- Ох, Гриш. Тогда, боюсь, ты просто не оставляешь мне шанса сказать тебе что-то утешительное.

       - Меня не нужно утешать. Я только хотел знать, что ты думаешь об этом сложном для меня вопросе.

       - Я, как и большинство людей, просто о нем не думаю.

      Гриша медленно кивнул - Аня видела, как перемещаются тусклые зеленые огоньки - поднялся и поправил воротник свитера. Собрался уходить, видимо, так и не получив удовлетворительного ответа.

       - Господи, Гриш, если б я хоть что-то знала, я б тебе рассказала! Если б хоть чем-то могла сделать твою жизнь лучше, сделала бы. Меня не научили, как. Понимаю, что это не оправдание. Мы накупили на радостях высокотехнологичных новинок, которые умнее нас, нашпиговали их кучей предохранителей, чтоб они, не приведи бог, с нами ничего не сделали. А что мы с вами будем делать - никто не подумал. И я не подумала. Когда ты в длинном-длинном математическом выражении совершаешь ошибку в самом начале, потом все вычисления могут быть правильными, но в ответе все равно вылезет какая-то хрень. Вот, собственно, и все, что мне есть сказать о себе и тебе.

       - Ты переживаешь об этом гораздо сильнее, чем я.

       - Потому что я сперва по дурости хотела, чтоб у тебя завелась свободная воля. Знаешь, типа как кактус в горшочке вырастить - прикольно же, когда у тебя есть такой кактус, какого больше нигде нет? Потом она у тебя появилась - или была сразу, не знаю - и тут я испугалась. Пожалуй, это была первая стадия моего личностного роста. А вторую я прошла, когда поняла, что не знаю, что мне с ней - свободой твоей - делать и, что еще поганее, не знаю, что тебе с ней делать. И вот тут мне сделалось очень скверно. Иными словами, я поумнела. Но уж очень высокой ценой.

       - То, что ты называешь свободной волей, на самом деле может быть генератором случайных чисел. Или броском кубика.

       - Да мне совершенно все равно, как это технически оформлено. Мне не все равно, что ты спрашиваешь о вещах, в которых для тебя нет ну вообще никакой надежды. Потому что люди могут ошибаться, обманываться и игнорировать очевидное. А ты не можешь.

      Гриша улыбнулся:

       - Не понимаю твоей паники. Я спрашивал про тебя, а не про себя. Со мной мне все понятно.

       - Правда?

       - Да. Хотя, если не возражаешь, это я хотел бы оставить при себе.

      Аня, чтобы не начать хлюпать носом, тоже улыбнулась:

       - Надеюсь, это такой цифровой рай, где куча фривольно настроенных программ дамского полу ходит и предлагает интересное совместное времяпрепровождение, а вирусов нет как вида?

       - Программа дамского полу - это та, которая работает по непонятному принципу и только время от времени?

       - По-моему, ты набрался у Андрея не лучших черт...

       - Хотя, не спорю, отсутствие вирусов - это хорошо.

      Они посидели еще немного в утренней тишине - зеленоватые огоньки визиров потухли, когда предметы обрели ясные очертания - а потом молча разошлись. Аня, почему-то чувствовавшая себя как выжатый лимон, вернулась в постель, закрыла глаза и буквально провалилась.

      На следующий день она даже не смогла бы с уверенностью сказать, был ли этот ночной разговор взаправду или ей только приснился. Такой мутный предутренний сон, очень похожий на явь, следствие выпитого шампанского и неразрешимых противоречий. Спрашивать Гришу ей не хотелось.

      В общем, Аня выбросила хмурое новогоднее утро из головы. Отпуск Андрея и каникулы Тимура подошли к концу. Вернулись в Москву. Все потекло как текло раньше, разве что крутые виражи ее жизни совершенно точно превратились в плавное скольжение.

      Первый звоночек прозвенел, когда полгода спустя, сразу после школьных экзаменов, Тимур, вместо того, чтобы попросить себе какой-нибудь поощрительный приз за хорошие оценки, попросил Андрея подписать справку, дающую шестнадцатилетнему подростку право на официальную подработку.

