- 15 сентября. Где то в районе 16 часов.
- Так, так, почти через полтора месяца. Что же, Сергей Михайлович, я пожалуй подумаю, а сейчас поужинаем у меня, моя Сонечка, такие беляши сделала, закачаетесь. Она будет рада встретится со спасителем Ольги.
Закачался я не от беляшей, а от водочки, которую генерал любил в больших количествах.
Главный инженер комбината предложил встретится в кафе. Он ждал меня за столиком, прижатом к широкому опорному столбу, закрывающим от посетителей кафе и все равно, еще долго оглядывался не видит ли кто нас вместе.
- Я все знаю, - сразу заспешил он, - и то что вы предсказываете и то что вы пытаетесь сделать для этого. К сожалению, директор комбината и партком не хотят вывести людей на улицу, уже был по этому поводу разговор. Все считают вас сумасшедшим.
- А вы?
- Я? Я тоже не могу поверить тому что вы говорите, достаточно других умных и влиятельных людей, которые утверждают обратное. Есть категория людей, которые верят в конец света, пожалуй можно отнести к этому классу и вас.
- Значит не поможете?
- Помогу. 15 числа говорите. Поставлю на профилактику пару цехов. Поверьте не могу остановить литьевой и прокатный, они круглосуточные.
- Ну это так мало...
- А что вы хотите?
- Вырубить электростанцию.
- Нет, на эти подвиги меня не хватит. Я Легостаева уважаю, но остановить производство не могу, я ему так при встрече тоже говорил. Единственное, что я могу, это дать приказание спустить воду в плотине, до критического уровня. Чем черт не шутит, вдруг вы правы, тогда плотина лопнет и вал воды обрушиться частично по старому руслу..., притопит только часть первых домов...
- Хорошо, спасибо на этом. Одна просьба, если это землетрясение произойдет, то для живых в распоряжении останется тридцать минут, нужно добежать до левой части города, повторяю, не до правой, где горный ландшафт, а до левой, до ровной возвышенности, смогут не все. Запомните, тридцать минут, если останетесь живы, помогите организовать поток жителей туда.
- Неужели вы так верите в... это?
- Верю.
Катя вернулась и мы начали готовиться к трагедии. На полу испорченной машинке "ундевид" начали печатать листовки.
"Граждане города Ковыль!
К вам обращаются сейсмологи вашего района.
15 сентября, около 16 часов в нашем городе должно произойти землетрясение силой 10-12 баллов. Здания, постройки не выдержат колебаний почвы и все рухнут, рухнут стены электростанции, затопив город. Через тридцать минут по руслу реки Самгунь придет новая беда в виде вала воды и камней, образованных из вод озера Касмей, город просто будет стерт с лица земли.
К вам просьба:
1. Кто может покинуть до 15 сентября город, пусть его покинет.
2. Кто останется, пусть выйдет на улицу ко времени землетрясения и переждет его на ногах.
3. Школьников и детей в этот день в школы, сады и ясли не отправлять, стараться их оставить на улице.
4. После землетрясения, всем бежать на Есенинскую возвышенность. В вашем распоряжении 30 минут.
5. После первого колебания земли будет второе через четыре часа. Все землетрясения желательно перенесите на ногах или сидя на мягких вещах.
И.О. зам начальника сейсмической станции................/Ковалев С.М./
Мы шлепали уже вторую сотню листовок, когда в дверь постучали. Я посмотрел на Катю, но она спокойно кивнула головой и пошла открывать. В домик ввалился Ярцев.
- Катя, черт возьми, как ты хороша? - заорал он и чмокнул ее в щеку, Где твой, неугомонный...
Рюкзак полетел под вешалку и вскоре он хлопал меня по плечу.
- Ну, старшина, совсем не узнать. Рожа то, рожа, ну как у интеллигента.
- Ладно, придуривать. Лучше садись, сейчас Катя чего-нибудь сообразит поесть.
Ярцев плюхается на стул и тут его взгляд приковывают пачки листовок, разбросанных на столе. Он берет одну и читает.
- Значит и здесь воюешь?
- Как видишь.
- И, конечно, никто тебе не верит.
