Когда я иду по темной дороге в сторону квартиры, замечаю знакомую фигуру, которая сидит у моей двери.

Холлин.

Она свернулась клубком, прижав к себе ноги, ее волосы обрамляют лицо, и она выглядит побежденной. Она не может быть на игре, но может после этого вернуться в мою временную квартиру. Я хочу быть мужчиной, в котором она нуждается, тем, кто обнимет и поймет, но я сейчас не в том состоянии. Сейчас я обеспокоен, зол и желаю напиться.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, ища ключ от дома. — Где Дейзи?

От моего голоса она подпрыгивает и, заправляя прядь волос за ухо, встает.

— С ней все в порядке, не волнуйся, — она вздыхает. — Я хочу извиниться.

— За что? За то, что дала мне ощущение, что ты действительно хочешь двигаться дальше? Что, возможно, есть хоть немного надежды на отношения между нами? Что, возможно, ты можешь влюбиться в меня, так же как я влюбился в тебя?

— Джейс… — на мгновение ее дрожащий голос ослабляет мою злость.

— Холлин, почему ты ушла?

Она смотрит на меня мокрыми от слез глазами.

— Это было слишком сложно для меня.

— Ага, ну такова жизнь, Холлин, — разочарованный, я хватаюсь за затылок и смотрю на нее. — Жизнь — это не какая-то прогулка в парке, где можно загадывать желания на одуванчиках. Жизнь — это работа. Жизнь — это путь из побед и поражений. Успехов и неудач. Опыта и новых возможностей. Ты не сможешь что-либо изменить, пока сидишь и ожидаешь других результатов.

— Я пытаюсь, — плачет она.

— Ты говоришь, что пытаешься, Холлин. Но теперь это просто пустые слова, — сокращая расстояние между нами, я указываю ей на грудь и говорю: — Чтобы расти, тебе нужно попробовать отсюда, — я касаюсь ее сердца, а затем головы. — И отсюда. Ты не должна делать вид. Ты должна на самом деле хотеть этого. Ты должна хотеть измениться. Ты должна хотеть отпустить. Я не вижу, что ты на самом деле хочешь попытаться. И да, это моя вина, что пытался подтолкнуть тебя, когда ты не была готова. Я беру вину на себя. Но я больше не могу идти по этому пути. Если сегодняшний день не пример, то я не знаю, что это.

— Ты тоже не отпускаешь, Джейс, — говорит она, подняв подбородок. —Ты говоришь о переменах, об изменениях в нашей жизни, но ты до сих пор так и не пришел к Хоуп, несмотря на приглашения от Джун и Алекс. Ты даже не можешь говорить о ней. Ты не можешь говорить со мной о переменах в жизни, когда ты тоже стоишь на месте.

— Нет, — я качаю головой. — Не переводи стрелки на меня.

— Какого черта нет? Мы с самого начала были вместе. Будь честным, Джейс, да? Разве это не был девиз наших отношений? Ну, я буду честной. Ты тоже не двигаешься дальше. Каждый день ты все дальше и дальше погружаешься в яму скорби и жалости. Если бы ты действительно был заинтересован в изменении ситуации, ты бы уже это сделал.

— Холлин, не хочу быть мудаком, но я совсем недавно отказался от своего ребенка. Ты скорбишь почти два года.

Отступая назад, она складывает руки на груди.

— Не хочешь быть мудаком? Так вот, новость — только мудак скажет такое. Иди ты нахрен за то, что осуждаешь меня в период скорби. Ты решил отказаться от своей дочери, а у меня не было выбора в этом вопросе, когда Эрика забрали у меня.

— Я не хотел отказываться от нее, — кричу я, вероятно, разбудив всех соседей. — Ты не думаешь, что это было самое трудное решение в моей жизни?

Вздохнув, она опускает руки и искренне отвечает.

— Я знаю, что это было тяжело, Джейс. Извини.

— Черт, — сдавшись, я сажусь на пол спиной к стене. Холлин присоединяется ко мне. — И здесь мы должны работать над принятием. Я уверен, что мы оба вернулись на первый шаг. Скорбь, — я беру ее за руку и целую, прежде чем положить ее обратно на колени. — Мы больше не можем делать это вместе.

— Что? — она резко поворачивается в мою сторону. — Джейс, это всего лишь небольшой спор. Мы друг друга поддержка.