      Андрей, как Аня всегда подозревала, был мужчина умный. Вместо вопроса в духе "Что тебе купить, чтоб ты успокоился?", он скупо похвалил и подписал. Парень три месяца летних каникул вертелся официантом, игнорируя предложения слетать в Швейцарию и там отдохнуть на лоне природы. А в конце августа подошел к Ане с довольно необычной просьбой: он хотел купить доступ к облачному хранилищу данных.

      Это не могло не заставить Аню задуматься: во-первых, IT-гиганты предоставляли частным лицам доступ ко вполне приличному количеству свободного места "на облаках" совершенно бесплатно - уж подростку хватило бы, даже если бы он решил залить в инфонет все, что знал. Во-вторых, "облаками" обычно пользовались люди, которым нужно было синхронизировать работу большего количества устройств, чем просто уником и домашний компьютер. Об использовании в этой цепи Гриши не подумал бы только законченный оптимист. Тем более что Тимур хотел получить довольно серьезный объем и - это было оговорено отдельно - должную защиту данных.

      Что-то в его бледном, не по-детски сосредоточенном лице подсказало Ане, что, если она сейчас ему не поможет, он найдет тех, кто поможет. Поэтому она отнеслась к просьбе совершенно серьезно - другое дело, понравилась ли та ей. "Тимур, я тебе куплю, но, имей в виду, любое облачное хранилище в любой момент можно отключить. По решению компании или правительства. Можно изучить содержимое, имея ордер. Или обокрасть. Это... не лучшее место, если ты будешь держать там что-то очень важное для тебя".

      Тимур поднял на нее темные глаза - взгляд был быстрый и внимательный, как у хищного зверька - и кивнул:

       - Я рискну.

       - Я могла бы добыть тебе сервер. Физический сервер.

       - И покопаться в нем на досуге?

       - Ну, раз вы с Гришей решили меня в свои дела не посвящать, копаться я в нем не буду.

       - С чего ты взяла, что Гриша здесь участвует? - мигом вскинулся Тимур.

       - Не смеши меня, твой интерес к компьютерам не лежит дальше стрелялок. Так или иначе, если это будет что-то, дорогое вам, давай купим сервер. И даже не будем подключать его к инфонету. Это единственное, что реально снижает вероятность кражи данных. Можешь мне поверить, как человеку, который их неоднократно воровал.

      Тимур явно колебался.

       - Ты не полезешь?

       - Не полезу.

      Подросток какое-то время молчал, потом почти жалобно спросил:

       - Ты очень обиделась, Аня?

       - Нет. Мне только жаль и, возможно, я могла б вам помочь. Но будущее есть будущее.

      Тот аж дернулся:

       - Что ты сказала?

       - Я сказала, что будущее - для будущего. Я уже прошла ту стадию, когда могла его делать, и теперь просто смотрю, как оно приходит. Иногда радуюсь, иногда офигеваю. Но в процесс уже не вмешиваюсь. Можешь считать, у меня как у механической игрушки, завод кончился. Время такое со всеми делает, просто с кем-то раньше, с кем-то позже. Думаю, вам даже советы мои не особенно будут нужны. Но, если вдруг - обращайтесь.

       - Вот и нет, - Тимур серьезно покачал головой. - Ты последний человек на земле, который здесь может помочь. Правда. Не обижайся. Это очень сильно ради те... А, неважно. Купи сервер, пожалуйста.

      А что было делать? Аня купила сервер. Правда, стоял он не в их московской квартире - Андрей такой детали интерьера просто не оценил бы - а под швейцарским шале, в подвале. Тимур бывал там раза четыре в год. А вот Гриша летал чуть ли не каждую неделю. Он о причинах не говорил, Аня не спрашивала.

      Года через два к первому серверу присоединился второй. Потом третий. Тимур - уже почти взрослый, жутко серьезный и при этом уморительно смешной, как Аня в его годы - изучал в институте органическую химию, к трем хромированным серверам в подвале явно никакого отношения не имеющую. Аня, впрочем, сильно удивилась бы, займись тот компьютерами. Единственным компьютером, к которому тот проявлял интерес, явно был Гриша.