- Это Нандо?

- Да.

За спиной Нандо висела такая же белая простынь, как за спиной Шеннон. На видео она просила о помощи, теперь была мертва и никто не знал, где её тело. Как не знали и никогда не узнают имена большинства мертвецом из Дома Офицеров.

- Убийство моего отца спланировал и подготовил ты, - Франц сглотнул. - В-в-вы подменили пузырек с антидепрессантами. От кого Освободительная Армия узнала, какие таблетки принимает мой отец? Только от того, кто был к нему близок и часто бывал во дворце.

Лонарди рассматривал Франца со спокойным любопытством. Франц ненавидел Лонарди и его спокойствие. Ненавидел, несмотря на то, что Лонарди спас ему жизнь. Ненавидел, но не мог презирать. Не мог презирать, потому что помнил как умер Санчес. Францу даже не нужно было закрывать глаза, чтобы отчетливо, в деталях, восстановить в памяти перестрелку в трущобах. Санчес закрыл Лонарди от пуль своим телом, а Ливи закрыл собой Франца, только потому что знал, Франц нужен Лонарди живым. Эти люди, Ливи и Санчес, готовы были не просто отдать свою жизнь за Лонарди, но и отдать свою жизнь, выполняя его приказы. Эти воспоминания отобрали у Франца силы, наполнили его сожалением, тоской и одиночеством. Унизили его. Эти воспоминания открыли внутри него пропасть, в которую он не хотел заглядывать. Эти воспоминания увеличили боль от предательства Генри.

- Зачем ты меня спас? - спросил Франц.

Лонарди приложился к коктейлю. Чиновница за стойкой оправила рукава белой блузки. На полке над головой чиновницы стояла бутылка местной колы, - Лаколала - казалось, что женщина носит ее на голове.

- Возможно... - медленно протянул Лонарди, - я считаю, что эта страна прогнила от верхушки до основания. Твой отец, твой дед, Касто, полицейские, с какими ты имел дело... Журналисты, Нандо и его Освободительная Армия. Я. Мы все одной рукой воруем, другой боремся за справедливость. Одной рукой убиваем, другой - спасаем.

- Зачем ты спас меня?

- Возможно, я считаю, что ты лучше нас. Возможно, твой отец поступил правильно, выслав тебя в Англию. Эта страна не успела отравить тебя. Возможно, ты сможешь её изменить.

- Ты лжешь.

Лучше бы он плюнул Фанцу в лицо, чем льстил, после того как использовал его.

-Нет, - Лонарди криво улыбнулся и покачал головой.

- Докажи. Отдай мне Генри Элвуда. Он подменил таблетки моему отцу. Я это знаю, ты это знаешь. Убийца должен быть наказан.

- Справедливо, - Лонарди посмотрел на часы и достал телефон. Собеседника он называл Диего, разговаривая, смотрел в окно на зажигающиеся огни города. Фонари вдоль дорог, яркие витрины, настольные лампы и телевизоры в квартирах над ними.

- Его привезут через двадцать минут, - сказал Лонарди.

Так просто? Лонарди подчинился так просто и естественно, будто Франц был его командиром. После смерти отца все вокруг требовали подчинения от Франца. Касто, Маркус. Бандиты в трущобах хотели разорвать Франца на части, Касто раздавить, Маркус сделать из него свою копию. А Лонарди уступил ему. Нет, Лонарди заключил с ним сделку, как с Маркусом, когда пригрозил ему взорвать атомную электростанцию.

- Хочу, чтобы ты знал, Франц, я тебе не враг. Я не скажу, что ты должен или можешь мне доверять. Нет, этого тебе не стоит делать, - Лонарди улыбнулся, провел пальцем по краю своего бокала. - Я лишь хочу сказать, что я понимаю, что ты чувствуешь, и я тебе не враг.

Толстуха поставила на стойку пиалу с печеньем: квадратики и треугольники присыпанные солью. Мимо телецентра пронеслась пожарная машина. В недрах коридоров хлопнула дверь, выплеснулся гомон голосов и принес бессмысленные обрывки фраз. "Белые перчатки" в дверях забеспокоились.

- Все в порядке, - Лонарди поравнялся с Рипоном и хлопнул его по спине. - Мы их ждем.

Лонарди пожал руку мужчине в желтой майке. Обрезанные рукава, мощная шея, выпирающий подбородок и лоб. Лонарди пожал руку Генри. Плотно сжатые губы, бледность покойника, мелкие шаги, сутулые плечи. Настороженный, недовольный взгляд. Чтобы ему ни сказали, он не хотел здесь быть, не хотел сюда приезжать. Еще меньше он хотел встречаться с Францем - смотрел куда угодно, только не на него. Будто Франц мог его заразить или укусить.

"Желтый" что-то шепнул Лонарди и вышел. Лонарди же положил руку между лопаток Генри и подтолкнул его к стойке.

- Присаживайся, Генри, - Лонарди и Франц сказали это одновременно.

Чиновница за стойкой принялась переставлять бутылки. Поменяла местами ром и виски, красные этикетки разбавила черными.

- К-к-как жизнь, Генри? - Франц протянул Генри руку. И этот ублюдок вместо того, чтобы пожать ее, уставился на Франца как на мертвеца.

- Н-не думал увидеть меня с-снова? - проклятье, Франц снова заикался. Плевать.

Во взгляде Генри появилось что-то похожее на вызов. Теперь он смотрел прямо в глаза Франца. Что дальше, что ты мне сделаешь, кричал этот взгляд.

Лонарди стоял рядом, засунув руки в карманы, перекатывался с пятки на носок. Он тоже хотел знать, как далеко зайдет Франц.

- Лонарди, - Франц постарался, чтобы его голос звучал уверенно и четко. - Ты генерал Лумбийской армии. Во время военного положения имеешь право вынести приговор убийце и привести его в исполнение. Генри Элвуд убил президента. Пристрели его.

Генри опустил взгляд. Правой рукой сжал запястье левой так, что кожа сморщилась. Отвратительно знакомый жест.

- Чего ты ждешь, Лонарди? - прошипел Франц.

Достав пистолет, Лонарди шагнул за спину Генри и приставил ствол к его затылку. Генри перестал тереть запястье и впился пальцами в кожу.

- Остановись! - Франц бросился вперед и облегченно вздохнул, когда Лонарди опустил пистолет.

- Рипон, - позвал Франц. - Это человек обвиняется в убийстве президента. Арестуйте его.

"Белые перчатки" хлопали глазами и переглядывались. Самое время проверить сколько свободы Маркус отвел Францу. Что он приказал приставленным к нему людям. Насколько они конвоиры, насколько помощники? У них не было наручников, но они встали с двух сторон от Генри, беря его под стражу. Ублюдок снова крутил запястья и выглядел недовольным.

В коридоре послышались голоса. Их гул нарастал, кутался в шум распахиваемых дверей, шагов и щелчков камер.

- Генерал Маркус! Генерал Маркус, как давно вы узнали о преступлениях президента? - запищали журналистки.

- Генерал Маркус, ваша дочь была замужем за президентом...

Франц ощутил горький привкус во рту. В бар влетел Патрик, замер посреди шага, таращась на Лонарди и Генри в недвусмысленном кольце солдат. Наконец Патрик взял себя в руки, стряхнул оцепенение и выпалил: