— Внутри группы я хочу, чтобы вы говорили, действительно обсуждали свои цели, и о том, как вы себя чувствовали последние несколько недель. Вы чувствуете изменения? Вы все еще скорбите? Вы все еще пытаетесь отпустить? Это ваша группа поддержки, люди, которые с вами, поэтому будьте открыты и честны со всеми. Что касается нашей следующей встречи, ваша задача будет сложнее. Вы должны узнать что-то новое. Вместе или поодиночке, это зависит от вас. Все, о чем я прошу — новый опыт, о котором вы бы могли поговорить, — она садится за стол и прижимает руки друг к другу. — Как обычно, напишите ваши письма, прежде чем уйти. Если у вас возникнут вопросы, я буду рядом.

Стулья двигаются по полу, образуя группы, и тихие разговоры наполняют зал.

Как обычно, группа тихая, поэтому Джейс начинает.

— Эй, ребята, как вы знаете, я сейчас в Аризоне на весенней тренировке, но у меня недавно появились довольно дерьмовые новости, с которыми я разбираюсь. Объявилась Ребекка, родная мама Хоуп.

— Боже, правда? — спрашиваю я, садясь на стул, желая, чтобы мне не пришлось разговаривать с электронным устройством.

— Да, — проведя рукой по лицу, он смотрит на Холлин, которая пялится на папку, которую она принесла с собой. — По-видимому, Ребекка не знала об удочерении, когда она подписывала документы, отказываясь от своих родительских прав. Она верила, что я буду заботиться о Хоуп. Теперь она хочет вернуть ее.

— Что? — я задыхаюсь, мое сердце болит за Джейса и приемных родителей Хоуп.

— Она, на хрен, не может этого сделать, — говорит Картер.

Он двигается, сев немного повыше. Я вижу разочарование на его лице.

— Я встречался с моими адвокатами, — вздыхает Джейс. — Они думают, что такой вариант возможен.

— Что? — наконец-то подключается к разговору Холлин, отрывая взгляд от папки, смущаясь.

— Да, сейчас это гребаный кошмар. Джун и Алекс вне себя, — Джейс делает паузу, пытаясь собраться. — Я не смогу пройти через это, если Хоуп заберут у Джун и Алекс, — он гневно продолжает: — Была причина, по которой я отдал Хоуп. Я пытался сделать все правильно, дав ей дом с любящими родителями, в которых она нуждается. Какого хрена меня наказывают за это?

— Это не так, — говорю я, с желанием протянуть руку и поддержать его. — Ты же можешь поговорить с Ребеккой?

Он качает головой.

— Я пытался, но теперь я не могу с ней разговаривать без адвоката, — взявшись за голову, он говорит: — Я не ищу решений, я просто хочу, чтобы вы знали, где я, — он прочищает горло, а затем показывает лист бумаги с несколькими словами на ней. — Я не знал, что такое «доска мечты», поэтому я придумал несколько целей для себя, — поворачивает бумагу, чтобы прочитать ее. — Это будет быстро, потому что мне нужно идти. Хорошо, я хочу мирно все решить. И однажды я хочу быть отцом для Хоуп, который ее заслуживает, сильным и надежным, — он пожимает плечами. — Это все, о чем я могу думать сейчас, — он выглядит растерянным и усталым, хуже, чем в первый раз, когда я встретила его. — Прошу прощения за то, что я ухожу раньше, но у меня есть кое-что, о чем нужно позаботиться, — еще раз смотрит на Холлин, взгляд которой направлен в другую сторону, — со вздохом он говорит: — Вы знаете, как со мной связаться. Поговорим позже, ребята.

Разговор заканчивается, и экран гаснет.

Чувствуя себя немного неудобно, я спрашиваю:

— Кто следующий?

— Мне нужно выбраться отсюда, — говорит Холлин, когда пишет что-то на бумаге.

— О, ты собираешься поделиться с нами? — спрашиваю, интересуясь происходящим.

Холлин продолжает быстро писать. Я замечаю, что это ее письмо к «Жизни». Она действительно пытается уйти отсюда.

— Я в порядке, — она продолжает писать, и я понятия не имею, что сказать.

