- Я сообщу когда.
- Вы только не затрудняйтесь, вы сами понимаете у меня переносного телефона нет, а вдруг надо будет искать, чтобы сказать..., я уж лучше приду и вы сразу мне все сообщите. Если вам сегодня затруднительно мне что то сказать, то я приду завтра и еще справки принесу...
- Вон.
- До завтра.
И я ушел.
На следующий день пришел рано, еще кадровика не было и сел под его дверью. Он вошел в приемную и его сразу стало шатать.
- Слушай, Иванов, я лучше тебя уволю, чем возьму. Только прекрати сюда ходить.
- Разве я в чем то провинился. Вот мой дед говорил, виноват только тот, кто много пьет. Разве я пьян? Мой прадед однажды выпил и потерял секретную грамоту, полученную из первого отдела, меховой фабрики. Если бы он в покер не выиграл ее у чертей, то может и не было бы меня. Вот иногда до чего пьянка доводит. А один раз...
- Хватит, - завопил кадровик. - Вон отсюда, завтра я сам тебе оформлю документы в Большом доме.
- Ты кто? - спросил меня худощавый тип, когда я принес ему в кабинет свои документы.
- Новый младший лаборант. Меня направили к вам.
- Отлично. Как звать?
- Сеня.
- Меня Митя. Я Заведующий лаборатории отбора. Когда-нибудь долгоносиков видал?
- Конечно. В зоологическом музее, есть такое мохнатое животное с длиннющим носом, а еще у мамы была подруга Клава, у нее рубильник был на пол метра...
- Врешь. Полметра быть не может, у моего тестя нос загнутый и двадцать сантиметров. Я считал, что у него самый длинный нос в мире...
- Может и вру, зато нос у тети Клавы был всегда мокрый от насморка и когда она его не вытирала, то он казался длиннее.
- Ладно твоя взяла. Так того долгоносика, которого ты в музее видел, муравьедом зовут, а наш долгоносик маленький, зелененький, урожай жрет, зелень всякую. Вот наш институт и работает над проблемами его уничтожения и разведения. Наша лаборатория создана для естественного отбора долгоносиков и дальнейшей их передачи в другие отделы для исследования. Это очень трудная работа отбирать эту живность. Есть долгоносики ушастые, есть пятнистые, есть длиннохвостые, так вот их надо отделять от нормальных, коротких и гладких. Это и есть твоя работа.
- А что делать с этими уродами, которые не годны для исследования?
- Как что? Обратно на поля. Пусть множатся и выводят новые породы.
- А разве не все равно какие породы долгоносики, их всех надо уничтожать...
- Что ты, что ты! Академик Добровольский в своем крупном научном труде доказал, что нормальный долгоносик сжирает пищи в два раза больше, чем ненормальный. Значит бороться надо с кем? С нормальными...
- Почему же кругом такая секретность?
- Еще спрашивает. Да это же стратегическое оружие. Представь, сейчас нам Америка помогает в доставке продовольствия, пшеницы, овощей, а мы им долгоносика на поля... бац... Сразу поставки прекратятся. Эту же тварь керосином не выведешь.
- А другим способом можно?
- Можно. 34 отдел разработал долгоносикобойку. Видишь долгоносика на листе, подводишь лопаточку под него, а сверху... бац... ударным механизмом, ни долгоносика, ни листа. Представляешь, плантация, кругом вот такая клубника, с кулак и ни одного листа...
- А мы где-нибудь уже диверсию делали?
- Конечно. Только... тсс... никому. Африку знаешь?
- Нет, а кто это? У нас в классе была девочка, мы ее звали Азией или Азизой, что то похожее..., а больше никого...
- Это такой кусок земли, с одной стороны вода с другой - живут евреи.
- Меня на уроке географии никогда не спрашивали, поэтому ничего не учил. Откуда мне знать, что Африка - остров.
- Жаль конечно. Так вот, была Африка зеленой, а мы туда долгоносика... бац... теперь желтая, ничего не растет. Наша работа.
- А что сейчас делать?
