Но к чему же я утомляю такой картиной воображение читателей, привыкших к изящной обстановке? Не для того, конечно, чтобы читатель только сказал: “Слава Богу, что я не родился в бедности, что у меня есть капиталец и я обеспечен, слава Богу, что я живу с комфортом и во всяком довольстве”. Или: “Я свою лепту вношу в богадельню, на приют, до нищих этих мне дела нет”. Нет, господа, это дело касается всех жителей города: как живущих на жалованье, так и купцов, мещан и прочих имеющих какое-либо состояние…

Не пугайтесь, господа, громадности предприятия: доброму делу поможет Бог! А где Бог, там скоро явится все как бы из ничего. Начальство города, конечно, будет этому содействовать… Ум хорошо, а два лучше; с миру по нитке – бедному рубашка; кто чем может, тем и поможет. Если городу угодно было принять к себе такое множество нищих-мещан, то он, конечно, должен взять на себя обязанность занять чем-нибудь этих праздных людей, сделать их оседлыми, иначе выйдет и вырастет неизбежно зло, воровство и грабительство и мирные граждане не будут чувствовать себя в безопасности везде и всегда. Пора сделать что-нибудь решительное относительно кронштадтских мещан: или устроить для них рабочий дом, или же, как крайнюю меру, выпроводить часть их куда-нибудь в другое место…

Братья, во имя Христа и Креста возвышаю мой голос: кто еще?».

Несмотря на пламенные проповеди отца Иоанна, потребовалось около девяти лет для закладки здания, которая состоялась только в 1881 году. Наступили времена всероссийского признания кронштадтского пастыря, и тогда «живо дело закипело и поспело в полчаса». Чуть больше чем через год в Кронштадте выросло просторное и прекрасно оборудованное четырехэтажное здание. Умение объединить людей – заслуга батюшки. Он не только положил начало этому строительству, но и осуществлял главное руководство им.

К несчастью, когда дом был уже почти готов, однажды ночью в находившихся неподалеку «веселых заведениях» возник пожар, скоро охвативший многие здания и приблизившийся к «Дому трудолюбия». Отец Иоанн просил полицмейстера принять меры для защиты дома от пожара, но в этом было отказано, и он сгорел.

Ценой огромных усилий «Дом трудолюбия» спустя год был восстановлен. При нем открыли храм во имя святого князя Александра Невского. Первоначально основу «Дома трудолюбия», который впоследствии разросся в целый городок, составляли пеньковая и картузная мастерские, где в 1902 году, например, работало одновременно до семи тысяч трехсот человек. Специализация эта была выбрана потому, что не требовала от работников особых знаний, им следовало только проявить добрую волю. Было очень важно без промедления помочь отвыкшим от работы людям вступить на трудовой путь и сразу же получать хоть и скромные, но честно заработанные деньги.

«Дом трудолюбия»

Детям и подросткам в «Доме трудолюбия» давали начальное и специальное ремесленное образование. Для них учреждены были: бесплатная начальная школа, в которой в 1903 году обучалось двести пятьдесят девять детей; мастерская для обучения различным ремеслам, главным образом работе по дереву (шестьдесят один человек); рисовальный класс, для бедных – бесплатно (около тридцати человек); мастерские женского труда: шитье, кройка, вышивка (около пятидесяти человек); сапожная мастерская; детская библиотека почти на три тысячи томов; зоологическая коллекция; военная гимнастика.

Для взрослых в «Доме трудолюбия» были организованы: воскресная школа, разбитая по степени грамотности посещающих на несколько групп (в 1897 году в ней обучались сто тридцать три мужчины и тридцать четыре женщины, большинство моложе двадцати лет); народные чтения (лекции) – часто с волшебными фонарями, иногда с духовным пением (в 1898 году средняя посещаемость составляла двести шестьдесят четыре человека); бесплатная народная читальня (читатели-дети так набрасывались на иллюстрированные журналы, что решено было выдавать их лишь под вечер и по одному на человека); платная библиотека (тридцать копеек в месяц, залог два рубля).

