Пора подводить итоги общения с Облачком-Тучкой, проанализировать сильные и слабые стороны. Самое главное достоинство, что мне без её уже чертовски скучно. Сейчас она проводила у нас почти всё время.
Наша, общая с Витьком, мама, умелица, каждый выходной, что-то шила или перешивала, превращая какой-то из своих старых нарядов во что-нибудь сверх сногсшибательное модное. Шила она с азартом фаната, только швейная машинка тарахтела, пулемётом. Любое платье, костюмчик ей были по рукам. Но заявляла, не однократно, что брюк шить не умеет. И это при двух сыновьях.
Благодаря этому шитью Катя и затусовалась с ней, часами сидели вдвоём придумывали фасоны и там ещё чего. Я другой раз подойду к ним, посмотрю с каким азартом они обсуждают фасоны и прихожу к выводу:
- Так вот, мама, тебе чего не хватает. Дочечку бы тебе, а не двух шалопаев сыновей.
- И от шалопаев не отказываюсь, но уже очень надеюсь на внучечку-крошечку.
Я покачиваю головой, соглашаясь, перевожу взгляд, смотрю в упор на Катю:
- Стараемся, мама, со всех сил стараемся.
Катя смущается и краснее.
Как-то, ехидничая, я спроси её:
- Дорогая, не угостила бы ты меня борщиком собственного приготовления?
На следующий день записалась на кулинарные курсы по три раза в неделю. И теперь приходится мне, а если я на дежурстве, то Витьку, с ней бродить по рынкам и магазинам, где она выбирает и покупает заданные на курсах ингредиенты. Потом тащить пакеты на эти курсы, где она с азартом готовит. А потом, встречать её, и осторожно нести её готовку. Завела толстую тетрадь с рецептами. А на нас с Витьком она испытывала свои кулинарные шедевры, и надо сказать очень недурственные. Девочка-совершенство?
Идёт время, летит, вот уже закончился семестр, началась летняя сессия. Я уже сдал два экзамена. Сегодня был экзамен по ТАУ, но я на него не пошёл. Сергей Анатольевич поставил мне автоматом. И я лениво развалился на коечке, посматриваю в окно, а она сидит за нашим с Витьком учебным столом, обхватив свои кудряшки, уперлась локтями в стол и что-то зубрит из толстого учебника, изредка переворачивая страницы.
Лениво перекатываются мысли, после сессии, месяц практики на золотых приисках, до каких самолётом часов десять лёту, потом самолётом поменьше, часок, потом вездеходом... Скорее всего останемся там и после практики до октября, от хорошего, хорошего не ищут. А заработки там обещают со всеми наворотами, не малые, плюс экзотика. С пожарки, к восторгу Облачка, уже уволился, завтра последнее дежурство, отходную выставиться, поляну накрыть. Вот и пригодятся три бутылки коньяка от Боба.
Вспомнил, как фланируем мы как-то с Тучкой-облачком под ручку, когда смотрю у ликероводочного стоят, Боб с компанией. Подходим, Тучка-облачко сознание от страха теряет, в руку мою намертво вцепилась. Я кивнул им головой, пошли. Заходим в магазин, продавец Тоська, по кличке Ятедам, это фраза, с помощью которой она усмиряет любых наглецов, стоит за прилавком в позе царственной особы. Я особенно не заморачиваюсь, тычу пальцем:
- Это, это и это.
Ятедам выставляет отобранные бутылки коньяка на прилавок. Боб оплачивает, я складываю бутылки в сумку Катерины, она в трансе от ужаса. Выходим, инцендент исчерпан. Боб горячо благодарит и клянётся в вечной преданности. Пошёл он... Чего стоило мне удержать Витька от расправы, не дай бог, из-за дерьма, попасть под следствие за нанесение особо тяжких.
Этот коньяк и пойдёт в качестве отходной. Пожарные народ не привередливый, и от конины не откажутся, лишь бы не упились. Облачко так ни чего и не поняло, а ему и не надо.
И вот я валяюсь, подложив руки под голову, на койке, уже она у меня не самая любимая, перевёл взгляд на самую любимую, сразу от книжки своей оторвалась, смотрит вопросительно, мол, чего тебе. Отвожу взгляд в окно, пускай учит, старается. Опять уткнулась в книгу, шепчет что-то по латыни. И сколько она языков знает и латынь эта, и английский, и французский, и ещё там какие-то, и всё тебе в совершенстве. Девочка-совершенство.
