Хмурые лица, настороженные лица, злые глаза. В одних - откровенная ненависть, в других - неприязнь, в третьих - возбуждение и ожидание возмездия, заслуженного возмездия, Элизе интересно было видеть его на лицах людей Рагана...

Из противоположной двери показался Дагул. Он так и не переоделся и сделано это было, разумеется, не случайно. Под распахнутым темно-зеленым камзолом виднелась белая рубаха, на груди она была в крови. Своей ли? Кровь была и на щеке Дагула - небольшая царапина, полустертая, очевидно, небрежным жестом ладонью. Если дядя и был ранен, то непонятно куда. На его боеготовности ранение очевидно никак не отразилось - он криво улыбался, оглядывая собравшихся сверху вниз с чувством несомненного превосходства. Заметив Элизу, он приподнял меч, коснулся плоской стороной клинка своего лба, потом резко отвел его вправо и вниз.

Надо полагать салют, подумала Элиза, нервно улыбаясь. Насколько он силен? Насколько опытен? Он очень уверен в себе или это только бахвальство?

Тигр, нервно бьющий себя по бокам хвостом - вот кого напоминал Элизе матерый рыжеволосый Дагул. Он стоял на месте, но казалось, он мечется, точит когти, щерит зубы в ожидании неосторожной жертвы...

А вот и Раган. Стремительно вошел в зал - перед ним спешно расступались люди - и приблизился к центру. Сосредоточен и спокоен. Движения расслабленные, мягкие, взгляд отсутствующий.

- Милорды, правила требуют, чтобы стороны попытались решить свои разногласия мирным путем, - к ставшим напротив друг друга мужчинам медленно подошел крупный полный человек в неброском коричневом камзоле, расшитом золотыми шнурами. Элиза не знала ни его имени, ни сана, но за эти два дня сполна успела оценить его выдающиеся организаторские способности: он следил за порядком и соблюдением этикета, а также превосходно управлялся с королевскими слугами. В отличие от большинства иных королевских придворных он всегда был при деле, и в отличие от большинства иных королевских придворных не выглядел разряженным гусем. Его уважали, к его словам прислушивались, и сейчас он явно говорил не только от имени короны, но и от себя лично. Голос его звучал удрученно, - Я призываю вас к благоразумию, милорды.

- До первой крови, - глухо ответил на этот призыв Нейл Раган.

Дагул ухмыльнулся и подбоченился:

- Будь я вызывающей стороной, объявил бы бой до смерти. Боишься, родич?

- Нет. Не люблю бессмысленно убивать.

После чего Раган обнажил меч, отстегнул и небрежно отбросил в сторону ножны, салютнул и ровно произнес:

- Приступим.

- И часто ваш дядя совершает утренние прогулки?

Элиза вздрогнула и обернулась. Лорд Ворон смотрел мимо нее, на медленно кружащихся в попытке изучить противника Дагула и Рагана. Они не сделали пока еще ни одного стоящего выпада, слышалось только легкое шарканье подошв на каменном полу.

- Не знаю, - правдиво ответила Элиза, - У себя дома может и часто. Но здесь зачем? Интересно бы узнать, что на самом деле он делал в Сувильском ущелье или где там на него напали?

Она сказала, не слишком задумываясь над словами, поскольку вид обнаженных мечей неожиданно привел ее в ужас: она, человек цивилизованный и рафинированный, не привыкла иметь дело с холодным оружием, но только сейчас поняла, что меч - оружие в общем-то смертельное. И это длинное узкое лезвие, отсвечивающее холодным голубоватым светом, может войти в чужое тело как в масло, взрезать мышцы и жилы, выпустить кровь... Легко смотреть на подобное в экране телевизора, но наяву она не желала даже воображать то кровавое зрелище, которое может вот-вот произойти... Элизу передернуло и в желудке поселилась знакомая тошнота. Женщина уже не могла понять, что ли это токсикоз, а то ли мерзкое отвращение... Она нервно облизнула пересохшие губы.

Джеерт оторвался от зрелища изучающих друг друга дуэлянтов и внимательно посмотрел на Элизу.

- Мои люди побывали там и ничего не нашли, кроме нескольких капель крови. Никаких нападавших.

