– Интересный у нас с вами разговор получается... – чуть нахмурилась я.
– Это, так сказать, небольшое отступление... – ухмыльнулся принц. – А если говорить о нынешнем положении дел, то путь впереди еще долгий, и случиться может всякое. Могу утверждать с полной уверенностью: вряд ли ваш инквизитор владеет морской магией – здесь совсем иные законы и заклинания, в корне отличающиеся от тех, которые относятся к магии земли. А схватка с зириддарами, без сомнений, была серьезной, и вам наверняка крепко попало от тех морских парней. Теперь я понял, почему от тебя так несет кровью: что, с ранеными пришлось возиться? И много моряков ранено? Жаль, что меня при этом не было: уверен, там было на что посмотреть.
– А знаете, я тоже жалею, что вас там не было!.. – теперь уже я неприятно усмехнулась. – Поглядели бы на зириддаров в действии, и ваших восторгов явно бы поубавилось.
– Идиоты! Вы все идиоты... – принц просто-таки облил меня презрением. – Если бы сняли с меня этот паршивый ошейник, то я бы враз отогнал зириддаров от вашей плавучей лоханки. Теперь в ней наверняка есть дыры, которые вам придется латать едва ли не каждый день, и еще неизвестно, сумеет ли корабль удержаться на плаву, и не пойдет ли на дно после того, как отлетит очередная заплата на пробоине. Но есть выход. Магия воды доступна далеко не всем, но я ее хорошо изучил. Более того: я могу сделать так, что это ваше суденышко буквально полетит по волнам быстрее ветра, и домчится до нужного места за невероятно короткие сроки.
– Спасибо, Ваше Высочество, но лучше мы уж сами, своими слабыми силами доберемся до родных берегов... – съехидничала я. – Мы Зайроса достигли на этой, как вы изволили выразиться, лоханке, и, если будет на то милость Светлых Богов, то на ней же сумеем вернуться домой. К тому же вы человек непредсказуемый. Сними с вас сейчас ошейник – и еще неизвестно, чем дело кончится.
– Ничего страшного не произойдет... – принц был серьезен. – Просто я возьму власть на корабле – а я имею на это полное право!, и приведу ваше паршивое корыто до берега целым и невредимым. В здешних водах кого только не водится, и потому моя помощь может оказаться бесценной. Разве я не прав?
– В том, что «Серая чайка» под вашим руководством благополучно достигнет земли – в этом нет и малейших сомнений... – кивнула я головой. – Только вот кто к тому времени останется на борту, и кем конкретно будут эти счастливцы – это еще тот вопрос. После того, как с вас снимут ошейник, первым делом вы начнете чинить суд и расправу, то есть займетесь тем, о чем так долго мечтали, пока мы пробирались по землям Зайроса.
– А вот мне кажется, что для большинства людей куда важнее остаться в живых, и для этого можно кое-чем пожертвовать.
– Вы, очевидно, хотели сказать не кое-чем, а кое-кем.
– А хоть бы и так. Если у тебя есть хоть толика рассудка, или капля здравого смысла, то сию же секунду иди к инквизитору, и поясни ему, что у него есть возможность быстро оказаться на родине, а не утонуть посреди моря в этом дырявом тазу. Да, и кровь пусть мне раздобудет.
– Не подскажете, где?
– Можно подумать, что у вас на судне мало матросов.
– Что?! – вот такое я точно не ожидала услышать. – Вы еще и людоедством занимаетесь? Прекрасное увлечение для будущего короля!
– Какой смысл объяснять тупым обывателям то, что они никогда не смогут понять и оценить?.. – пожал плечами принц Гордвин. – Человеческая ограниченность часто выводит меня из себя. Люди, животные... Между прочим, человеческая кровь немногим отличается от крови животных, во всяком случае, на вкус, а вот сил придает даже больше. И потом, матросы – это обычная чернь, которые должны быть счастливы тем, что их кровь нужна наследнику престола. Так что не теряй понапрасну времени, и быстро пошла туда, куда я приказал.
Надо сказать, что последнее заявление принца Гордвина окончательно вывело меня из себя. Пора заканчивать с этим словоблудием, тем более что высказывания этого парня начинали граничить с сумасшествием. Знаете, есть случаи, когда и ты имеешь право хамить в ответ, причем в такой манере, как общаются между собой те, кто находится едва ли не на самом дне любого цивилизованного общества.
