- Мама, это Антон, он только что спас меня от хулиганов.- сразу доложила. Вот это я влетел! К двери вышел и представительный мужчина, ростом почти с меня, одет он был тоже весьма представительно. Вот оно! - проскочило в моём затуманенном усталостью разуме: - И с родителями познакомила. Кранты! - на мой взгляд, знакомство с родителями всякой дивицы, это последняя стадия... И ... Прощай свобода.

- Что случилось? - кинулась маман ощупывать Катю:- С тобой всё в порядке?

- Мама, они ещё в поезде приставать начали, а на улице... Спасибо Антону, он их разогнал! Их много было, а он один! - её восторгу и восхищению не было предела.

- Да ни чего страшного. - попытался я приуменьшить свой подвиг: - Так малолетки пугают.

Но мне явно не поверили, папаша протянул мне руку:

- Огромное спасибо, Афанасий Анисимович (АА) - заодно и представился. Я поручкался с ним, представляться смысла не имело:

- Очень приятно. - выдавил, чувствуя, что тону.

- Да чего ж это мы на пороге? - маман взяла инициативу на себя.

- Заходите, заходите, молодой человек, - сделал широкий приглашающий жест АА. Даже не буду описывать взгляд, с которым Катя выедала меня огромными серыми или голубыми глазками.

- Да, извините, не удобно, я бы домой... - решил я и понаглеть, улыбнулся: - Я сегодня без фрака.

АА оценил:

- Ни чего, у нас запросто. Мы вас отпустить просто так не можем. Спасителя единственной дочери... - я с удивление понял, что в его словах нет ни какой иронии. Поверил, что с ней могло случиться что-то серьёзное? Но у нас в посёлке всё было под контролем, серьёзных надругательств не допускалось. Пресекались авторитетами на корню.

Прошли в гостиную, явно обставленную нестандартной мебелью. Маман и Катя куда-то скрылись, а папан посадил меня за стол, плеснул из графина какой-то янтарной жидкости в изящный толи стакан, толи бокальчик и начал основательный допрос, кто да что, да где... Предложил мне, кажется коньяка, но я решительно отказался, если сейчас выпью хоть грамм спиртного, то тут же и засну:

- Позвольте я пойду. - я уже начал выклянчивать свободу.

Но маман уже внесла поднос с пирожными и чайник, в комнате поплыли аромат чая. Появились изящные чашечки, полился чаёк. Тут выскочила и Катенька, как ангел чистой красоты, нарядная, как на выпускной. Хотел подумать: как на свадьбу, но аж в животе похолодело. Капец.

Короче, на силу вырвался и почти бегом рванул домой, благо всего-то метров сто. Вскочил в квартиру и, наконец, дорвался до коечки моей ненаглядной. Не помог ни крепкий чай, уже через мгновенье я оказался в столь желанном царстве Морфея.

Витёк разбудил меня далеко за полночь:

- Пошли, курнём - кивнул в сторону кухни.

- Отстань - пробурчал я отворачиваясь к стене- Утром.

- Утром я на дежурство уеду.

- Да, о чём там говорить? Отогнал от её малолеток, а она приняла это в серьёз. -буркнул я усаживаясь на кухне и закуривая.

- Дак, мы спасители - витькина рожа расплылась в ехидной улыбке - Вот это да. И..?

- Домой затянула, с родителями познакомила.

Витька аж запрыгал от восторга:

- Спаситель! - попытался заорать от избытка восторга, но хлопнул себя по губам, скорчив виноватую рожу, вспомнив, что уже за полночь. Но тут появился батя, бросил внимательный взгляд.

- Па, всё нормально, впечатлениями делимся. - тихо сказал Виктор. Отец внимательно на нас посмотрел, убеждаясь, что всё нормально, все живы и даже без видимых травм, и пошёл спать.

Витёк проводил его взглядом:

- Ох, и хороша куколка.

- Да не наша. - я коротко рассказал о посиделках с её родителями, намекая, что барышня не того контингента, с которым мы привыкли тусовать. Витёк хищно оскалился:

- Дурак будешь если не подаришь ей чудо любви.

Я только глянул на него с досадой, а ведь понимает змей, чем это может кончиться. Непрерывно зевая, до выворота челюсти, бросил сигарету и пошёл к своей пока единственной любви - коечке.

Но это было только начало...

