Я хорошо изучила досье возлюбленной Антонова-младшего и знала, что дерзкая девица не только хороша собой, но и умна, образованна и даже неплохо воспитана – сочетание качеств для модели редкое и от того особенно ценное. Подобные характеристики давали ей основание рассчитывать на куда более завидную партию, чем мажорный папенькин сынок, – к Анне Арамовой выстроилась такая очередь из олигархов, какая не снилась и Ленину в мавзолее на пике его популярности у советского народа. Но девушка оказалась еще и относительно бескорыстной. Насколько это вообще возможно в ее случае. Вот почему многочисленным солидным поклонникам с огромным кошельком она предпочла бесперспективного мажора, очаровательного оболтуса, безбашенного авантюриста. С другой стороны, даже мне хватило одного взгляда на мальчишку, чтобы оправдать ее выбор. В конце концов, жизнь дана нам единожды, а с таким субъектом, как Володька, она будет какой угодно, но точно не скучной.

Проведя языком по резко высохшим губам, я отвернулась к окну и сделала вид, будто меня очень интересует витиеватый орнамент лаконичных римских штор. Профессионализм помог быстро совладать с эмоциями. Представляю, что происходит с неподготовленными девицами. Наверняка появление моего клиента где-нибудь на пляже активизирует работу спасателей – при виде такого Аполлона кто угодно начнет тонуть.

– Интересно… – Анна придирчиво меня рассматривала, изображая строгую хозяйку, принимающую на работу горничную. Кого-то другого, возможно, это могло оскорбить, меня же только позабавило. Сделав вид, что прячу усмешку, я спокойно отразила ее взгляд и произнесла, обращаясь к своему клиенту:

– Представляться излишне – о моем визите вы предупреждены, основную информацию вам предоставили. И все же правила приличия требуют от меня соблюдения формальностей. Итак, зовут меня Евгения Охотникова, и я ваш телохранитель. Прекрасно владею огнестрельным и холодным оружием. На ближайшее время стану вашей, Владимир Аркадьевич, тенью. Поэтому сейчас вы мне отведете ближайшую к вам комнату, а затем предоставите список планов на эту неделю. Больше ничего не надо. Разве что ответите на пару уточняющих вопросов. Но это может подождать, так как сейчас мне важнее привести себя в порядок. Вам советую заняться тем же самым – судя по всему, вы только из постели. – В этом месте я бросила выразительный взгляд на старинные напольные часы, большая стрелка которых застыла между пятеркой и шестеркой.

Комнату огласил громкий смех. Я с удивлением посмотрела на Володьку, заподозрив его в употреблении психотропных веществ – иных причин для веселья вроде не было.

– А ты забавная, – отсмеявшись, провозгласил мальчишка и, поднявшись из кресла, зевнул и потянулся, играя мышцами. Не знаю уж, на какую реакцию при этом он рассчитывал, но мне удалось остаться в сознании. К тому времени самообладание ко мне вернулось, так что я и бровью не повела.

Парню это явно не понравилось.

– Телохранитель мне нужен, как Волочковой лишние килограммы, – пробурчал он. – Жаль, отец этого не понимает. Но раз уж выбора у меня нет, будешь моей второй девушкой. И смотри, чтобы никто не догадался, а то перед пацанами неудобно – не хватало еще за чью-то спину прятаться. И в любом случае командовать я тебе не позволю. Твое дело приказы выполнять, а в собственном доме, – взгляд Антонова сделался колючим, – я буду хоть голышом расхаживать, никого не спрошу. Так что привыкай! И слюни-то утри, будешь хорошо себя вести, может, мы с Анькой и сжалимся, возьмем тебя к нам в кроватку третьей. – Володька усмехнулся, а я поймала кислый взгляд его пассии – шутка ей смешной не показалась.

– Отлично. – Вздохнув, я провела рукой по непослушным, торчащим в разные стороны волосам. – А теперь ты меня послушай, мальчик, – с ударением на последнем слове. – В деле создания неприятностей тебе, конечно, нет равных. Ты отлично порезвился в Англии. Настолько хорошо, что умудрился вылететь из страны с «волчьим билетом». Признаюсь, восхищена способностями, ведь породистые сэры на редкость терпеливы, когда речь идет о бесчинствах детей новоявленной русской знати. Да и в Италии тебя только гражданство спасает, а то бы уже давно «чемодан, вокзал, Россия».

