Цвети же, град наш, светлый и певучий!

Питайся от корней своих живых.

Ты на таланты был всегда могучий,

Так полон тучный сад плодов земных.

Рождённые твоим искусством чувства

Ласкают глаз и наслаждают слух:

Понятие «ростовское искусство»

Понятию равно «высокий дух».

Имён, тобой рождённых, череда

Взошла в Ростове не одна звезда

В периоды безоблачья, безтучья…

Звенит твой голос в будущих созвучьях…

(Н. Бусленко. Vivat, Ростов!)

…Спасибо судьбе, что здесь

Родиться мне довелось…

С. Гершанова.

Хутор Нижние Хороли вы не найдёте на современной карте Ростовской области. Но когда я училась в школе, нас с братом бабушка возила к своей младшей сестре, жившей там.

Об этой географической точке, наверное, надо рассказать немного подробнее. Мои предки по фамилии Шевченко переехали на Дон, на свободные земли, с Украины. Переселенцы с реки Хорол основали хутора Верхние Хороли, Средние Хороли, Нижние Хороли на территории нынешнего Зерноградского района Ростовской области. В начале XIX века родители моей бабушки уехали в Омскую область в поисках лучшей доли. Они везли с собой семена донской пшеницы. Однако в северных краях теплолюбивая культура не была столь урожайной, семья голодала, и в 1917 году прабабушка, прадедушка и двое их детей (троих потеряли в дороге) вернулись на Дон. Они окончательно обосновались в Хоролях…

Большой земляной двор, огороженный плетнём. Вдоль плетня – низенькие мазанки, в которых жили поросята, корова с телёнком, разная птица. В дальнем углу двора – голубятня (говорят, из голубей получается вкусный борщ, но я ни разу не ела – мне было жалко голубей). Во дворе стояла большая летняя печь, а чуть поодаль – навес, крытый камышом, под навесом – длинный стол, вокруг него – скамьи. Посреди двора росла старая вишня. Ягоды с неё собрали не все. Они высохли на солнце, сморщились, но были очень вкусными. Сновавшие по двору цыплята лакомились вишней вместе с детворой.

Поздно вечером вся семья собиралась за столом ужинать. Нас, маленьких, кормили раньше и отправляли на сеновал. Бабушки с невестками накрывали на стол, все рассаживались и первое время раздавался только стук ложек, звон посуды, тихие разговоры. Чёрное летнее небо усыпано яркими звездами. Почему-то в деревне небо кажется совсем близко, не так, как в городе. Протяни руку и можешь сгрести звезды в ладошку. Слышно, как стрекочут в степи сверчки, кричит какая-то ночная птица…

И вдруг звучит голос. Высокий, тонкий, словно плач. Это бабушка Маруся завела казачью песню. Голос её уносится в небо, ударяется об него и летит обратно, но становится, ниже, мягче. Это наша бабушка Поля подхватывает напев, а за ней вступают и другие голоса.

А кто ж у нас ранёшенько на дворе?

Щекотала ласточка на зоре.

Ой на зоре на зоре,

Плакала дявчоночка на море,

Ой на море на море,

На белом на камушке сидючи,

Ой сидючи сидючи,

На быструю реченьку глядючи,

Ой глядючи-глядючи…

Мелодия то несётся ввысь, то возвращается, как будто мама качает колыбель. А потом все вместе певцы гонят песню в ночную степь, на простор, где она растворяется в темноте. А я счастливо засыпаю под её замирающие звуки…

Стихотворно-песенное творчество донских казаков известно издавна. Ревностным ценителем, собирателем и хранителем песенно-былинной поэзии Дона был Александр Михайлович Листопадов (1873-1949), фольклорист-музыкант. О нём нам напоминает мемориальная доска на доме № 44 по ул. Советской. Родился Александр Михайлович в станице Екатерининской (ныне ст. Краснодонецкая Ростовской области) в семье народного учителя. Окончив духовную семинарию, преподавал в родной станице. Собирать песни Александр Михайлович начал с 1894 года. Записал около 1200 донских казачьих песен. Основной труд Листопадова – «Песни донских казаков» (изд. 1949-1954). В этой книге он пишет: «Большинство записанных песен носит в себе характерные признаки древнего сложения. Даже песни более позднего происхождения, исторические послепетровских времён, протяжные военно-бытовые того же периода, творцами которых являются по преимуществу сами же казаки, слагались как бы по одному типу, выработанному глубокой стариной и передаваемому непосредственно и в чистом виде из поколения в поколение».

Е-ой, ну, где мать плачет, там река, что река бежит,

Что река бежит, океян, океян-моря…

Е-ой, ну, сестра, она плачет – ручеек течет.

Где ж она плачет, там роса, там роса впала…

Е-ой, ну, как мать плачет во век до… во век до веку,

Как сестра плачет от год до…от год до году…

Е-ой, а жана, плачет до белой зари, -

Взойдет солнушка, росу вы… росу высушит.

«…Замрут голоса певцов – слышно, как вздыхают кони, тоскуя по приволью степей, как тихо и неустранимо двигается с поля осенняя ночь; а сердце растет и хочет разорваться от полноты каких-то необычных чувств и от великой немой любви к людям, к земле».

…Может быть, потомок мой далёкий,

Беседуя о славной старине,

Споет мой стих и с думою глубокой

Невольно вспомнит обо мне.

А. Леонов

В начале 19 века с развитием просвещения на Дону делает первые шаги донская литература. Её «детство» приходится на расцвет классицизма в России, совпавшего с громом побед русского оружия. В основе лежат достижения русской классики и казачьи фольклорные традиции.

К сожалению, информации о донском поэтическом творчестве того периода крайне мало. Большую помощь в подборе материала оказал сайт города Серафимович Волгоградской области, где помещены биографии знаменитых донских казаков, написанные Николаем Федоровичем Бичехвостом.

Родоначальником донской поэзии можно считать Евлампия Никифоровича Кательникова (1775-1854) – первого на Дону казака-поэта, сына станичного писаря Верхне-Курмоярской станицы. Он стал едва ли не самым образованным человеком на Дону той эпохи. Достиг этого Евлампий благодаря самостоятельным занятиям. Сведений о его жизни и деятельности сохранилось немного. Но достаточно, чтобы уверенно сказать: он был личностью незаурядной, поистине замечательной во многих отношениях.

Службу Е. Кательников начал в 1789 году рядовым казаком. В грозные годы нашествия Наполеона он показал себя храбрым и мужественным воином. Но ещё в этот период жизни Евлампия Никифоровича произошло важное событие: вышла в свет первая его книжка «Отрывок занятий на малом досуге донского казака Евлампия Кательникова».

Напечатана она была в октябре 1814 года в Варшаве, «в военно-походной типографии, при главной квартире генерал-фельдмаршала графа Барклая де Толли состоящей». Книжка содержала два произведения Кательникова – стихотворение «Дон» и «Разговор между двумя донскими задушевными односумами», в котором проза перемежалась со стихами. Оба творения Кательникова посвящены прославлению героических подвигов донских казаков и их атамана Матвея Ивановича Платова, славному своими партизанскими делами. Необычность этой личности отмечает в своих стихах автор:

С Оки, за Днепр, за Неман, Вислу,

Чрез Одр, чрез Эльбу и чрез Рейн

Преплыть вперёд, противу смыслу

Свирепого Врага за Сейн,

Верхом в доспехах с казаками,

Без суден целыми Полками;

В ночи без звёзд и без дорог

Скакать чрез твани, горы, скалы,