— Кто такой Мэтт? — спрашивает парень.

— Ее жених, — я закатываю глаза, и мы наезжаем на кочку, отчего всех нас подбрасывает.

Я кричу и достаю свой телефон. Я чувствую себя живой, но мне бы не хотелось умереть.

Я уже подвыпившая, на грани смерти и хочу, чтобы кто-то узнал о моем наследии, прежде чем я буду похоронена под шестью футами земли, поэтому я пишу сообщение.

Дейзи: Если сегодня вечером я умру, пожалуйста, сообщи всему миру, что я делаю удивительные немецкие шоколадные пирожные.

Так, отправлено. Подожди…

Дейзи: И я действительно хороша в изготовлении плюшевых ковриков. Вообще-то, под моей кроватью есть такой коврик, который я сделала для бабушки. Убедись, что она его получит.

Ладно. Это неплохо. Наследие, состоящее из выпечки и ковриков с защелкой…

А как же мой новый талант?

Дейзи: И еще, я буду признательна, если на моей могиле будет надпись: «Хорошо ездила на мотоциклах».

Выпечка, коврики с защелкой, мотоциклы. Думаю, это все. Что за наследие…

Дейзи: И я знаю наизусть эпизод Витамитавегамин⁷⁶ из сериала «Я люблю Люси». Я бы показала тебе, но я умру сегодня вечером. Просто знай, я могу это.

Ну вот. Это все, что я могу сказать. Теперь мое наследие будет жить вечно.

По крайней мере, я могу спокойно умереть в своем шлеме, зная, что люди не просто скажут: «Кто такая Дейзи?». Она прожила с бабушкой двадцать один год, у нее не было друзей, работы и жизненного опыта. Нет, они смогут сказать, что Дейзи Борегар — мастер по приготовлению немецких шоколадных пирожных, богиня по созданию ковриков, подружка байкера и Витамитавегаминовая девушка.

— У тебя есть парень? — спрашивает мужчина, наклонившись ко мне.

Двигаясь вперед, я отвечаю привлекательным тоном:

— Что?

— У тебя есть парень?

— Что? — я хихикаю, как ребенок. — Парень? Ну, у меня есть друг. Это считается? Его зовут Картер, он иногда бывает не в настроении, но в иных случаях он действительно милый, особенно во время поцелуев или, когда его пальцы внутри меня, — я закрываю рот рукой. Что заставило меня сказать это? Я смотрю на кружку перед собой. Долбаное пиво.

— Дейзи, не говори людям о таком, — говорит Холлин рядом со мной. Она наклоняется ближе и говорит: — Картер трахнул тебя пальцем?

— Что? — мое лицо краснеет, и мой телефон в руке подает звуковой сигнал. — Блин, не говори ему, что я сказала это. Не думаю, что мы говорим о засовывании пальцев в других людей.

— Ты куда-то засунула ему свой палец? —Холлин спрашивает, приподняв брови.

— Нет! Куда именно?

— Мужчинам нравится массаж простаты, — говорит мужчина рядом со мной, явно подслушивая нашу беседу.

— Эй! — Холлин, отталкивая, бьет его по руке. — Не произноси это слово рядом с моей подругой.

— Просто предложение, — он пожимает плечами.

Я нахожусь между ними, пока Холлин отчитывает его за то, что он еле стоит на ногах. Я не слушаю, потому что я слишком много думаю о моем наследии. Я открываю сообщение.

Картер: О чем ты? Ты напилась?

Ну, это не было подтверждением, которое мне нужно, поэтому я пишу.

Дейзи: Я выпиваю на велопрогулке с Амандой и Холлин. Это опасно, я вижу, как умираю. Мне нужно знать, что ты позаботишься о моем наследии.

Картер: Ты пьяна. Кто-нибудь присматривает за тобой?

Ух, ну почему? Почему он всегда считает, что должен присматривать за мной? Я не просила его быть рыцарем и спасать меня из этой смертельной ловушки. Я просила его помочь моему наследию жить дальше.

Дейзи: Я могу позаботиться о себе, спасибо большое.

Я выдыхаю, когда отправляю сообщение. Да, я могу о себе позаботиться. Я, возможно, и была под присмотром бабушки всю свою жизнь, но так как я жила с Амандой, я действительно…

Бип-бип.

Другое сообщение от Картера.

Картер: Ты едешь по маршруту LoDo, который проходит через Gin Mill?

Сталкер.

