- Внимание. Сейчас побежишь к распределительному щитку. Подцепишь на него оборудование. Потом - к ангару, который слева.
- Правый не ближе?
- Из-за правого сейчас выйдут. Вскочил и побежал, у тебя десять секунд. Прикрепишь подборщик паролей - и дуй назад, иначе не успеешь.
Ник, надо отдать должное, на этот раз возражать не стал и проделал ровно то, что ему сказали. Со второй ходки влетел в ангар - Аня молилась, чтобы охранник за монитором не заметил, что две камеры синхронно зависали почти на полминуты, а статус "двери закрыты" на какие-то доли секунды менялся на "двери открыты". У нее по вискам тек пот.
Если бы Ник спалился сейчас, они с Гришей ну вот вообще ничем бы ему не помогли. Разве что на точке респауна бы догнали при самом плохом раскладе. И то, если бы кто-то успел заделаться истинно верующим индуистом или буддистом, конечно.
- Я внутри, - к величайшему облегчению Ани, отрапортовал Ник.
- Я вижу. То есть я ни хрена не вижу.
- Ну извини, камер ночного видения мне не выдали, чем есть перебиваюсь, - к Нику явно возвращалась вера в свои силы и благосклонность фортуны. - Свет зажигать не буду.
Следующие десять минут до слуха Ани доносилось только недовольное бормотание, шуршание и почти беззвучный мат.
- Ну, "Панацеи" тут нет, - рапортовал Ник. - Но могу загнать тебе парочку сумок PARADA из кожи какого-то инопланетного крокодила, не хочешь?
- Ты, блин, там в себе шуточки шутить?
- Прихвачу все-таки одну для Леси... Может, хочешь новый уником? Тут лежит...
- Ник, пришибу.
- Да ладно, он одиннадцатой серии. Я думаю, большие дяди в Нью-Йорке даже не знают, что они такую выпускают, релиз вроде как через год...
- Ник.
- Ладно-ладно, а туфли модные захватить? Написано "Дольча Габана", "зроблено в Iталii", норм?
- А шпильки есть?
- Ага, как стилеты.
- Возьми мне парочку.
- О, Анька, молодец, уважаю. Размер какой?
- Чтоб шпильки повыше, главное. Я тебе их в лоб вколочу, когда вернешься! Давай бросай уже мародерствовать и дуй следующий ангар шарить.
Ник разочаровано вздохнул:
- Есть, сэр.
Удача улыбнулась им в третьем по счету ангаре, что было не так уж и плохо с точки зрения тервера и совсем уж хорошо для Аниных нервов, которые после подколок Ника, нашедшего склад нелегальной текилы, каких-то спидов и залежей порнографии в сверхвысоком качестве - этот отморозок даже зачитал ей парочку "кратких содержаний" с задней обложки - были на пределе.
Ник разумно решил не тащить с собой целые коробки, а просто вытащил по упаковке из ближайших трех штук и закрыл так, как будто ничего и не было: вот уж клейкая лента у него с собой на этот случай имелась. Потом, не слушая Аню, которая уже во весь голос орала, что повесит его вверх ногами, если он немедленно не перестанет валять дурака, вернулся на склад номер два, прихватил бутылку нелегальной текилы. И, наконец, уже пополз в сторону забора - вожделенные ромбики из сетки медленно приближались - как вдруг Гриша коротко распорядился:
- Замри.
Ник покорно упал мордой в землю - Аня поняла это по тому, что камера, закрепленная у него на груди, показывала черноту, а та, что на спине - далекие звезды. Аня лихорадочно прыгала глазами по мониторам, пытаясь понять, что разглядел Гриша, а она пропустила. Одинокий охранник брел к будке.
Она еще успела подумать, что, кажется, их в очередной раз пронесло и нервно вытереть пот со лба, а потом Ник сказал фразу, буквально заставившую ее полтора килограмма нарощенных волос встать дыбом:
- Е-мое. Я без его ножа отсюда не уйду.
- ..., лучше тогда прям там закопайся, - прорычала Аня, когда смогла говорить. А Ник, мать его, целеустремленно пополз к будке.
