- Моих, простите, чём? - лёгкий сарказм в голосе показал, что девушка чувство юмора и перед лицом начальства не теряет.
- Так. - мужчина встал, взял девушку за плечо и подвёл к одному из боковых экранов, выведя на него момент прорубания внешней обшивки и появления врага в камере. - Чем это можно сделать?
Инженер встала перед монитором, покадрово отсматривая, представленный ролик, потом повернулась к командиру.
- У нас для спасательных работ есть специальные резаки. Технология досталась вместе с законом о сигнале безопасности. Мы её толком не понимаем, только копируем. Позволяет резать броню любого типа. Даже пузырьковую. Что-то вроде поля на режущей кромке, входящего в резонанс с молекулярным колебанием и разделяющим саму решётку вещества.
- Сможешь сделать из этого ручное оружие? Например, саблю?
- Нуууу... если вас не затруднит таскать за спиной к этой сабле портативный реактор, то почему-бы нет?
- Не затруднит. Дальше. - Туэброк перелистнул кадр и показал краткий зацикленный момент, когда гигант поворачивался в кадре. - Вот сюда смотри.
Между рукой и плечом была пустота. Глаза стажёра распахнулись ещё больше, как будто ей только что показали Абсолютную Формулу Вселенной. Раз за разом она, забыв дышать, просматривала полусекундный отрезок записи.
- Какие-нибудь поля, - неуверенно сказала она наконец, поворачиваясь к Туэброку. - возможно, принцип магнитной левитации, но каким-то образом сохраняется постоянное пространство.
- Может эта рука действовать сама?
- Теоретически, у неё есть автономный источник питания, но если предположить, что конечности действительно отделяются и летают, то зачем им вообще идти в ближний бой? Скорее, руки неотделимы от тела, а таким способом снимают трение. Но проект очень... сомнительный.
- Как тебя зовут-то?
- Ольга. - во взгляде девушки было что-то странное, будто она сомневалась в звучании своего имени.
- Хорошо. - Туэброк убрал с экрана кадры, заблокировал доступы и после этого обратил внимание на собеседницу. - Пока матёрые бортинженеры занимаются энергосистемой, никто не пустит стажёра ни с чем возиться, так что, если тебе не сложно, потрать немного времени сделать для меня немного индивидуальной экипировки. Техническое задание я тебе только что отправил.
Стажёр-инженер Ольга откозыряла и помчалась прочь с мостика, но в дверях на мгновение задержалась вновь взглянуть на командира. Туэброк на неё уже не смотрел, его вниманием завладела карта Агари-Траа.
29 день, 13 месяц, 154 год. Агари-Траа. Тяжёлый эсминец 'Фальшивый Брюзга'.
Мрачной тенью между звёзд мчится корабль. Созданный как корабль поддержки, перестроенный сначала под ракетоносец первой волны, потом под арьегардный минёр и в третьей переделке вдруг ставший ударным фрегатом, этот корабль сейчас ещё более одинок, чем первая межзвёздная экспедиция. До родных звёзд 79 световых лет. Пульсовая связь не работает. Режим жёсткого энергосбережения. Орудия выключены и даже системы защиты в случае опасности покажут максимум 40% мощности.
Впереди враг. Четыре корабля. Они ещё не видят отчаянного бойца-одиночки, а когда заметят, стрелять по нему будет уже поздно. Его нужно будет брать на абордаж. И на корабле всего один живой человек - его капитан. Он пьёт вино и угощается чудесно запечённым мясом в пряностях. Когда он заканчивает есть, он посвящает время самосовершенствованию, тренировкам, медитациям, чтениям философских текстов, живописи и ведению дневника. Потом он спит, вносит записи в бортовой журнал, ест, занимается, меняет род деятельности. Через три дня спокойная жизнь корабля в свободном падении будет нарушена - яркой вспышкой корабельных орудий или тяжёлым ударом абордажного контакта.