На следующий день, как обычно, на платформе собралась наша карточная команда, почти все из политеха, но молодёжь, сразу после школы. Только Лихач, тоже после армии, но он на педагога учится.

Стоим, ждём электрички, новостями и побрехеньками обмениваемся. И вдруг, от куда-то из-под руки:

- Здравствуйте, Антон. - кто-то пискнул.

Я обернулся, она. Хотел ответить, типа, здорова и ты была, но заглянул в её глаза, и понял: Шайба, приехали... Ярко, ярко голубые или серые, светилось в них, что-то такое, чего я не понял. Обычно, глянешь на дивицу, и всё ясно, глазки опустит, смутится, а то и покраснеет. А в тих глазах светилось что-то такое непонятное, типа - входи в меня до самого донышка, умру от счастья... А главное смотрит, не отводит. Тут уже я впал в ступор:

- Здравствуйте, Катя.

Ребята примолкли насторожено, ожидая дальнейшего. Я-то понял, ясно было, что получу я вскоре от них полную пазуху комментариев.

Неловкость нарушила прибывшая электричка, я галантно помог Кате зайти в тамбур, оглянулся на ребят, в глазах у каждого плясало целое кагало чертей. Из-за спины показал кулак, чем вызвал только дружный смех. Ну, это что, в вагоне она нахально устроилась около меня. Чем чертовски отвлекала меня от игры, в результате, пока доехали до своей станции, получили мы с Лихачём, в данном случае мы были партнёрами, штук пять пагонов, за что я от него заслужил весьма и весьма нелестную похвалу, пытался и я как-то оправдаться.

Пошли в густой толпе в метро, я хотел наддать ходу, что бы отстала, но она схватила меня за руку, торопливо цокая каблучками рядом... Вцепилась, чуть не упала на каблуках, взглянула с таким отчаяние в глазах, пришлось сбавить ход и чинно шествовать до самой платформы.

Толпа занесла в вагон. И тут и началось, мне удалось её благополучно втиснуть в уголок у противоположных дверей вагона. Толпа напёрла, и меня тесно прижало к ней. Не долго думая она, пользуясь теснотой, крепко прижалась и обняла меня, залезла под куртку. Обоими руками я ухватился за поручни, куртка задралась, и сопротивляться уже не мог. Да, можно признаться, и не особенно хотелось. Тут уж она разошлась, если бы только прижалась, это выдержать так сяк можно, но она почувствовала, что её объятия меня возбуждают, подняла ко мне лицо, взглянув тем же непонятным взглядом, улыбнулась и начала потихоньку притираться грудью и животом, я не выдержал:

- Катька... - протянул с угрозой, но она не прекращала. Она опять подняла голову, но рожица была уже чертовски лукавой. Я же не железный, наклонился и чуток прикоснулся к её губам, реакция была ожидаемой, она потянулась губами ко мне, становясь на цыпочки, закрыла глаза. Пришлось таки, присосаться более основательно, не портить же её надежд. Вкус её мягких нежных губ был шоколадно ванильным...

Я чувствовал, как ей или сразу поплохело или, наоборот, сильно похорошело. Она обмякла и начала сползать вниз на самый пол вагона. И если бы не напор толпы, да я, не высвободив руку, не приобнял её, то, верняк, оказалась бы на полу. Очумела девка. Открыла глаза, судя по взгляду, она явно была уже не на земле, не в вагоне метро, а парила где-то, в общем, неизвестно где... Обморока мне только и не хватало.

В общем, поездка оказалась ещё той... На станции я насилу выбрался из вагона, сквозь упругую толпу, она не отставала. Прикрывая сумкой степень своего возбуждения, я повёл её к эскалатору, а она крепко ухватилась за мою руку.

Мельком взглянул ей в лицо, в толпе у эскалатора, с таким сияющим восторгом в глазах, я ещё не встречался. Пропаду, подумалось, но, всё таки, было хорошо. Даже очень, не смотря, на некоторые неудобства.

На эскалаторе, стала, повернувшись ко мне, на ступеньку предо мной, лица оказались почти вровень. И гипнотизировала меня своим толи синими, толи серыми, положив свою ладошку на мою на поручне... Можно долго описывать в чём какая дивица была одета. Она тоже, разумеется, была одета по-зимнему в голубой шубке. Но я этого как-то не замечаю кто, да в чём. Для меня её одежда была органически слита с ней самой, составляя одно целое, поэтому не вызывала ни какого интереса и тем более восторга.