- Пойдешь в инкубатор. Там этого долгоносика, как собак нарезанных, увидишь две емкости с крышечками, в одну будешь отбирать нормальных, а в другую ненормальных долгоносиков. Да не забудь, раздеться до трусов и одеть плотные очки, а то в одежде их вынесешь столько, что не дай бог..., потом долгоносикобойками всю мебель перепортим.
- И сколько сидеть в этом инкубаторе?
- До обеда. Эту тварь надо накормить, а потом и тебя тоже. Так как работа вредная, то тебе положено молоко, сливки и компот.
- Почему компот?
- Он сделан из таких суррогатов, что после того как его выпьешь, не один долгоносик не вытерпит запаха изо рта... либо убегает, либо падает в обморок.
- Так может этот компот пить вредно.
- До тебя никто в институте еще не умер.
Аквариум забит зелеными листьями и плотной ползающей массой жучков такого же цвета. Когда я вошел в него, то сразу раздавил ногами около сотни тварей. Они в долгу тоже не остались и облепили меня со всех сторон. Это очень щекотно и неприятно, когда по твоей коже ползают цепкие жуки. Я начал работать, сортируя и расшвыривая эту мразь по емкостям.
В обед приехала машина с накошенной травой и мне пришлось перегружать этот силос в аквариум. Долгоносики все время стремились наружу и приходилось их щелчками забрасывать обратно. Только через час закончил эту работу и тут в помещении появился мой начальник и какая то пожилая женщина. Они громко разговаривали.
- Безобразие, - шумела женщина, - в лаборатории Шульмана проводили закалку долгоносиков. Уже вывели первую партию выдерживающую 60 градусов Цельсия, а лаборантка Шурочка после испытания открыла дверь и забыла ее закрыть...
- И они улетели...
- Нет, простудились. Представляешь, вся партия померла. Это дикое легкомыслие.
- Пусть повторят опыт...
- Да опыт то повторят, но вот что делать с Шурочкой. К Зильберману ее нельзя, она уже там была, помнишь месяц назад ЧП произошло. Вместо дистиллированной воды, она устроила дождь из водопроводного крана. Но это же отрава, все долгоносики сразу погибли...
- Матвеевна, что ты хочешь?
- Возьми Шурочку к себе.
- Но я только что взял к себе лаборанта.
- Теперь будет у тебя их два. Я с директором договорюсь. Тебе дополнительную ставку сделают. Митенька, миленький, возьми ее, это моя внучка.
- Ладно, давай ее сюда.
Женщина ожила она выскочила за дверь и потом появилась снова с тощей и длинной как глиста, девочкой.
- Вот Шурочка, это твой новый начальник, дядя Митя, теперь ты будешь работать с ним.
Девочка хмыкнула и тут уставилась на меня, как на приведение. Женщина между тем, жала руку моему начальнику.
- Ты знаешь, я в долгу не останусь, завтра ученый совет, я потребую, чтобы твоей лаборатории выделяли спирт на протирку помещения.
- Давно пора.
- Пока, Митенька.
Она удрала. Начальник обвел нас взглядом.
- Ты чего, Шура, - обращается он к окостеневшей девочке.
- Он... он... голый.
- Поработаешь здесь, тоже голой будешь. А сейчас нечего таращится, бери швабру, ведро, долгоносикобойку и давай, прибирай помещение...
Мы с девочкой лопаем обед в столовой и ведем умные беседы.
- У меня папа зашибает деньгу в автосервисе, - говорит она. - Он говорит, что там настоящие мужчины катаются, как сыр в масле.
- Подумаешь, а мой дедушка катался с высокой горы и нечаянно ударился головой об избу.
- Ну и что?
- Изба развалилась.
Она задумалась.
- Дед то твой жив остался?
- А что ему будет... Он потом был депутатом...
- И сейчас жив?
- Конечно. Отбыл срок депутатом, потом по закону об окончании полномочий..., ему предоставили доходное место, стал заместителем директора по хозяйственной част в морге.
Шура ошеломленно смотрит на меня и уже ни о чем не спрашивает.
- Ты только со школы? - тогда спрашиваю я ее.
- Да. Не поступила в институт и загремела сюда.
- А я даже не пытался в институт попасть, у меня справка по географии и много троек.
- Тогда твое дело действительно плохо. У меня одни пятерки, только по-английски тройка и видишь... не попала.
