После моего утвердительного кивка она направилась наверх. Как это ни странно, но посетителей было очень мало, и аврала из-за отсутствия симпатичной официантки не произошло. Мне настолько наскучило ждать, что я и не заметил, как просто вырубился, сидев на высоком стуле, что стоял рядом со мной, и положив голову на руки. Вышла Бэлла только через три часа и, судя по тому, что волосы у неё были взъерошены, а выражение её лица было одновременно немного уставшим и жутко довольным, процесс уговоров был довольно... кхм... жарким. Но, как бы то ни было, суккуб всё-таки смогла выпросить мне отгул на завтрашний день, и мы договорились встретиться у входа в бар в полдень. Где-то ещё через полчаса подсчёта бокалов и протирания барной стойки до состояния зеркальной чистоты (а стойка-то была деревянная, ага), народ всё-таки попёр, да так попёр, что последние часы перед закрытием пролетели достаточно быстро. Когда зашёл в свой закуток, я был, не то что бы совсем без сил. Не так сильно устал, чем обычно, так что занялся чисткой своего верного обреза. Люблю я это занятие, очень расслабляет. Кто-то релаксирует, смотря на рыбок в аквариуме, или поглаживая кота, устроившегося у того на коленях, а я вот так. Привык уже, и к местным условиям жизни, и к тому, что съесть пытаются чуть ли не каждый день. Нет, я, конечно, хочу вернуться, но, уже не считаю этот мир чужим. Вот уж, прав был кто-то из великих, что человек может многое перенести, и даже в полной заднице найти нечто хорошее. И я, кажется, нашёл. Я здесь не один. У меня есть друзья, нуждающиеся во мне. У меня есть мой друг Андрей, которому тоже нужно помочь выбраться отсюда. Есть Бэлла, взбалмошный суккуб, имеющая на меня очень двусмысленные планы, но, тем не менее, не раз и не два мне помогала и вполне себе искренне, и не относится ко мне просто как куску отбивной. Ну, и я, в конце концов, просто выжил здесь, в этом четырежды проклятом мире, и в любом случае, умирать совсем не собираюсь…

На следующий день, я стоял при полном параде, и ждал Бэллу, которая опаздывала уже на целых пятнадцать минут! Не то, что бы её опоздание сильно меня тревожило или бесило, но просто люблю пунктуальность. И вот, когда я уже собирался, было идти в бар, как вдруг увидел её. Стоит признать, Бэлла была обворожительна, мне даже перехотелось её ругать за опоздание. Высокие кожаные сапожки на тонком каблуке, чёрные лосины и чёрный с белыми шёлковыми лямочками корсет. Волосы цвета вороного крыла ниспадали пышными кудрями на фарфорово-белые плечики. Дополнял этот образ медальон в виде пентаграммы, висевший у неё на шее, на тонкой цепочке. Вообще, она мне напоминала героиню какой-то фэнтезийной книжки, которую я читал ещё на той стороне. На Земле я читал довольно много, даже предпочитал книги кинематографу, потому что никакая компьютерная графика не сравнится по глубине картинки и погружению в происходящие там события, как человеческое воображение. Правда, когда я попал сюда, мне было не до книг, был занят вопросом выживания в этом чокнутом мире. Ну и все те истории благополучно забылись, всплывая лишь небольшими флэшбэками, такими, как вот сейчас. Только вспомнить, как же ту героиню звали…

— Серёж, прости, что заставила ждать. Не могла никак найти абонемент на посещение музея…Серёж? Ты чего так на меня смотришь, как будто я корсет свой задом наперёд надела?

— А, нет, прости Бэль, я просто вспомнил кое-что… из прошлой жизни.

— Вот как? И что же ты такого вспомнил? — Спросила меня Бэлла, сложив руки на груди.

— Ничего, проехали. — Отгородился я от неё руками в защитном жесте — Тебе очень идёт, кстати.

— Тебе и следовало начать с этого, отбивная. — Покачала она головой. — Ну что, будем так и дальше стоять, или всё-таки пойдём?

