Оставляю "Ландкрузер" метрах в пятистах от того места, где в кустах стоит мой "Опель". Бросаю с открытыми дверями и ключом в замке. Пусть стоит. Хотя вряд ли простоит долго - народ в здешних краях запасливый и мимо такого подарка судьбы ни за что не пройдет. Но так даже лучше. Пусть ищут.
В машине ненадолго перевожу дух. Усталость причудливым образом мешается со странным удовлетворением. Не от убийства, нет. И даже не от того, что неожиданно и удачно получилось рассчитаться по некоторым старым долгам. Просто я снова чувствую себя ... черт его знает, откровенно говоря. Сложное чувство. Человеком чувствую. Живым человеком, с настоящей целью, пусть и запредельно трудной.
Эх, Сербин, Сербин... Кто бы тебе сказал тогда, двадцать лет назад, что спасаясь от уголовной ответственности, ты подпишешь себе смертный приговор от рук настоящего американского шпиона. А меня вытащишь с того света, поскольку Котельников бы опустившегося алкаша Верещагина точно туда спровадил, без вариантов...
Вот она, рука судьбы. Но что случилось, то случилось. А что будет, того еще нет.
Как известно, все дороги ведут в Рим или через Рим. А для меня путь в Прилуки лежит через Киев...
5. Старая крепость
Через горные хребты Восточного Тавра проходит много границ. Сирия, Турция, Иран, Ирак и Армения владеют здесь сопредельными территориями. Но хозяевами этих гор, грозных и очень красивых, считают себя живущие тут испокон веку курды. У них на это есть основания. В Курдистане крутые скалы, высокие ледяные пики, глубокие ущелья и труднопреодолимые перевалы. Воевать регулярным армиям здесь практически невозможно, охранять границы - тем более. Чем с незапамятных времен и пользуются представители этого многочисленного и воинственного народа.
Восточные завоеватели - парфяне и персы - благоразумно обходили Восточный Тарс. Воины Халифата, хорезмийцы и пришедшие вслед за ними монголы понимали, что с жестокими обитателями разбросанных среди скал кишлаков им не справиться. Алчные гости с запада - эллины, римляне, позже византийцы и крестоносцы не обладали мудростью древних цивилизаций. Пытаясь контролировать торговые пути Курдистана, они возводили здесь крепости и размещали в них гарнизоны.
Судьба горных твердынь оказывалась неизменно печальной. Рано или поздно, отрезанные от метрополий, эти форпосты европейской цивилизации, лишившись защитников, обращались в руины. Так что теперь об их некогда грозном величии напоминали разве что осыпавшиеся башни и арки, сложенные древними мастерами. Перед ремесленными секретами давно почивших каменщиков время оказалось бессильно...
К базе повстанцев, укрытой в развалинах древней крепости, вел всего один путь - через глубокое сырое ущелье. Даже не дорога - тропа, что петляла худосочной гюрзой меж скал и обрывов. Она была столь узка, что маленький караван из двух камуфлированных "Лендроверов" с турецкими номерами, которые встретили Джамаля на аэродроме в Хьякари, едва сумел разминуться с отарой овец, конвоируемых пастухом и парой мелких, но шумных собак.
Пастух, одетый в мешковатые штаны-сервалы, просторную рубаху-стархани и нечастый в этих краях паколь43, ассоциирующийся у европейца с образом "афганского борца за свободу", проводил процессию неожиданно внимательным цепким взглядом. Учуяв запах выхлопа, дернул ноздрями. Недовольно поморщился и, оставив отару на попечение четвероногих помощников, сошел с дороги. Там он вытащил из просторных карманов спутниковый телефон "Qualcomm" и, прослушав несколько тактов ритмичной "I Like To Move It" от "Reel 2 Real", выставленных собеседником вместо гудков, сказал пару коротких фраз. Выслушав ответ, коротко кивнул сам себе, спрятал телефон в недрах одежды и поправил сползший АКМ. Окинув взглядом острые пики и сверкающие ледники Джило-Сата, он пошел обратно к стаду.
