

- Гарольд, это вопрос нескольких часов. Ну, что же де-лать, если мы попали в такой переплет?!

- Повторяю, я не собираюсь...

Раздался стук, дверь приоткрылась. Кэдиш, зарычав, под-скочил к ней:

- Я занят! Подождите! Что там еще?

Шеннон воспользовался моментом:

- Да ведь мы уже все решили, Гарольд, я пойду. Кто там? Входите, мистер Кэдиш уже освободился, - и сам стал отс-тупать к двери.

Вошел Поуп. Кэдишу ничего не оставалось, как с шумом и свистом выдохнуть воздух.

- Я не вовремя? - посверкивающие стекла очков Поупа уста-вились на одного, потом на другого.

- Ничего-ничего, мы уже обо всем договорились. Итак, Га-рольд, держим связь...

- Мистер Шеннон, как кстати, что и вы здесь... На ловца, как говорится, и зверь бежит. Дело в том, что у нас начались сложности с французским персоналом. Кое-кто - в основном, женщины - вообще не вышли на службу, многие опоздали... И никаких внятных объяснений или уважительных причин предст-авить не смогли.

Шеннон перехватил взгляд консула, который от злости за-кусил губу.

- И как же вы это объясняете? - спросил он.

- Ну-у, две девушки признались, что их... э-э... полиция задержала их и подвергла допросу, допытываясь о том, что происходит в посольстве...

- Кто-нибудь из них был свидетелем перестрелки?

- Да, одна женщина была на месте происшествия, мистер Шеннон. Она, кстати, была подчиненной несчастного мистера Лэне. Сегодня она не вышла на работу. Я звонил ей домой - но...э-э...никто не брал трубку.

- Этого следовало ожидать, - сказал Кэдиш. - Французы в своем праве, вот они и решили им воспользоваться, - лицо его покраснело, а аккуратнейшая желтоватая копна вьющихся волос растрепалась.