- Этому может быть несколько причин, - рассеянно проговорила Элиза, с напряжением ожидая, когда противники скрестят наконец мечи, - Во-первых, разбойники. Дагул действительно поехал на прогулку и на него напали случайно. Я слышала о разбойниках, на днях что-то говорили об убитых женщинах, - Элиза вдруг вспомнила, что ее недавно беспокоило в связи с этими убийствами: Мици. "Гадюка" говорил, что он остался улаживать дело, чтобы последнюю жертву нашел Майеш... Но зачем, зачем? Чтобы подставить Рагана?

Она запнулась, подняла голову и увидела заинтересованный взгляд лорда Джеерта.

- Во-вторых, он мог с кем-то встречаться и рассориться с ними. Они подрались, если были трупы, оставшиеся в живых их унесли. В-третьих, на него напали ваши люди, милорд.

- Мои?

- Не ваши именно, но люди Межевых лордов. Дагул, как я понимаю, многим насолил. Тому же лорду Орлу. Думаю, сегодня ночью тому не раз снилось, как он голыми руками сжимает горло Ор-Ваилана, - хихикнула Элиза, потом осеклась, вспомнив, где находится, и смущенно прикусила губу, - Лорд Орел мог пожелать... проучить лорда канцлера.

Лорд Ворон медленно кивнул, но губы его странно дрогнули.

- А Раган?

- Разве что кто-то за его спиной.

- Но не по его приказу?

- Приказу? - хмыкнула Элиза и покачала головой, - Да Раган свою честь на руках носит, чтобы та нечаянно не споткнулась. Вы же сами видите: он не способен ударить из-за угла. Безобразно, безнадежно честен.

Джеерт озадаченно нахмурился, но в этот момент звук удара, последовавший за ним звон и отвратительный скрежет металла о металл заставили Элизу вздрогнуть и охнуть. Она непроизвольно прикрыла ладонью рот, потом приказала себе успокоиться и не изображать чувствительную девицу, грохающуюся в обморок от проходящего рядом поезда. В конце концов, это не ее война. Если мужчинам здесь нравится дырявить друг друга острыми железками, это их право.

После нескольких стремительных ударов противники опять разошлись, поглядывая друг на друга куда более мрачно, чем раньше. Элиза перевела дух. Никто не ранен.

- С кем Ор-Ваилан мог встречаться в такой глуши? - произнес над ее головой лорд Ворон, о котором Элиза почти забыла.

- С кем? - сосредоточенно наморщила лоб женщина, - Ну, явно не из дворовых. В крепости Дагулу никто бы не помешал ни с кем встретиться. Нет, не знаю. Мои догадки мало что стоят. О, мама дорогая...

Дагул неожиданно перешел в наступление с энергией, от которой у Элизы прямо-таки перехватило дух. Голубовато посверкивающий клинок в его руках буквально запорхал, взрезая воздух со слышным всеми свистом. В толпе под гобеленами послышались одобрительные выкрики и громкое топание левой ногой - это, очевидно, заменяло здесь аплодисменты. Элиза же до боли стиснула руки и прикусила губу.

Нейл Раган, бледный, с угловатым аристократическим лицом, короткими черными волосами, по-юношески стройный и гибкий под напором крепкого, яростного, похожего на неудержимое закатное пламя зрелого мужчины казался совсем неопытным юнцом; его теснили, он отступал, отбиваясь с неистовством, однако безрезультатно. Клинки сталкивались со зловещим звоном и скрежетом часто, очень часто; Дагул не давал Рагану опомниться. Нейл, казалось, терял уверенность, его движения стали неловкими... Пальцы Элизы нервно сжали в комок расшитую золотом ткань роскошного платья.

- На чьей вы стороне, леди Элиза?

Она вздрогнула, подняла голову и несколько долгих секунд непонимающе глядела в светлые глаза своего неожиданного собеседника.

- Вы не поверите, милорд. На вашей.

Затем опомнилась и извиняющимся тоном добавила:

- Но будет лучше, если вы и вправду не поверите.

Беда была в том, что Джеерт ей нравился - как друг, как товарищ, как человек. Ей, а не настоящей Элизе, как она подозревала. Ворон не отличался мягкостью и сентиментальностью, он был человеком жестким и себе на уме. Но Элиза была уверена - люди, которые ему нравятся, могли рассчитывать на его верность и преданность до конца. Поэтому непроизвольно она желала его доброго отношения к себе и старалась расположить к себе, вот только надо ли это? Через десять дней все вернется на круги своя... Элиза станет прежней.