Крепость, отмеченная на турецких военных картах как аул "аль-Хааг" - некогда самый восточный из таких форпостов - была выстроена, как утверждает легенда, по приказу самого Александра Великого, но после его смерти попала в руки парфян. В средние века она недолго служила пограничной крепостью византийцев, затем перевалочным пунктом румских турок-сельджуков, потом стала прибежищем невесть откуда взявшихся здесь тамплиеров и, в конце концов, пала под ударом монголов. Все хозяева аль-Хаага так или иначе увековечили следы своего пребывания в камне, и Джамаль, приезжая сюда, любил бродить вдоль старых фундаментов. Там можно было разобрать полустертые греческие буквы, арабскую вязь, изображение крестов с "ласточкиными хвостами" и тамги хорезмийских эмиров...
В качестве главной базы аль-Хааг был выбран не случайно. Номинальные владельцы этих земель, турки, так и не смогли утвердиться здесь как хозяева. После нескольких тщетных попыток взять горную провинцию под контроль, потеряв немало людей и техники, они оставили "неистовых курдов" в покое.
Подходы к крепости отлично просматривались и хорошо охранялись. Местные жители, для которых Джамаль был своим, обеспечивали небольшой гарнизон всем необходимым припасом. При этом за небольшую мзду они еще выполняли роль внешней охраны и осведомителей. Немаловажно было и то, что в нескольких десятках километров от крепости тянулась, обозначенная только на картах, никем не охраняемая иракская граница ...
Джамаль и его бойцы и раньше чувствовали себя здесь как у Аллаха за пазухой. Но после того, как при помощи всесильного Моргана курдским повстанцам удалось купить в Украине и доставить сюда два ЗРПК "Тунгуска", аль-Хааг стал защищен от последней и самой серьезной угрозы всех повстанческих горных баз - боевых вертолетов.
Одолев последний крутой подъем, "Лендроверы" въехали на главную и единственную улочку аула, остановились у крепостных развалин. Их уже ждали. Естественно, не с гранатометами, до поры мирно спящими в прохладе подвалов, чьи прохладные своды помнили еще воинов с алыми крестами на белоснежных плащах. Зачем оружие? Приехали не враги, а друзья! Поэтому высыпавшие на улицу люди были практически безоружны. Ну не считать же за оружие, в самом деле, несколько десятков русских, китайских и болгарских "калашниковых" да парочку древних, как сами горы, "маузеров", оставшихся еще с тех времен, когда германцы продавали туркам свои великолепные винтовки... "Калашников" для нынешнего горца - такая же обязательная деталь национального костюма, какой был раньше кинжал ...
Джамаль вышел из головной машины, расцеловался с шейхом аула, после чего крепко обнял своего заместителя. Пока он отдавал дань гостеприимству встречающих, из второго вездехода прямо на камни выбросили двух человек. Оба были связаны по ногам и надежно скованы наручниками. Один, тот, что поплотнее, был еще и избит. ...
- Легка ли была твоя дорога, Джамаль? - спросил пакистанец лет сорока в американском армейском камуфляже и с огромной деревянной кобурой на бедре, в которой лежал автоматический пистолет Стечкина. Его владелец несколько лет воевал в Чечне против русских и проникся многими привычками братьев по вере...
- Трудна, но я знал, что меня ждет мой брат Аяз!
- Куда их? - Аяз кивнул на валяющихся на дороге людей.
- Этого, - Джамаль пнул носком ботинка инженера Журавлева, - в зиндан. У тебя же найдется хорошая, глубокая яма для нашего дорого гостя?
- У нас их хватит для всех кафиров! - горделиво стукнул себя в грудь Аяз. - А второго?
- Второго на цепь в подвал. Пусть посидит, как пес, пока я совершу приличествующее омовение, - ответил Джамаль, с искренним презрением глядя на скорчившегося Аскинса.
Не прошло и десяти минут, как один пленник почувствовал на шее холодное прикосновение ошейника, а второй оказался на дне глубокого каменного мешка. Прибывшие воины разошлись по домам, где их ждал достойный прием. Ведь каждый курд готов отдать последнюю лепешку тому, кто борется за Курдистан! Ну а Джамаль с наслаждением смыл пыль долгого пути и утолил первую жажду заботливо поднесенной чашей воды из горного родника. Аяз сидел рядом, не торопя с рассказом.