– Но-но. – В голосе Антонова послышалась угроза. – Если ты на мою судимость намекаешь, так какой русский не любит быстрой езды?

– Особенно пьяным, да? – К этому разговору я, конечно, готовилась, но не ожидала, что он состоится так скоро – в отечественных традициях все же гостей сначала поят, кормят, в баньке купают и только потом в печь сажают. С другой стороны, что этому мажору, большую часть жизни проведшему за границей, знать о наших национальных обычаях?

– Ты меня отчитывать вздумала? – Красивая Володькина бровь удивленно взлетела вверх.

– Вовсе нет. – Я пожала плечами. – Не мое это дело, просто поддерживаю беседу, демонстрируя заодно осведомленность о подробностях твоей жизни. Ты, деточка, хоть и избалован донельзя, но не дурак, должен понимать – раз наемный служащий ведет себя так дерзко, значит, у него на то есть основания. Твой отец наделил меня практически неограниченной властью – он даже выпороть тебя разрешил, если потребуется. И, – я выставила вперед руку, предупреждая пляшущую на кончике языка Антонова хохму, – речь не о развлечении в стиле «пятидесяти оттенков серого», хотя на ближайшие несколько месяцев мне и суждено стать твоей госпожой и повелительницей. Так что если я велю тебе надеть портки, пойди и сделай это. Молча и беспрекословно.

– А то что? – Прекрасные василькового цвета глаза потемнели от гнева и теперь метали молнии. На меня же это подействовало как дуновение весеннего бриза на монолитную скалу, возвышающуюся над морской гладью.

– А то батюшка лишит тебя денежек, – вытянув губы, прошепелявила я, изображая добрую няньку, отчитывающую малыша, испачкавшего штанишки. – И придется тебе перейти с пармской ветчины на гороховое пюре из благотворительной столовки. Про «Шато Латур» тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года тоже забыть придется.

– Ого! – Володька восхищенно присвистнул. – А тетечка-то, оказывается, непростая!

– Конечно! – На моих губах заиграла самодовольная улыбка. – Ты даже не представляешь, насколько я сложная, поэтому давай ради разнообразия побудешь послушным мальчиком. Андестенд?

– Все, все, все! – Антонов поднял руки вверх, изображая капитуляцию. – Убедила, напугала, привела в душевное волнение. – Парень оттянул и отпустил резинку шорт и снова почесал голый живот. Интересно, у него чесотка или он просто пренебрегает гигиеническими процедурами? Богатое воображение тут же подсунуло мне обнаженного Володьку, целомудренно прикрыв, правда, наиболее срамные его места мыльной пеной. Хорошо еще, что как профессионал я способна скрывать эмоции, поэтому спокойно встретила насмешливый взгляд новоиспеченного клиента, на этот раз ничем не выдав своих чувств.

Я изобразила самое приветливое выражение лица, на какое только оказалась способна, и проговорила, обращаясь к Анне Вениаминовне:

– Для вас, голубушка, у моего клиента тоже есть кое-какие указания. Человек вы свободный, так что следовать им или нет, решайте сами, но от себя могу порекомендовать хотя бы прислушаться к советам Вовиного отца, если хотите и впредь проводить время со своим возлюбленным здесь, а не в приюте для бездомных, ну или где вы там обитали до встречи с Антоновым.

Проговорив так, я отлепилась от подоконника, который подпирала все время нашего разговора, и направилась к лестнице, зная, что гостевые спальни расположены наверху.

– Эй, – завопила Арамова, вскакивая с кресла. Девица в два прыжка преодолела разделяющее нас расстояние (это не сложно, учитывая длину ее ног) и преградила мне дорогу: – Ты чего раскомандовалась, а? – Она свела идеальные брови на переносице и попыталась испепелить меня взглядом. Наивная! В свое время даже лысому Кондрату не удалось вселить в меня ужас, а он куда страшнее этой пигалицы будет. Тоже мне, женский вариант Ивана Грозного!