- Ты уже становишься всевидящим. Никто не признал.
- Врешь, я пока в тебя верю. С того раза как та трагедия произошла, верю и то что она будет- верю. Значит, 15... Осталось мало времени.
- Ты как здесь, проездом?
- Сезон кончился, конец раскопкам, возвращаемся домой. Мои поперлись на станцию, а я сюда.
Появляется Катя с тарелками и ложками.
- Ребята, садитесь за стол.
Весь обед Ярцев рассказывает нам о горах, о скалах, о богатстве этого края и вдруг он задает мне вопрос.
- Скажи, мы тут проползали на брюхе и выходит зря. Если будет крупное землетрясение, то все может измениться и все наши привязки тю-тю...
- Успокойся, накроются...
- Успокоил называется. Слушайте, у меня появилась идея. А что если я останусь с вами и помогу вам, хотя бы раскидать и расклеить эти листовки...
Мы с Катей переглянулись.
- А как же работа?
- Черт с ней, с этой работой. Здесь же идут такие события, как же они пройдут без меня.
Катя ласково гладит его по волосам.
- Оставайся, Валя. Помоги Сереже.
В ночь с 14 на 15 автобусы не ходили и мы до города шли пешком.
- Что это? - спросил Ярцев, увидев на центральном шоссе медленно двигающиеся огни.
- Не знаю.
Мы подходим к развилке дорог на Есенинскую возвышенность и видим как небольшой ручеек машин, велосипедистов и даже пеших людей с тачками и чемоданами медленно двигался к ней.
- Неужели поверили?
- Кое-кто решил подстраховаться. Это меня радует, значит меньше будет жертв.
В городе мы разделяемся. Я беру левую сторону города, Ярцев центр, а Катя районы ближе к возвышенности
- Значит, без двадцати четыре, встречаемся вон на том склоне, - говорю я, показывая пальцем на вершине плато.
- Будь поосторожней, - Катя прикасается к щеке губами. - Мне чего то тревожно.
- Разве ты там... ничего не увидела?
- Понимаешь, когда возникает много параллельных вариантов, трудно оценить событие. Основное это одно, ты останешься жив.
- Что значит много вариантов?
- Важно по какой ты улице пойдешь...
- Разве ты не будешь надо мной... подколдовывать.
- Ты думаешь, я колдунья. У меня дар предвидеть, а это разные вещи. Хоть моя мама мне что то и дала, но здесь... я затрудняюсь. Если бы я пошла с тобой...
- Прости, лапочка, но мы сегодня не можем быть вместе.
- Я понимаю.
- Ладно. Раз буду жив, пойду куда понесут ноги.
Катя тревожно глядит на меня.
- Иди.
Рассвет пробился над горами. Первые лучи солнца зацепили трубы комбината. Мне достался рабочий район. Сегодня здесь, даже с утра, напряженная обстановка, улицы патрулируются милицией и добровольными дружинниками. Я оглядываясь и как подпольщик старых времен, клею листовки на домах, столбах, заборах, кидаю их на дорожки у калиток.
- Что вы здесь делаете?
Напоролся. Недалеко стоит человек в милицейской форме и рядом с ним паренек.
- Ничего.
- А это что у вас?
- Сумка.
- Я спрашиваю, что в сумке?
- Ничего.
- Покажите.
И тут я рванул.
- Стой... Стой, говорю.
Петляю по улицам и слышу крики милиционера за спиной. Прыгаю через забор и так как сумка очень мешает, закидываю ее на соседний участок. Бегу дальше, еще один забор и только выскакиваю на соседнюю улицу, как слышу противный скрип тормозов. Рядом останавливается милицейский газик и две фигуры, выскочив из него, идут на перехват.
- Стоять.
Я нехотя останавливаюсь. Из-за спины появляется преследователи.
- Попался, гад.
Милиционер бьет меня по уху и я падаю к заборчику. Тут расходится и молодой его напарник, он двинул мне ботинком в бок.
- Отставить, старшина, - говорит одна из фигур. - В машину его.
- Он куда то сумку выбросил...
- Ищите. Как найдете, сразу передайте в управление КГБ.
Меня запихивают в газик и он несется по просыпающемуся городу.
