— Он сказал, что был очень пьян, а мы ведь с тобой так похожи, у нас даже причёски одинаковые, — Наён потрогала свои короткие каштановые волосы, которые она настойчиво обрезала, чтобы они с братом были абсолютно похожи. Так ей казалось, что они ближе, чем кто-либо на этом свете.
«Мы две половинки одного целого», — так она говорила.
— Он спутал тебя со мной, понимаешь?
Бэкхёну было тяжело смотреть в красные глаза сестры, которая пыталась выдавить на лице улыбку и не заплакать снова, поэтому он отвёл взгляд. Она родилась на полторы минуты раньше и всегда считала себя старшей, а значит, сильнее Бэкхёна. Глупенькая.
— Мы слишком похожи, — повторила она, а Бэкхён почувствовал удушающий ком в горле.
Он помнил, что дрочил ему этот Минги, определённо точно понимая, что перед ним парень, но поникшие плечи сестры не давали вымолвить ни слова против.
— Я так его люблю, что сердце готово разбиться на куски при мысли о расставании. Я этого просто не вынесу. Я думала, что умру, когда увидела его с тобой, я словно не могла дышать. И смогла снова, только когда он рассказал, как всё глупо получилось…
Наён смогла выдавить смешок, а Бэкхёна замутило.
«Бэкхён, — хриплый шёпот на ухо, и Бэкхён дёрнулся от прикосновения чужих губ к мочке».
Он знал, кто перед ним. Он знал.
Стало до отвратительности тошно.
— Скажи, правда, всё было так? Он просто спутал нас? Конечно, он же понял бы, что перед ним парень, если бы зашло дальше поцелуев, — Наён улыбнулась, но Бэкхён видел, как её губы дрожат в этой улыбке, а на глазах снова собираются слёзы от его молчания. — Бэкхён?
«Бэкхён, — хриплый шёпот на ухо, и Бэкхён дёрнулся от прикосновения чужих губ к мочке».
Он не любил прикосновения к ушам.
Чужой голос растворился в ночи, словно его и не было. Он был слишком пьян, чтобы расслышать правильно.
— Конечно, — со смешком произнёс он, не смея посмотреть сестре в глаза. — Если бы он знал, что перед ним парень, он бы тут же сбежал, заорав на весь дом. Ты бы услышала.
Бэкхён замолчал, собираясь с мыслями, прежде чем сказать:
— Прости, я не знал, что он твой парень, иначе бы…
— Да, я знаю, — наконец Наён смогла искренне улыбнуться и обняла его за шею, прижимаясь к нему всем телом.
Мягкая, хрупкая, нежная… девушка.
— Я виноват, что так получилось.
— Нет, просто мы с тобой очень похожи…
С того дня Наён решила отращивать волосы, ничего не говоря, но Бэкхён и так знал, почему она так решила. Вернувшись из армии, он первым делом обесцветил под ноль волосы, что, конечно, не понравилось отцу. Он и так знал, что больше не может жить с ним под одной крышей, поэтому вскоре съехал. Наён тоже была недовольна, но не спешила убеждать его, что краситься не нужно. Бэкхён понимал, что она больше не хочет быть с ним похожа.
С тем парнем Наён рассталась спустя год отношений, он изменил ей с другой девушкой. Так он узнал из её письма, больше они ни о нём, ни о том случае не вспоминали, но Бэкхён всегда чувствовал вину перед сестрой. Он не хотел быть на неё похожим, потому что этого не хотела сама Наён.
Бэкхён пробыл в душе, наверное, полчаса. Однако ему всё же пришлось выйти, потому что он больше не мог оттягивать неизбежное. Начисто вымыл лицо, избавившись от макияжа, волосы мокрыми серыми прядями свисали по лицу, а завязанное на бёдрах полотенце и обнажённая плоская грудь должны были вразумить Пака, который наверняка забыл, что Бэкхён парень.
Глубоко выдохнув, он открыл дверь и вышел в комнату. Чанёль лежал в своих лаковых ботинках на кровати и щёлкал каналами по телевизору.
— Ну наконец-то! Я думал ты там ут… — устало начал Чанёль, откинув пульт на кровать, и повернулся к нему. — Ого, а ты и правда парень! — присвистнул он, поднимаясь с кровати. — Я бы тебя не узнал, встретив на улице. Вы точно близнецы?
Бэкхён неуверенно улыбнулся.
— Да. Ты же знал, что я парень, — подтвердил он, выразительно поправив на бёдрах полотенце, и прошёл мимо него.