Так ли? Или, возможно, это все, кем мы когда-либо будем. Она влюблена в другого и, вероятно, никогда не полюбит меня. Я хотел большего, но я не могу продолжать терпеть эту боль. Мне лучше быть одному.

— И я буду радоваться за тебя со стороны, но мы не можем больше контактировать. Мы должны помогать друг другу, чтобы подняться, а происходит все наоборот. Мне нужны отношения, к которым ты не готова, а твое нежелание ежедневно убивает меня. Мы сейчас токсичны друг для друга, Холлин. Это вредно для нас.

— Ты не можешь оставить меня, Джейс. Я не могу этого сделать.

Повернувшись к ней, я провожу рукой по ее щеке и вытираю слезу.

— Ты сильнее, чем думаешь, Холлин. Ты контролируешь исход своего будущего, а не кто-то другой. Используй силу, которая у тебя появилась за последние несколько месяцев. Собери огонь, из-за которого ты сгорела, и преврати это в нечто большее. Холлин, докажи свое существование.

Я прижимаю ее к себе. Наклоняясь вперед, целую ее в щеку, в последний раз вдыхаю ее запах и отодвигаюсь.

— Знай, что хоть и издалека, но я твой самый большой болельщик. Прими свое прошлое, оставь Эрика рядом, но не позволяй ему удерживать тебя от твоего будущего, — я смотрю на нее и запоминаю этот момент, зная, что мы, вероятно, больше никогда не будем говорить. — Боже, я люблю тебя, Холлин. Мне жаль, что у нас не было времени, — я печально улыбаюсь. — Может быть, в другой жизни.

В последний раз я прижимаюсь губами к ее, поклявшись, что это тот момент, который изменит ход всей моей жизни. Она права. Я не двигаюсь дальше. Мне страшно. Я не ничего не делаю, чтобы измениться. Но это конец.

Черт, я потерял ее, и это повлияло на мою игру. Это повлияло на каждую часть моей жизни. Но я должен быть ангелом-хранителем для Хоуп. Я должен убедиться, что она получает лучшее, потому что заслуживает это. Я должен быть лучше для нее, и она это получит. Пришло время двигаться вперед. Пришло время доказать мое существование.

Д ейзи

— Еще чаю?

— Конечно, — бабушка наливает мне еще одну чашку дрожащими, обветренными руками и передает мне молоко и сахар. — Спасибо бабушка.

— Без проблем, — она откусывает еще одно печенье Snickerdoodle⁸¹, которое я приготовила. — Ты действительно научилась хорошо печь. Оно восхитительно.

— Я училась у лучшей.

— О, дорогая, — она машет рукой перед лицом. — Ты льстишь мне, — откусив еще, она спрашивает: — Из-за чего у тебя такое мрачное настроение? Ты обычно улыбаешься и рассказываешь о тканях, которые нашла по скидке.

— Не лучшая неделя, — это, наверное, преуменьшение. Я чувствую, что новые отношения, которые у меня появились, рухнули. Мне пришлось несколько раз звонить Холлин, чтобы узнать, что с ней все в порядке после того, как она сбежала со стадиона. Надеюсь, я больше не увижу тот взгляд боли и разочарования на лице Джейса. Он выглядел еще хуже, чем в первый день, когда мы встретились.

Признаться, полет обратно в Денвер был немного пугающим, но я смогла пройти через аэропорт… благодаря работнику авиакомпании.

— Это имеет отношение к Картеру? — и теперь он. Картер, тот, кого я смогла полюбить. Какой я была глупой и наивной.

— Да, — я сажусь. — Я действительно не хочу об этом говорить. Давай просто скажем, что ничего не получилось.

Похлопывая меня по руке, она говорит:

— Мне очень жаль это слышать, дорогая. Знаешь, я здесь, если ты захочешь об этом поговорить.

— Знаю, — останавливаясь, я набираюсь смелости, чтобы поговорить с ней о реальной причине, по которой пришла сегодня. — Могу я задать тебе вопрос, бабушка? — я размешиваю свой чай, чувствуя тревогу из-за последующего вопроса.

— Ты можешь спрашивать, о чем угодно. Хочешь поговорить об удовольствии без последствий?

— Ни за что, — я смеюсь. — Не обижайся, бабушка, но я не хочу говорить с тобой об этом. Никогда.

— Справедливо, — она поднимает руки. — Но я могу рассказать, если ты когда-нибудь захочешь. Я очень разбираюсь в этой теме.