— Помню, ты рассказывал о том, как она преданно ухаживала за Мартином после того, как ты ему вскрыл брюхо. Буду рад, что знакомство состоится в обед. Через несколько часов уже станет поздно — не хочу показаться невнимательным. Но как только Пуллингс, Бонден, Киллик и все остальные поднимутся на борт, думаю, мы сможем выйти в море. Еще кое-что не мешало бы добавить в плане припасов, и может быть, мне бы удалось найти кока, но с этим или следующим отливом нам надо быть в Проливе.
— Ты меня удивляешь, дружище, я поражен. «Диана» отплывает лишь тринадцатого. Сегодня, если не ошибаюсь, четвертое. Мы за меньшее время можем вплавь добраться до Сен-Мартена или, точнее, до той точки в океане, где ты собираешься перехватить фрегат.
Джек откупорил еще бутылку вина и некоторое время спустя объяснил.
— Ночью, пока мы сюда ехали, я обдумал еще раз всю операцию и продолжаю обдумывать, с учетом того, что ты мне сообщил о командире и отборном экипаже. Как мне кажется, вместо того чтобы ждать его у мыса, учитывая вероятность ненастья, неподходящего ветра или наветренного положения противника, разумнее будет прийти прямо к нему. Опять-таки, есть вероятность, что до выхода из Пролива его сопроводит корвет или бриг. Если у французов хорошие артиллеристы, это значит, что они очень хорошие. Прежний «Сюрприз» справился бы, но с нашей нынешней командой мы не можем так хорошо сражаться на оба борта сразу, как хотелось бы.
— Так почему бы не нанять больше матросов, ради всего святого? Или они не окликают нас на улице, умоляя взять на борт?
— Поверь мне, Стивен, это не сработает. Канонира за неделю не натренируешь, да и за много недель тоже. И морские пехотинцы к нам по свистку не прибегут. Можешь возразить, что они просто солдаты, и будешь совершенно прав. Но они стойкие, вымуштрованные и хорошо дисциплинированные. Наши тридцать с лишним морских пехотинцев очень помогали в бою. Ты должен был запомнить эффективность их ружейного огня.
Стивен едва не спросил, почему бы «Сюрпризу» не набрать снова полный экипаж, с эквивалентом морских пехотинцев, как бы их не называли. Но ответ оказался очевидным — Джек, как и во многих других вопросах, щадил карманы друга.
— Господи, — улыбнулся Джек, — я же тебе сейчас признался, что совершенно искренне говорил с сифианами и, разумеется, сказал именно то, что думаю. Но рискну предположить, что чертово нежелание расставаться с семью первоклассными матросами сделало меня чуть мягче, чем при полном штате и Дисциплинарном уставе за спиной. С другой стороны, скажу по чести, что если со всей силы обрушиться на людей в такой ситуации, то это расстроит команду гораздо сильнее, чем агрессивные офицеры, избыток порки и отсутствие увольнений на берег. Гораздо сильнее.
— Ты поступил правильно, я уверен. Люди способны костьми лечь за гораздо менее уважаемые имена, чем Сиф — заверил Стивен. — Так что, ты планируешь выйти в море, как я понял?
— Да. Мне кажется, что лучший вариант для нас — попробовать захватить «Диану» ночью. Можно ретиво караулить корабль у берега и все же его пропустить. Но если ты ворвешься в порт, прежде чем твоя цель поднимет паруса, ты хотя бы ее найдешь. А это необходимое условие для начала битвы.
— С этим в жизни спорить не буду, дружище.
— Видишь ли, я планирую отчалить в крайнем случае завтра. Расскажу людям о нашем плане, объясню им форму, характер, глубины и пеленги Сен-Мартена по чертовски огромной карте, которую мне еще предстоит нарисовать. Покажу им, где причалена «Диана» и где встанем на якорь мы. А потом зайдем в Полкомб или в другую уединенную бухточку — в зависимости от погоды, встанем на якорь и будем тренироваться в захвате корабля со шлюпок ночь за ночью, пока каждый не будет знать точно, где ему надлежит быть и что делать.
— Рукоплещу твоему плану. Совсем прекрасно, если на время учений корабль воздержится от сообщения с берегом. Подобные замыслы легко раскрываются, особенно в контрабандистских местах, где слишком много движения туда-сюда. Не будет ли неуместным предложить найм нескольких славных, решительных, отчаянных парней именно для этой операции?
