© Зозуля Д., изображение на обложке, 2018

© Нацаренус О., перевод на русский язык, 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

Сегодня утром мы совершили перелет, наш самолет пересек часовой пояс. В моем смартфоне произошла автоматическая перенастройка индикации времени. А я потерял способность более-менее точно определять, который час. Мы остановились в гостинице и после короткого отдыха отправились давать концерт.

Очень медленно, метр за метром, нанятый нами автобус продвигается через центр Будапешта к его окраине. Кажется, это большой город. Сегодня пятница, и все его обитатели желают как можно скорее выбраться на природу. Поэтому мы попали в пробку.

Я смотрю в окно. Мой взгляд упирается в огромный грязный грузовик, который едет рядом. Он пытается нас обогнать. Наш возмущенный водитель при малейшей возможности поддает газу, и тогда меня вдавливает в спинку вонючего сиденья. А когда автобус резко тормозит, меня кидает вперед. Грузовик отстает, потом снова настигает нас. Его кузов серой стеной снова закрывает вид из окна…

Мы потихоньку приближаемся к окраине города. Я с удовольствием сел бы впереди, рядом с водителем. Но тот разложил свои вещи на соседнем сиденье и посмотрел довольно странно, когда я открыл дверь кабины. Глянул так, будто я попытался залезть к нему в кровать.

В пассажирском салоне я всегда чувствую себя багажом. Как будто меня бросили, как вещь, и забыли. Кроме того, я люблю беседовать с чужеземными водителями. Зачастую они становятся самыми достоверными источниками информации о той стране, в которой мы находимся. Но сейчас я с удовольствием спросил бы нашего шофера: чья песня доносится из динамиков его автомагнитолы?

Как-то раз, и тоже в автобусе, я открыл для себя новую интересную группу. Во всяком случае, лично для меня она была новой. Музыка, которую играли эти ребята, с каждым циклом звучала все напористее. Причем так, что казалось: диск бракованный и вибрирует, поэтому воспроизведение звука причудливо и непредсказуемо искажается. Я был совершенно очарован и спросил водителя, что это за группа. Мы тогда были в Барселоне, а я не говорю ни на испанском, ни на приемлемом английском. Поэтому шофер вполне мог понять меня неправильно. Так или иначе, он вытащил диск из CD-плеера и подарил мне. Я получил ответ на свой вопрос… Вернувшись в Берлин, я похвалился своим приобретением перед дочерью. Хотел показать ей: несмотря на свой солидный возраст, иду в ногу со временем. Мы стали слушать записи группы. Я пытался объяснить, почему мне нравится эта музыка. Она звучит так, будто выбор мелодии или звукового спецэффекта определяется случайным образом. Моей дочери понадобилось лишь посмотреть на дисплей CD-плеера, чтобы определить: диск испорчен. Взгляд, которым она меня одарила, не поддается описанию!..

Мне по-прежнему нравится слушать эти записи. В некотором смысле, они будят творческую мысль. Ведь невозможно предугадать, какой мелодичный отрывок в следующую секунду предоставит тебе для прослушивания испорченный диск. Он не вызывает скуку, как бывает при знакомстве с посредственными аудиозаписями, «музыкальными консервами». Он заставляет активно слушать, напрягать музыкальный слух. При этом я всегда открываю для себя что-то новое.

Песня, которая навела меня на эти воспоминания, заканчивается. И желание расспросить о ней водителя – пропадает. Да и заводить разговор с этим немногословным и своеобразным человеком не хочется. Откровенно говоря, я не знаю, что смог бы с ним обсудить. Когда я вошел в автобус, он хотел знать от меня только одно: сколько еще пассажиров будет вместе со мной. Если, конечно, мне удалось правильно расшифровать его венгерскую речь. Я не смог ответить даже на этот простой вопрос. Когда вышел из гостиницы, никого из нашей команды не увидел. Каждый из нас снимал отдельные апартаменты, и я не знал, какие планы у остальных.

Вероятно, это нелепо – отправляться давать концерт группы в одиночестве. Но я сел в автобус…

Я чувствую, что уже гораздо больше времени, чем мне кажется. И думаю: на часы в моем смартфоне, наверное, полагаться нельзя. И на телевизор тоже. Каналы транслируются из разных стран. Когда в Англии три часа, в Германии уже гораздо позднее.

А вот Австралию пересекает граница часовых поясов. И в некоторых городах, если едешь из одного района в другой, например к стоматологу, опаздываешь к нему на прием на полчаса, а то и на час. Подобное было со мной и в Америке. Кажется, в Хартфорте… Там мы всей нашей командой ни с того ни с сего взобрались на железнодорожный мост. И я впервые в жизни пережил смертельный страх. Поезд появился именно в тот момент, когда мы дошли до середины моста. Мы бросились в разные стороны, но боковых дорожек с перилами здесь не было. Стоя на краю шпалы, я далеко внизу видел воду реки… Поскольку поезд был бесконечно длинным и ехал медленно, мне казалось, что это никогда не кончится. Тогда я в очередной раз убедился: время может очень сильно растягиваться! К сожалению, чаще всего оно растягивается в очень неприятных ситуациях.

Сейчас, в автобусе, мне тоже кажется, что мы находимся в дороге целую вечность…

Я думаю о том, что наш отель расположен далековато от центра города. Поэтому мне не удастся познакомиться с достопримечательности Будапешта. Но я не жалею об этом. Достопримечательности меня интересуют довольно мало. Это звучит странно, но в родном Берлине я не пойду смотреть на Телебашню или Бранденбургские ворота. Залы, в которых мы играем, как правило, лежат за пределами города. И это не случайно: наши фанаты не имеют возможности его изгадить. На подъезде к концертному залу я всегда наблюдаю огромное их количество слева и справа от дороги. Они паркуют свои машины на обочине и потом собираются в группы. Так, пешком, они движутся быстрее, чем наша команда в автобусе.

Бывало, раньше я тоже приходил на концерт пешком, просто следуя за толпами фанатов. Иногда приходилось за это платить долгими объяснениями с охраной у служебного входа. В больших залах телефоны в костюмерной почему-то частенько не работают, а служба безопасности очень недоверчива…

Как-то раз, в Берлине, я отправился на концерт в такси, чтобы иметь возможность пить пиво и не бросать свой автомобиль где попало. Когда мы подъехали к залу, я попросил таксиста подвезти меня к служебному входу. Я немного опаздывал и нервничал. Когда мы играем в Берлине, в родном городе, – это двойная ответственность. В таких случаях меня не напрягает даже то, что предстоит дать два концерта подряд. Я просто стараюсь как можно быстрее погрузиться в творческий процесс.

«Очередь вот здесь, и она огромная!» – сказал водитель и показал на длиннющую колонну людей, тянувшуюся вдоль здания. Мне пришлось открыться: «Я из группы!» – «Нет, дружище! – засмеялся он. – Сегодня здесь играет Rammstein, и такое вранье со мной не пройдет!» Когда я попытался настоять на своем, он снова рассмеялся и ответил логично и жестко: «Если бы это было так, если бы ты играл с ними, то не сидел бы здесь, рядом со мной, в такси!» С этими словами он высадил меня в хвосте очереди. Поэтому сейчас мне приятнее ездить в автобусе, который нам предоставляет организатор концертов.