Туэброк уловил боковым зрением какое-то изменение и повернул голову, ожидая увидеть на боковом экране информацию о новых кораблях противника. Но перед ним стояла стажёр-инженер Ольга. Судя по всему, из анабиоза она выходила не в щадящем режиме, а в экстренном. Это заключение капитан сделал из наблюдения, что девушке очень плохо и она раздета. Пост-анабиотический синдром - худшее из ощущений человека, кроме гибели в открытом космосе. Со всем остальным медицина уже научилась бороться достаточно эффективно. Девушку била крупная дрожь, её тошнило, головная боль была столь сильна, что, теоретически, забивала всю прочую информацию. Плюс к этому частичная дисфункция дыхания и крайне слабая работа вестибулярного аппарата.
- Капитан, я... - Ольга согнулась, зажимая рот ладонью.
Туэброк вскочил, выхватил из-под пульта техническую кювету и подставил стажёру. Если до этого были шансы, что она сдержит рвотный рефлекс, то вид и запах сосуда нарушили её самообладание и девушку вывернуло. Туэброк приобнял стажёра, поглаживая сотрясающиеся плечи, потом, когда Ольгу перестало рвать, бережно повёл её в медблок. Медицинский дроид встретил их с выражениями крайнего удивления.
- Пост-анабиотический синдром. Реабилитируй, пусть поспит и поест. И разберись, почему она не спит.
- Я его взломала, чтобы он меня разбудил, - простонала Ольга. - мне нужно с вами поговорить, капитан.
Туэброк не очень разбирался в людях, потому его первым желанием было выдрать подростка, за подростковые глупости, но сразу после этого пришла мысль, что, возможно, неспроста стажёр всё это задумала.
- Это подождёт полчаса, пока врач тебя осмотрит?
- Да, наверное, подождёт... - прошептала девушка и отключилась.
Искусственный медик убрал инъектор и повернулся к капитану.
- Она будет в вашем распоряжении через 41 стандартную галактическую минуту.
Туэброк кивнул и пошёл обратно на мостик. Большую часть этого времени он искал возможность почистить кювету, потом плюнув, бросил её в мусоропереработчик как есть. Когда внутри загремело, взревели измельчители, капитан вспомнил, что технические кюветы практически неуничтожимы и по Империи, в среднем, один раз в рейс заменяется мусоропереработчик из-за попавшей в него подобной посудины. Открыв сломанное устройство, которое только что чуть не перемололо само себя и теперь, чудом пережив взрыв приводного двигателя, обильно дымило, Туэброк внимательно изучил кювету и полез в технические энциклопедии за интересующими его данными.
За этим занятием его застала посвежевшая Ольга. Ей явно было лучше, и она уже была одета. В тот момент, когда капитан узрел девушку без одежды, ей было настолько плохо, что ничего кроме инстинкта заботы о больном ребёнке она не вызывала. Сейчас же, созерцая её фигурку, надёжно спрятанную в комбез, Туэброк не мог не вспоминать мгновения, когда девушка была непокрыта.
- Что вас так заинтересовало в технической посуде, кэп?
- Скажи, чем эту штуку можно испортить?
- Корабельным орудием. Антиматерией. Нагрузкой на разрыв, превышающей корабельное ускорение.
- То есть, если сделать из неё щит и подставить под удар меча, она выдержит? - Туэброк потряс вонючей грязной кюветой, недавно послужившей причиной небольшого взрыва внутри корабля.
Глаза Ольги расширились.
- У вас слишком маленький коэффициент трения с полом. Вас отбросит ударом, но вы не пострадаете.
- Самое то, - обрадовался Туэброк. - Как в этой штуке проделать дырки, чтобы привязать на грудь?
- Корабельным орудием. Нужен час непрерывной работы трёхгигаваттного лазера, чтобы прожечь слой этой дряни толщиной в одну молекулу.
- Что это за материал? - возмутился капитан. - И как их делают?
- Это не моя специализация, - нахмурилась Ольга. - Я не помню точно, но это что-то вроде сгущённой ткани материи. Фактически, она не существует, это словно бы возмущение самого пространства. Побочный эффект работы гипердвигателя с искривлением. - она виновато взглянула на командира. - Я правда не знаю точно, что это такое. Опытный двигателист может запустить любой гипердвигатель так, чтобы получить эту миску, но как они возникают, понимает от силы десяток учёных во всей Империи.