Оглядываясь, я вижу, что так и есть. Как он узнал?

Дейзи: Следишь за мной? Где ты?

— Я нравлюсь твоей подруге, милая? — спрашивает меня мужчина рядом.

— Что? — я пропустила весь их разговор.

— Ты мне нравишься, — повторяет он.

Я смотрю на него вверх и вниз.

— Ты кажешься милым парнем, но ты...

— Ага, я милый, — он проводит рукой по моему бедру. — И знаешь, мои пальцы тоже могут побывать в некоторых местах.

О, нет.

Прежде чем я могу ответить, пока горит красный свет, я сдвигаюсь со своего места, и мой худший кошмар сбывается. Это он. Я встречаюсь со смертью. Chevy Malibu, который следовал за нами, переедет меня.

Крича, как будто я собираюсь упасть, я цепляюсь за крепкие руки, обернутые вокруг моей талии.

— Успокойся, — меня пробивает озноб, когда я слышу глубокий голос Картера возле моего уха.

— Что ты делаешь? — кричит Холлин, недовольная появлением Картера.

— Я предлагаю тебе вернуться и заниматься своими делами, Холлин, — отвечает Картер пугающим тоном.

— Дейзи — мое дело. У нас девичник.

— Больше нет, — он молча несет меня по темному переулку.

Я думала, что мне придет конец, если меня собьет автомобиль, но нет, эта аллея, которая пахнет так, будто бы здесь живут бездомные, станет моим концом.

— Куда мы идем? Я не хочу умирать в моче бездомных.

— Если ты будешь дальше ерзать, то это произойдет. Не двигайся.

— Ты не можешь просто так тащить меня.

— Могу, когда ты пьешь без меня, — говорит он, после чего усаживает меня на знакомое место. Свой мотоцикл.

Оглядываясь вокруг и обретая равновесие, я смотрю на него. Несмотря на его усталость и неуверенность, я вижу в нем решительность. На нем белая хенли, с расстегнутыми пуговицами, и черные джинсы, благодаря его угольно-черным волосам и проницательному взгляду, его невозможно не заметить.

Ой, у меня могут быть неприятности.

Сев повыше и скрестив руки на коленях, я говорю:

— Я могу пить без тебя. Я тебе не принадлежу.

Подойдя ближе, он тянется к моей шее, перебирая мои длинные светлые волосы. Я наклоняю голову и смотрю в его глаза. Он такой сильный, что я таю от его прикосновений.

Так было с самого начала. Я не могу игнорировать притяжение между нами. Он сильный, опьяняющий, ему невозможно сопротивляться. Как он наклоняет голову, изучая меня. Или, как он проводит руками по своим густым волосам, когда пытается понять меня. В нем есть что-то такое, от чего трепещет мое сердце.

Он отвечает глубоким голосом:

— Я знаю, что не владею тобой, но это не значит, что я этого не хочу.

— Что это значит?

Он наклоняется вперед, будто собирается поцеловать меня. О нет, он этого не делает. Поднимая ногу, я прижимаю к его груди и отталкиваю. Спасибо, гибкость

— Что ты делаешь?

— Я все еще злюсь на тебя. Ты не можешь просто забрать меня с пьянки и утащить в переулок, освещаемый одним фонарем, а после пытаться поцеловать меня на своем мотоцикле, как какой-то современный рыцарь в сияющих доспехах. Знаешь, у меня есть мораль.

Но теперь, когда я думаю об этом, и несмотря на весь этот запах, обстановка в духе «Вестсайдской истории»⁷⁷ выглядит романтично с этими темными улицами, легким блеском от дождя и в окружении кирпича. Вздох.

— Мораль, да? Я же говорил, что часто могу быть настоящим мудаком.

— Это должно быть твоим оправданием?

— Ага, — он опускает мою ногу обратно на землю и снова сокращает расстояние между нами. — Это всегда мое оправдание.

Раздраженная, я скрещиваю руки на груди.

— Ну, я не принимаю такое, потому что это глупо. Теперь, если ты меня извинишь, мне нужно вернуться на вечеринку.

Моя попытка подняться с мотоцикла быстро пресекается, когда Картер тоже садится на байк, его тело прижимается к моему, поэтому мне приходится откинуться назад.

— Ч-что ты делаешь?

Подбираясь ближе, я вижу этот взгляд, разрывающий меня на части. Он поднимает руки по моим бедрам, впиваясь пальцами, посылая удовольствие по моим нервным окончаниям.