Рядом с кроватью стоял столик с полуприкрытым шампанским и двумя фужерами. Один был наполнен, а другой уже опустошён, судя по каплям на прозрачном стекле. Также на столике стояли две пиалы с клубникой и с заварными сливками, которые уже растаяли. Видимо, предполагалось, что ими сразу полакомятся.
Бэкхён взял одну ягоду, окунул в сливки и сунул в рот. Сердце бешено билось в груди. Пак за его спиной шебуршал одеждой.
Выдохнув, он собрался с мыслями и развернулся.
— А ты не пойдёшь в душ?..
Он понял, что сказал ерунду, когда увидел, что рокер переоделся из красивого кожаного пиджака в обычную чёрную худи с глубоким капюшоном и скрыл лицо марлевой повязкой.
— Что ты делаешь? — он удивлённо поморгал, забыв о своём волнении.
— Ты думал, что я останусь тут с тобой? — спросил рокер, иронично выгнув бровь, и опустил маску на подбородок.
Бэкхён помотал головой, а Чанёль коснулся уголка его губ большим пальцем. Сердце подскочило к горлу, когда тот слизнул с пальца сливки.
— Вот и правильно. Ты всего лишь моё прикрытие.
— Ты преступник? — почти шёпотом спросил Бэкхён, из-за чего тот рассмеялся.
— Нет, у тебя бурная фантазия. Я просто не хочу, чтобы меня кто-либо узнал, если вдруг увидит. Твоё дело сидеть здесь и никуда не выходить, пока я не вернусь. Если кто-нибудь позвонит или постучится, мы тут вместе. Ты меня понял?
Тон Чанёля не требовал пререканий. По спине пробежали мурашки, когда Бэкхён увидел в его глазах предупреждение, он несомненно расскажет о его секрете, если Бэкхён не будет играть по его правилам.
Пак направился на выход, а он только успел спросить, когда тот вернётся, и получить в ответ туманное: «Не скоро».
========== Глава 4 ==========
Вернулся Пак чуть больше чем через три часа. Бэкхён уже успел выпить всё шампанское и съесть всю клубнику от скуки, даже вздремнуть успел и переодеться в одежду, в которой пришёл. Правда, лифчик с накладной грудью и парик он не спешил надевать, в них было жутко неудобно, поэтому он собирался надеть их только при выходе из номера.
Честно говоря, когда он проснулся и заметил, что за окном глубокая ночь, он решил, что Чанёль просто про него забыл, но уходить не решался, поэтому он включил телевизор и нашёл какой-то зарубежный фильм.
Ему было обидно, но глаза заслезились вовсе не поэтому, просто в перестрелке ранили главного героя, и он боролся на грани жизни и смерти.
Дверь щёлкнула уже тогда, когда он не ждал и продумывал планы, как с утра добираться отсюда до места съёмок. Честно говоря, ехать было бы неудобно. Потому что до сюда они добирались на автомобиле Пака.
— Ты ещё тут, — сказал он, защёлкнув за собой дверь, и прошаркал внутрь, сдирая с лица маску и стягивая худи.
— Ты же сказал, никуда не уходить и ждать тебя.
Бэкхён едва успел подвинуться, чтобы на него не свалился Пак, который усталым кулем упал на кровать.
— А ты у нас значит послушный пёсик, да? — насмешливо протянул он, поворачиваясь на бок.
— Значит, мне не нужно было тебя ждать и уйти? — Бэкхён нахмурился, от Чанёля несло алкоголем, а взгляд был полон тоски, несмотря на его попытку язвить. — И всё было бы нормально?
— Нет. Тогда бы я не стал тебя покрывать, — спокойно сказал Пак.
Он так и знал.
Бэкхён вздохнул и почти подавился воздухом, заметив выглядывающий из-под футболки бордовый засос на его плече. Ещё на съёмках его не было.
Бэкхён сместил взгляд на лицо парня и отметил припухшие губы, словно он много целовался. В груди стало больно. Даже странно, ведь Чанёль ему никто, он не должен так реагировать. Конечно, у него кто-то есть, раз Бэкхён выступает в роли его прикрытия. Но почему же так гадко на душе?
— О чём задумался? — спросил Пак, приподнявшись на локте, и заглянул ему в лицо. — Ты знаешь, что твоё лицо довольно симпатично даже в мужском варианте? А с таким щуплым телом тебе легко изображать девушку, неудивительно, что никто не догадывается, что перед ним фальшивка.