– Ну, вот что, Ваше Высочество... – начала я самым любезным тоном. – Должна сказать вам, что я считаю себя достаточно вежливым и воспитанным человеком, но глубинный смысл слова «сука» поняла лишь сейчас. Надеюсь, вы меня прекрасно поняли, и давайте прекратим все разговоры.
– Что?! – услышать от меня такое принц никак не ожидал.
– Конечно... – продолжала я, – конечно, у каждого из нас свои увлечения и собственные тараканы в голове, но вы, по-моему, перешли все разумные пределы.
– Ты у меня сдохнешь в пыточной камере... – высокородный был в бешенстве.
– До нее еще добраться надо... – пожала я плечами. – А вы, принц, уже сейчас просто-таки напрашиваетесь на серебряную стрелу с чесночной начинкой, потому как с такими упырями, как вы, только серебром бороться и можно.
На это я не получила никакого ответа, кроме яростного взгляда, устремленного в мою сторону. Кажется, опальный принц был уверен, что после нашего разговора, когда он снизошел до того, чтоб побеседовать со мной, я должна быть невероятно горда такой честью, и едва ли не обязана выполнять все его приказы. И вообще Павлен прав – надо как можно меньше общаться с этим человеком, а иначе это до добра не доведет.
Время до конца моего дежурства тянулось невероятно медленно, и когда оно, наконец, закончилось, я была невероятно рада. Сдавая дежурство, предупредила Коннела, чтоб особо не разговаривал с нашим подопечным – мужик явно пытается задурить нам головы. Надо сказать, что и Коннел выглядел усталым – как я поняла, он тоже поспал всего несколько часов, и причиной этому была пробоина в трюме, вернее, пробоины. Несмотря на то, что плотник сумел заделать дыру, а матросы постоянно убирали воду в трюме, ее уровень все одно уменьшался медленно. Видимо, мечи зириддаров сумели пробить не одно отверстие в борту «Серой чайки», и теперь моряки искали те щели, через которые в трюм проникала вода. По счастью, найденная пара пробоин была совсем небольшой, можно сказать, щели, но все одно заделывать их пришлось долго. Естественно, откачкой и уборкой воды занимались все, свободные от вахты, в том числе и несколько раненых матросов, а заодно и Коннел с Якубом. Никто не ворчал и не ругался – каждый, находящийся на корабле понимал, что речь тут идет о нашем спасении.
Все одно у меня не получилось сразу же отправиться спать, потому что вначале посетила каюту святых отцом, посмотрела, как себя чувствует отец Арн, переговорила с Павленом... Ну, а на вопрос отца Витора о брате я могла ответить только одно – дурит...
И все же торговец в душе всегда остается торговцем. Почему? Когда, добравшись до своей каюты, я упала на койку и закрыла глаза, проваливаясь в сон, то мне вновь подумалось: хорошо, что я ничего не купила в Зайросе, а не то весь товар испортился бы в морской воде, и его все одно пришлось бы отправить за борт...
Все последующие дни мне было не до того, чтоб маяться бездельем, как это было по пути в Зайрос. Дежурство у принца Гордвина, который становился все невыносимее, ежедневные перевязки раненым матросам и отцу Арну, а еще мне приходилось помогать при ежедневной уборке воды из трюма – к сожалению, она там по-прежнему появлялась. Плотник ругался, но сделать ничего не мог – видимо, щели были слишком тонкие, и отыскать их было очень сложно. Вот когда дойдем до берега – там можно будет и серьезным ремонтом заняться, а пока что придется по-прежнему вручную бороться с постоянно поступающей водой.
Прошло почти две седмицы. Отец Арн постепенно поправлялся, матросам тоже хуже не становилось, чего нельзя было сказать о принце Гордвине. У него рана на груди становилась все больше, и для ее излечения не помогали никакие лекарства. Павлен лишь пожимал плечами: я уже говорил – во всем виновата татуировка на его теле. Ее нанесли опальному принцу для увеличения его магической силы, но нарушение этих линий может нанести человеку непоправимый вред, что, собственно, мы и видим. Вдобавок ко всему наследник престола сейчас не получает свежей крови, которая, если говорить честно, ему крайне необходима для поправки здоровья. Увы, но если человек продал свою душу Темным Богам, то для него становится естественным то, что выглядит дикостью для обычного человека. На мой вопрос – что будет с принцем Гордвином, если он не получит свежей крови, которой так жаждет?, Павлен лишь неприятно усмехнулся, и посоветовал мне не думать о постороннем...