Попечительский совет занимался изданием брошюр, составленных из трудов отца Иоанна. При доме существовала и книжная лавка с доступными ценами.

Постепенно разросшийся городок «Дома трудолюбия» включил в себя приют для детей, главным образом сирот, дневное убежище для малолетних, богадельню для женщин и большой каменный ночлежный дом, построенный в 1888 году, – для восьмидесяти четырех мужчин и двадцати четырех женщин. Плата была три копейки за ночь. Для ночлежников выписывались две газеты. У дома была своя загородная дача для детей и при ней огород.

В 1891 году произошла закладка нового странноприимного здания. По замыслу батюшки, целью этого учреждения было дать приют бедному люду на время приезда его в Кронштадт к отцу Иоанну. Основная часть мест была бесплатной, только сорок кроватей в номерах оплачивались почтенной публикой.

Домом руководил попечительский совет, состоящий из представителей всех классов общества – от аристократа до рабочего. Между ними не существовало никакого разделения, и единомыслие царило удивительное, основанное, конечно, на великой любви людей к своему пастырю, который в основном и содержал дом своими пожертвованиями.

Попечительский совет распределял нуждающимся пособия: деньгами, обувью, одеждой и другими вещами. Чтобы помогать действительно нуждающимся, о них постоянно собирались сведения. Деньги выдавались в сумме от одного до двадцати рублей. Оказывалась бесплатная медицинская помощь, организовывались бесплатные обеды. Через бесплатную амбулаторию, например, в 1896 году прошел две тысячи семьсот двадцать один больной. Народная столовая, работавшая ежедневно в течение одиннадцати часов, отпускала от четырехсот до восьмисот обедов.

Несмотря на создание «Дома трудолюбия» со всеми его отделениями, нищие, казалось собравшиеся со всей страны, в огромном количестве продолжали с утра поджидать отца Иоанна. В ожидании милостыни они выстраивались в одну, две и даже в три шеренги перед домом батюшки или перед Кронштадтским собором. Эти шеренги получили прозвище «строй отца Иоанна». Поначалу он лично обходил свой «строй», в котором собиралось порой до тысячи человек, и раздавал по рублю на двадцать нищих. Позже это стали делать доверенные лица.

Еще большее восхищение и удивление вызывает церковное строительство отца Иоанна. Он сооружал храмы Божии и целые монастыри – миллионные сооружения. Тот самый Иоанновский монастырь, где по завещанию похоронен праведник, стоил около полутора миллионов рублей. Но, как всегда, начиналось строительство буквально с нескольких рублей. И только сила молитвы и любви основателя привлекала нужные капиталы.

Идея о постройке Иоанновского монастыря в Санкт-Петербурге на речке Карповке появилась после того, как в 1900 году отец Иоанн отстроил в своем родном селе Суре Архангельской губернии Сурскую женскую общину.

В обширных архангельских лесах в изобилии встречались скиты раскольников-беспоповцев поморского толка. Счет им шел на сотни – а женских монастырей насчитывалось только два. Монастыри были необходимы в том краю для миссионерской деятельности, мирной борьбы с расколом. Отец Иоанн всегда выступал с обличением фанатиков, но без всякой тени личной вражды, причем даже оказывал нуждающимся раскольникам помощь.

Он начал с того, в чем более всего нуждалось православное население, – с церкви. В Суре, правда, стояли две ветхие церкви, которым было по двести и триста лет. Они уже покосились, что давало беспоповцам основание для укорения православных и повод называть храмы «кривыми». Действительно, и та и другая церковь скорее походили на простые крестьянские избы.

Отец Иоанн обратился к своим почитателям, и вскоре на руках у него оказалось пятьдесят пять тысяч пятьсот рублей. Помимо денежной помощи, от жертвователей привозились иконы, хоругви, церковная утварь, облачения, богослужебные книги. В 1891 году храм был готов и двадцать седьмого июня освящен.