— Понял твою мысль насчет отсутствия сообщения с берегом, и я тоже об этом задумывался. Но что до наемных головорезов, уверен — Уильям и его спутники предоставят столько волонтеров, сколько поместится в шлюпки, и привычных к флотской дисциплине. Боюсь лишь одного, — Джек кашлянул, — что их окажется слишком много, и они начнут болтать или шуметь.
Даже немного вина, как он уже говорил раньше, может повлиять на суждения человека. Он едва ли не признался в том, что чудовищно страшится рвения и дружбы Баббингтона, совершенно неуместной в данной ситуации. Он может присоединиться к экспедиции, и тогда, в случае успеха, «Диану» захватят «Капитан Баббингтон, ЕВК «Тартарус», с помощью шлюпок с других военных кораблей под его командованием и приватира».
От предложения, которого он страшился, нельзя было отказаться. Захват «Дианы» сделает Уильяма Баббингтона, все еще только коммандера, пост-капитаном — важный флаг на пути к адмиральскому званию и высоким должностям. Джек собирался пожаловаться Стивену, но так не пойдет. Уильям должен понять сам или не понять вообще.
В крепкой привязанности Уильяма Джек не сомневался — он ее полностью подтвердил, но доброе сердце не обязательно связано с ярким умом, способным моментально сравнить ценность практически гарантированного продвижения по службе с одной стороны и отдаленную возможность восстановления на службе — с другой.
Но Баббингтон, с его связями и сильным влиянием в парламенте, мог и так рассчитывать на скорое повышение. А Джеку второй шанс может больше в жизни и не представиться. Он посмотрел через стол на Стивена, который продолжал:
— Ночные учения — крайне удачная идея.
— Надеюсь, что так и выйдет. Это лучше, чем ломиться вперед как слон в посудной лавке, без подготовки. «Спартан» — совсем другое дело. Нужно было просто ударить по врагу в рукопашной. А сейчас надо не только ударить, но еще и вывести корабль из гавани под огнем батарей и военных кораблей, которые там могут оказаться. Нужно все проделать аккуратно или не делать вообще. Как ты считаешь, Стивен, у Уильяма Баббингтона достаточно живой и острый ум?
Стивен едва не рассмеялся. Кряхтя от удивления, он ответил:
— Я, конечно, люблю Уильяма Баббингтона, но не считаю, что хоть кто-то, кроме миссис Рэй, назовет его хватку, его сообразительность, его ум живым или острым. В столь грубом спорте, как война, и в непосредственных угрозах океана он, без сомнения, реагирует быстро. Но для быстрой оценки более сложных вопросов, наверное, стоит поискать кого-нибудь еще. Что же до твоих ночных упражнений, с движением от одной строго определенной точки к другой в сырости и темноте, но с ясной целью, он прекрасно подходит. Как я уже говорил, считаю их отличной идеей.
Мнение доктора Мэтьюрина разделяли все матросы. Они крайне внимательно рассматривали большую карту, которую Джек нарисовал углем между бизань-мачтой и кормовыми поручнями, пока корабль шел под малыми парусами в Полкомб. Во время мира кое-кто бывал в Сен-Мартене, и они подтвердили, что общее расположение объектов в порту, верфь и судоходные фарватеры не изменились.
Все присутствующие согласились с Джеком, что наибольшие затруднения доставляет волнорез, оберегающий гавань от волн с запада — он проходил с южной стороны под скалой с маяком, и по нему прохаживались часовые. Шлюпки должны проскользнуть незамеченными. К счастью, на «Сюрпризе» служила парочка выходцев с Джерси — Дюшамп и Шевене. «Если нас окликнут, — предложил Джек, — вы можете пропеть что-нибудь короткое в ответ, вроде «матросы и припасы для «Дианы».
Когда они добрались до Полкомба, ветер стих, поэтому фрегат пришлось буксировать в бухту во время стояния отлива. Потом эту операцию придется повторить обратно, поскольку высокие скалы закрывали любой ветер, с которым можно было бы выйти, а отлив с огромной силой затягивал на рифы скалистого острова Дьявола, перекрывающего вход в бухту (скорее даже фьорд) и уберегающего от сильных южных и юго-западных ветров.