Наша группа разваливается. Так вот какая дружба? Непредсказуемая и иногда неустойчивая? Это заставляет задуматься. Все остальные группы похожи на нашу? Или у нас более тяжелые обстоятельства?

Оглянувшись, я смотрю на другие группы. Разные «доски мечты» разделены от простых до более креативных. Большинство, кажется, по-настоящему заинтересованы в обсуждении.

И есть моя группа. Холлин собирается, передо мной стоит iPad, а рядом Картер, чья «доска мечты» — салфетка под коктейль. Как я застряла с группой неудачников?

— Ладно, я ухожу, — Холлин начинает вставать, но я останавливаю ее.

— Как на счет моей мечты? Я очень много работала над этим и была бы рада поделиться со всеми.

— Я уверена, что это мило, Дейзи, но…

— Уходи, и я скажу Марлен, что ты несерьезно относишься к этой программе. Дейзи старалась и хочет поделиться, так что посади свою задницу на место, — говорит Картер с серьезным лицом, оглядываясь на Холлин, он говорит: — Давай, Дейзи, покажи нам свою мечту.

Не уверена, что в таких случаях делают, я говорю:

— Все в порядке, если она хочет уйти.

— Нет, — Картер смотрит на меня. — Это не нормально, и тебе не должно быть хорошо, когда она уходит. Нужно постоять за себя.

Мне становится неудобно. Я не хочу заставлять. Я только пытаюсь подружиться, но из-за Картера становлюсь смелее.

— Я буду признательна, если ты останешься ненадолго.

Я стараюсь не вздрагивать, глядя на Холлин. Я действительно не хочу ее разозлить, учитывая какой она была милой со мной. И она лучшая подруга Аманды.

Холлин смотрит сначала на Картера, а потом на меня.

— Мне бы очень хотелось увидеть твою мечту, Дейзи. Прошу прощения за грубость, но у меня была действительно ужасная неделя.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Она качает головой:

— Не очень.

Я не хочу давить на нее, поэтому беру доску, завернутую в пластиковые пакеты, и держу перед собой. Я использовала все, что нашла в ящиках стола: ткани, вырезки из журналов, бахрому и многое другое.

— Это фантастика, — говорит Картер, наклоняясь вперед, чтобы лучше рассмотреть.

О, боже, в моем животе появляются бабочки, когда он такой милый.

— Спасибо. Это много значило для меня за последние недели. И все это было легко представить визуально. Все сводится к тому, что я хочу жить. Я застряла в маленьком пузыре и никогда не делала ничего для себя, живя ради бабушки. Но теперь, когда о ней заботятся, пришла моя очередь. Я хочу поставить себя на первое место и просто жить.

На доске кисточки и безделушки, фотографии тех мест, которые я хотела бы посетить, и то, чем бы я хотела заняться.

— Что за резиновый шпатель? — спрашивает Картер.

— Однажды я хочу работать в пекарне. У меня есть время и деньги, чтобы пока исследовать мир. И со временем я хочу работать в пекарне.

Картер кивает и продолжает изучать доску.

— Ты действительно постаралась, Снежинка.

— Мне нравится необычное, — я пожимаю плечами.

— Разве она не проделала хорошую работу, Холлин? — спрашивает Картер у Холлин, которая явно хочет уйти.

— Фантастика. Похоже, ты хочешь многого.

Она просто ведет себя мило?

Странный комментарий. Как на это ответить? Спасибо? Для тебя слишком? Может, тебе стоит уйти, потому что твое поведение как у Дебби Даунер⁶⁶, не действует на меня?

— Она сможет это сделать, — говорит Картер с нежностью во взгляде, рассеивая все то неудобство, которое происходит.

Как ему удается заставить меня почувствовать себя такой?

И почему его слова придают мне уверенности?

***

Дорогая Жизнь , 

Я никогда не чувствовала себя настолько паршиво и отвратительно. 

Я поцеловала другого мужчину. Я знала, что это неправильно. В тот момент, когда Джейс смотрел на меня, я увидела ту же боль, что и у меня, и знала, что была слишком близко. Я знала, что слишком привязалась, и, тем не менее, я пошла дальше и прижалась к нему. Я позволила ему прикоснуться ко мне, обнять меня, поцеловать меня. 

Я — обманщица. Больше мне нечего сказать.