И после такого вот обмена любезностями мы отправились на юг по центральной улице. Мимо проплывали высокие дома и вот, через минут пятнадцать неспешного брожения и поворота на право благодаря здешней магии пространства мы оказались около самой настоящей....кхм... Да, чуть ли не церкви, скорее даже собора. Изготовленный из чёрного камня, с остроконечными вершинами, на которых красовались чёрные звёзды пентаграмм. И такая же пятиконечная пентаграмма была изображена на стеклянной мозаике в гигантском витражном окне. Под этим окном, на выступе, сидели статуи существ, очень уж похожих на горгулий: человеческие, очень мускулистые тела с мощными конечностями, скрюченные сидящие позы и склонённые человеческие головы... Острый подбородок, огромные глаза на выкате, длинный и тонкий крючковатый нос и огромный лоб. И, между этим двумя скульптурами была надпись: "Дом человеческого страха" а ещё ниже были большие двустворчатые двери, на которых была доска для письма.

"Дамы и Господа! Леди и Джентльмены! Демоны и Демонессы! Приглашаю всех вас в свою обитель! Здесь вас ждёт увлекательное путешествие в мир человеческого ужаса! Ископаемые остатки древних и не очень существ, и восковые фигуры ждут вас!" — гласила надпись на доске. Внизу более мелким почерком была приписка: «Постскриптум первый. Оповещайте о желании прийти заранее! Постскриптум второй. Запрещается курить, бить, грызть и как то вредить экспонатам. Увижу-пристрелю». Завершала всё улыбающаяся рожица, нарисованная, судя по всему, кровью.

— Очаровательно. Моя школа. — произнёс я, кивая в сторону предупреждения.

— Ага. — Кивнула Бэлла — Это место раньше было местом казни.

— Казни? А кого казнили то?

— Здешних казнили… Было у нас одно время, давно. Когда у вас на Терре было время Инквизиции, у нас тоже было всё не очень хорошо. Раньше, ещё давно, мы и вы жили... кхм... ну не то что бы в мире, но не убивали друг друга, даже помогали иногда. Время от времени. Но всё изменилось с усилением влияния вашей церкви. Она захотела абсолютной власти. И над вами, и над нами. Но для нас это означало то, что мы бы добровольно стали бы рабами людей. Ну и мы естественно этого не захотели. И началась война. Война эта длилась несколько столетий, и последствия её можно увидеть до сих пор. У вас, в некоторых странах до сих пор очень мало красивых женщин. В курсе, почему?

— Да. Насколько я помню, у нас была «Охота на ведьм», когда каждую красивую девушку обличали в колдовстве и сжигали на кострах.

— Именно. Вот и у нас было, примерно, то же самое. Некоторые демоны и нелюди всё ещё помнили о нашей с вами дружбе и не хотели воевать с вами. Некоторые даже вставали на сторону людей. И что бы это пресечь, таких начали отлавливать и казнить. Они сначала строили этот самый собор, а затем, когда стройка была закончена, их сжигали, привязывая к кресту. Не такому, как у вас конечно. У нас ритуальный крест был воткнут в землю двумя концами. Ну и осадочек остался. Даже теперь, спустя столько времени, мы до сих пор к людям в основном относимся или как к рабам, или как к еде. Правда, сейчас за хорошее отношение к людям уже не казнят, а здание так и осталось мрачным напоминанием о былых временах. В наши дни выкупил один демон, но он погиб при очень загадочных обстоятельствах, а затем его владельцем стал один из его рабов. Ну и именно он и открыл здесь музей, посчитав, что это будет интересно. Так собственно и оказалось, и это место пользуется популярностью.

— А его не пытались за самоуправство это… того… в стейк превратить?

— Пытались конечно. Были недовольные из местных, кто твердил, что человечек слишком высоко забрался и живёт себе припеваючи. Но, как бы это ни было странно, он получил поддержку одного из высших демонов. Не знаю кого, но его тело окружает что-то вроде поля, который защищает его и от пуль, и от острого отравленного железа, да и у него ещё есть то ли домработница, то ли просто помощница, которую тоже совсем не стоит недооценивать.

Я на это кивнул и мы постучали. Отошли от двери, которая стала постепенно открываться, и на встречу к нам вышел человек. Среднего роста, лет 35, с прямыми чертами лица, чёрными волосами, торчащими «ёжиком», а ещё были небольшие щегольские усы. Одет он был в чёрные брюки и тёмную рубашку. Был он, кстати говоря, вооружён. Два револьвера висели на его поясе в ковбойском стиле. Класс.