Я вот специалист по системам управления сидим с Володей в секретной лаборатории, собираем их, налаживаем...
А ведь человек, тоже система управления, вот сидит за столом система, для каких целей она создана, какие её возможности? Не буду на неё смотреть, нечего отвлекать совершенство.
Может, мы поступаем с собой, как тот чудак, что, увидав на экране телевизора картошку, тащит его на огород и закапывает, в надежде получить урожай? Кто мы телевизор, или картошка? Правильно ли используем? На всякий пустяк норовят написать инструкцию по использованию. А на человека, есть инструкция?
Вон, Катерина, уверена, что она личность высоко духовная, книжек гору перечитала, в театре и опере разбирается... А на мои слова, что в своё время и театр и оперу воспринимали как бесовской разврат, сердится, начинает рассказывать о предназначении высоко искусства в совершенстве личности. Я с ней ни когда не спорю. Утверждение, что "в спорах рождается истина", на мой взгляд, абсолютно не верное. На вопрос, а что такое совершенство личности, Катя начинает рассказывать штампами из прочитанных ею умненьких книжек. Попробуй, поспорь с совершенством?
А мне кажется, что-то тут не так с этой духовностью. Я инженер, для меня важны чётные параметры системы, количество и чувствительность датчиков, алгоритм, с уравнением, в которое подставляются данные датчиков, и получается решение, которое направляется на исполнительные приводы. И система отрабатывает, достигается цель. А если цель не понятна. Пускай датчиками, более менее, ясно, это зрение, что там ещё слух, осязание да вкусовые рецепторы... А дальше, попадают данные с датчиков... Куда? По какому алгоритму обрабатываются?
Смотрю, как Катя обхватила голову и всё шевелит губами, повторяя что-то. Вон зубрит чего-то. Опять оторвалась, смотрит вопросительно, поднялась, прилегла около меня:
- Ты о чём думаешь? - прижалась.
- Да так.
- Что-то чисто по-женски?
Я хмыкнул, это наша с Витьком кодовая фраза, которую используем в случае, когда не хотим, кого-то посвящать в свои дела:
- Да нет, о системах управления размышляю.
- Умненький мой: - замурлыкала прижимаясь.
- А ты совершеннитькая моя. Иди, зубри, а то получишь неуд.
- Не хочу. Устала. Пошли, пройдёмся.
Это мысль, конец мая, красота ненаглядная, сидеть дома грех. От полигона для финишного испытания системы я отбрехался. Убедил Володю, что я там и не нужен, он всё лучше меня знает. Золотые прииски манили меня больше чем полигон.
Пошли гулять с Облачком-тучкой.
С утра иду на последнее дежурство. Страшное слово - последнее, надо бы использовать слово, которое предполагает какое-то будущее. Крайнее дежурство? Да плевать. Какое бы оно не было, на пожарку я, на жаль, больше не приду. После практики дипломная работа, лагерные сборы, диплом и самостоятельная жизнь специалиста... Эта страничка жизни переворачивается, открывается новая глава.
Но так получилось, что это дежурство и впрямь чуть не стало последним.
Начало первого ночи, ревёт сирена - тревога! Прыгая через бордюру, Неживенко, водитель нашей машины гонит машину на полной скорости.
- Чего там?: - Козак наклоняется к Карандашу.
- Хреново! - повернулся к нам Карандаш: - На станции оборвался контактный провод, прожёг цистерну с жидким пропаном! А она в середине целого эшелона.
Ни хрена себе! Боже спаси нас! И помилуй! Хуже только пожар на нефтебазе, там без жертв очень редко обходится.
Уже на подьезде слышен рёв реактивного двигателя, стоит зарево на пол неба, и бухи слышны и бахи. Неживенко сразгону пробивает жиденький бетонный забор, гонит через пути, прыгаем по рельсам до потолка,
Мы подъезжаем первыми, ещё ни кого. Вылетаем, разматываем рукава, каждый без команды знает, что делать. Сейчас главное непрерывно поливать ещё целые цистерны, что бы хоть чуток охладить.
