7.

В лесу через час ходьбы мы вышли на наш обоз. Лица обозников и казначея были смурны и печальны.

- Шо, проиграху? - спросил нас казначей.

- Тебя как звать величать? - ответил я ему вопросом на вопрос.

- Казимир.

- Запомни Казимир и запиши в амбарной книге, арианцы не сдаются!

Мой слоган быстро разнесся по угрюмым воякам, которые стали терять надежду.

- Добре, казал, - раздалась чья-то похвала.

- Знаешь что Казимир, ты сейчас бойцов наших напои, накорми и спать уложи, а завтра мы этих орлов горных в пух и прах разобьём, - распорядился я, чтобы занять обозников, казначея, да и самих воинов.

Среди уставших пехотинцев послышались смешки.

- А спати тишо с ослиций? - пошутил Петруха.

Теперь хохот стоял на всю поляну. Я и сам от смеха прослезился.

- Питро, как можно, ты еще к ней не женихался, а уже спать? - поддел я своего боевого товарища.

После чего ржали все как кони, кроме смущенного Петрухи.

- Гриня, ти харно придумив, устроив унас укольцо, - тихо мне сказал десятник Тарас, - ка ти удумал тако?

Можно конечно было рассказать Тарасу о компьютерной игре "Тотал Вар", в которую я играл на хорошем профессиональном уровне, так как, бросив пить алкоголь, нужно было чем-то занять вечера. Но я подумал, хоть он мужик и смекалистый, вряд ли поймет.

- С испугу, - соврал я Тарасу отчасти, так как испугался я все же не слабо, когда побежали наши гридни.

- А узаутра ка думашь Улухбека разбиваху? - приняв мои слова сказанные казначею всерьез, спросил десятник.

- Ты, Тарас, десятников собери, сейчас чаю попьем и что-нибудь скумекаем. Я знаю одно, разбить мы их просто обязаны! Нечего всякой погани на нашей земле делать! - сказал я уже громко для всех.

Дальше лагерь зажил своей обычной походной жизнью. Расставили шатры, выставили дозоры и стали готовить амарантовую кашу. Я подошёл к Казимиру.

- Ну, мил человек, показывай, что из вооружения есть в обозе?

- Копия ище имаху, луки исть, прауда стрил мали, усехо семи дисятов, - мы шли вдоль телег, где лежали боеприпасы, - порох исть, прауда на кой ен, видь усе пушхи потеряша. Кирасы исть кожаны симь штук.

- Да, не густо, согласился я. Пойду с народом побаю, может, что и придумаем.

- Попытаху, ни пытаху, - сказал язвительно мне вслед казначей.

- Ничего-ничего, голь на выдумку хитра.

Особенно, когда гол, как сокол, очень быстро голова начинает соображать, - добавил я уже про себя.

Перед командным шатром собралось пятнадцать человек, тринадцать из них десятники, которые остались живы, сын кхана Тунгута Ладомил и я, залетный казачек из другого мира.

- Браты, шо буде дела? Яки буде воевати? - вот так просто и не затейливо начал военный совет мой десятник Тарас, как самый уважаемый воин в гридне.

- Шо делати? - удивился десятник Мирослав, который в авторитете так же не уступал Тарасу, - ми ща порешаха. А ут ти хлопе, хто таки? - указал он на меня, - спивати шо буде?

Ну, началось в колхозе утро, - усмехнулся я про себя, - а ты кто такой?

- Цэ Мирослау, хлопе, шо упасу наши житии, - ответил ему угрожающе Тарас, - поки ти удрапал, та, щи пятки суиркали.

Миросла замолк, но внезапно его поддержали еще два десятника, которым мое появление на военном совете тоже не понравилось.

- Ми усами упасли, суои житии!

- Он, московит! - выпалил Ладомир, - академию заканчивал! Нам полезны будут его советы.

Горячий мальчонка, - подумал я, - и с чего он взял, что я академию заканчивал? А! Я же говорю на академическом аринском языке! Однако если считать мой альма-матер, Политех - академией, то я действительно ее заканчивал. И судя по всему, кроме меня, здесь никто академий не кончал. Поэтому молчание недовольных десятников я воспринял, как признание за мной право голоса. Однако Мирослава моя ученая степень не смутила, и он задал логичный вопрос.

- Шо московиту ту делати? Откель он узялси?