- Ты больной?! Ты чего делаешь?!
- Ань, да это натуральный KA-BAR! Я тебе клянусь!
- Идиот, он как сумка PARADA!
- Надо проверить.
- Ползи оттуда, кретин чертов, я тебе такой куплю! Два, три только ... оттуда! - взывала к его разуму не на шутку перепуганная Аня.
- Настоящие мужчины добывают оружие в бою.
- Кто тебе такую чушь сказал?!
- Сам придумал. Буду самым крутым перцем на районе.
- Будешь самым мертвым выпотрошенным перцем на районе! Гриша из тебя голубцы сделает, слышишь?! Ему директивы позволяют!
- Ну ладно, не ори. Глафире подарю. Все, цыц, а то отключусь.
Будка приближалась. А вместе с ней и очень емкое определение происходящего. Это же надо было - пройти весь порт, пробраться мимо десятка камер, патрулей, обшарить три ангара - и спалиться, пытаясь отнять поганый кусок железа у охранника в самом неподходящем для любых контактов месте.
Аня едва не плакала от злости, ужаса и общего несогласия с происходящим.
А Ник, тварь такая, еще и переднюю камеру вырубил, весело сообщив напоследок:
- Не для дамских глаз зрелище, без обид.
Черт его знал, что там происходило за загадочной чернотой выключенного монитора, но в следующий раз на связь Ник вышел через добрые три часа. Аня, измотанная до последней крайности, последовала совету Гриши, резонно заметившему, что, коль скоро Ник проявил суицидальные наклонности так далеко отсюда, они двое ему не помогут и не помешают, и просто проспала все это время, свернувшись на заднем сидении. Время приближалось к четырем утра, так что охрана сделалась ленивее, и с выводом диверсанта с территории склада по камерам Гриша справился самостоятельно. Правда, недвусмысленный приказ Ани оторвать Нику башку и еще кое-какие причиндалы проигнорировал. А главный герой вообще цвел как майская роза. Вручил злой до последней крайности Ане бутылку текилы, тут же огреб ею по голове, отобрал обратно, заявив, что так с почти благородным напитком не поступают. Обиженно потер образовавшуюся шишку, сообразил, что слушать про достоинства такими трудами добытого ножа никто не рвется, приуныл. Попробовал рассказать Ане про Глафиру. Аня тут же пообещала рассказать Глафире, из каких волшебных мест приплыл данный экземпляр. Ник приуныл еще больше.
Кончилось это, конечно, тем, что Гриша сел за руль и вывез их километров за сто двадцать, там закопал отслужившую свое аппаратуру, а потом нашел по навигатору какой-то бар с колоритным названием "Эль мучачос". Где и была распита трофейная бутылка очень сомнительной текилы Olmeca, в знак примирения. А потом еще несколько всяких разных бутылок с разными же целями и тостами. И за Аню, и за Ника, и за Глафиру, и за Андрея, и за Гришу с обнимашками, и за Графа стоя, и за мир во всем мире не чокаясь.
В общем, следующим осознанным воспоминанием Ани был трап самолета, с которого она буквально ползла, словно улитка по склону, вцепившись в Гришу как бес в грешника. И, кажется, родная земля, пусть и под асфальтом, которую Аня от избытка чувств непременно расцеловала бы, если бы не андроид, ее романтичных порывов явно не оценивший.
- Гриш, по-моему, меня отформатировали. Я ничего не помню, - с трудом ворочая языком, пожаловалась Аня уже в такси. Не сильно надеясь на сочувствие.
- Можешь подать в суд на Olmeca.
- Ох, все было так плохо, как я думаю?
- Ну, когда я снимал тебя с барной стойки, где ты отплясывала, ты как раз утверждала, что все очень хорошо...
Аня покопалась в памяти. Полная чернота.
- Я хотя бы была одета?
- Технически?
- М-да, пожалуй, не хочу знать. Это попало в сеть, да?
- Нет, но мне пришлось заплатить с твоего счета за бутылки на барной стойке. За три разбитых уникома и разбитые лица их владельцев платить не пришлось. И, наверное, второй раз визы в Мексику тебе не дадут. Хочешь знать, почему?