- Шел по лесу, упал, потерял сознание, очнулся - гипс! Такая версия годится? - спросил я в лоб десятника Мирослава, - мы уже пятнадцать минут тут выясняем, кто я такой! Вместо того чтобы эти пятнадцать минут выяснять, как победить Улугбека и освободить город Тунгут. Лично у тебя есть предложения?

- Нима, - потупился Мирослав.

И почему всегда, у кого в башке "нима", самые говорливые? - спросил я сам себя.

- Значит так, - сказал я уже вслух, - выход у нас есть. Я осмотрел обоз, в обозе есть порох. Эта смесь уже сама по себе хорошее оружие.

- Пушик нима, - опять встрял Мирослав.

- Можно сделать гранаты, - не обращая внимание, на кислую мину Мирослава, предложил я.

- Шо цэ таке? - заинтересовался Тарас.

- В кожаный мешочек насыпаем порох, добавляем в смесь металлические осколки, можно наконечники стрел. Они тоже есть в обозе. Далее связываем мешочек и вставляем фитиль. Фитиль поджигаем, бросаем гранату в противника, она взрывается, металлические осколки поражают все живое в радиусе пятнадцати метров. Как то так.

- Шо цэ тако фитиль? - снова спросил мой десятник.

- Шнур, который хорошо горит. Делается так. С водой смешиваем порох, кладем в раствор веревку, она пропитывается эти раствором. Далее веревку сушим и получаем фитиль. Режим веревку на небольшие кусочки. Засекаем, за сколько этот кусочек прогорит. Нам нужно рассчитать так, чтобы граната не взорвалась в руках гранатометчика и в воздухе.

- А еси ми сами сибя узоруем? - задал первый дельный вопрос за сегодня Мирослав.

- Метать нужно далеко, тогда не взорвем, - ответил я, - метров на пятьдесят, примерно вон до того дерева.

- Добре, Никодим може так кидаху, - обрадовался Тарас, - хто ище?

Посыпались предложения других десятников, набралось примерно человек пять, сопоставимых по силе Никодиму.

- Что бы нам превратить конницу Улугбека в фарш, метать на такую длину должны как минимум человек тридцать, - возразил я.

- Шо цэ таки - фарш? - спросил кто-то из десятников.

- Это мясо, которое мелко порезано ножиком, фарш.

Десятники заулыбались, представляя Улугбека в фарше.

- Чи хде ми сыскаху стольки силачев? - вернул нас к проблеме метателей гранат Мирослав.

Все же работает у него голова, зря я на него злился.

- Сделаем пращу, очень простое приспособление, вот ее схема, - я стал палкой чертить на земле небольшой чертеж, - это ремни, один нужно крепко привязать к руке, а второй просто сжать в кулаке, а это ложбинка, куда кладется граната.

Пока десятники рассматривали чертеж и переговаривались, я усмехнулся, все, что я рассказал это же наши уличные знания, ни в каких академиях этого не преподают. Как сделать пращу, как сделать фитиль, как смастерить самую простую бомбочку, все это известно любому мальчишке, который рос не у компа. А я был именно таким.

- Схольки нуже хранат, шобы расбиваху Улухбэка? - спросил Тарас.

- Я думаю сотню, но лучше сделать двести, запас карман не тянет.

- Хто их буде делати? - это уже завозмущались все десятники сразу.

- Нас здесь две сотни, каждый сделает по штуке, это займет полчаса, - успокоил я всех, - а теперь самое главное, тактический план боя на завтра!

Над тактическим планом мы бились еще час, пока не пришли к общему решению. После военного совета я чувствовал себя так, как будто разгружал вагоны. Я подошел к шатру нашего десятка быстро поел и рухнул спать.

8.

- Гриня, Гриня, - сквозь сон меня звал чей-то ласковый голос.

- Я на работу сегодня не пойду, - пролепетал еле-еле я, - я заболел, - на ходу придумал стопроцентную отмазу.

- Гриня, фитиля делаха нади.

- Какой фитиль? - я открыл глаза на, меня в отсвете костра смотрел виноватыми глазами Петруха.

- Яки ми буде биваху Улухбека биз фитиля?

- Сделай мне чашечку горячего кофе со сливками, - попросил я умоляюще своего соратника.

- Може у хазначую поспрошаху? - задумался Петр.

- Шуткую я, - успокоил я парня, - воды принеси умыться.