Какими они приходились братьями Рюрику, летопись не указует. Скорее всего, сводными. Вполне понятны в данном случае недоумение славян и их недовольство. Звали одного – пришли трое и с войском. А это уже было больше похоже на оккупацию. Вот тут и призадумаешься. А самим варягам в этот раз предоставлялась легальная возможность закрепиться на русской земле. Что, собственно, они и сделали.
Но мы снова отвлеклись и ушли в сторону от основного повествования. Вернёмся к тому моменту, когда хмурые викинги, призванные из-за морей оказались в славянских землях.
Пискарёвский летописец докладывает: «Избрашася от немец три браты с роды своими и пояша с собою дружину многу». Новгородская IV летопись, продолжая рассказ об этом событии, сообщает нам, что варяги, не успев прийти «начаша воевати всюды». Зарыдала страна под немилостью Божьей.
В книге «Будинский изборник IX–XIV вв.», которая представляет «Арамейскую Библию» и «Аскольдову летопись», источнике довольно недостоверном, часто искажающем русскую историю, притом весьма топорно, но наделавшем много шума, можно найти совершенно восхитительные места, которые своим колоритом дополняют историю официальную. Источник действительно ненадёжный, но в редких случаях можно пользоваться и им. Не строя на нём основной фундамент выводов и предположений и не полагаясь как на истину в абсолюте. Лишь как дополнение, а возможно украшение. Приведу одну выдержку, которая прекрасно впишется в нашу историю о варяге, осчастливившем славян своим появлением.
«В том же 863 году приходили в Новгород и Плесков из Чудского Заволочья и из мери некие два старца, волхвы, и огласили на торжище людям новгородским и плесковским, что Рюрик – это шведский варяг, и настоящее его имя Рудерекс, так как рыжие волосы имеет и любит пить кровь людскую, потому что он упырь и людоед, и любит проливать кровь людскую и тела их поедать, а русских и словенских людей он будет смерти предавать… потому что очень злой этот князь.
И началась от этих известий великая печаль у словен, потому что испугались этого ярла из варягов-русов… И еще сказали эти старцы, что большие беды придут к словенским родам, потому что никакого прокормления им не будет от этих ярлов, но пагубы им чинить будут вплоть до смерти; а отец этих ярлов, князь Годслав, приказал князей словенских убить: и Вадимира, и Будигоста, и Избора, так как они истинные князья Руси Словенской, и вот тогда придут ярлы из варягов-русов.
И еще один старец вещий сказал, что нужно род Рюриков за море изгнатъ; a князей словенских от пагубы Рюриковой защитить…»
Написано со знанием дела.
Суть передана довольно точно. И главное, пророчество волхвов сбылось.
Едва взойдя на дедов трон, Рюрик начинает действовать. Обращаю внимание на трактовку, которую дают летописи. Когда Гостомысл пришел и выгнал варягов, то, подводя краткий итог событию, летопись говорит: и стало тихо по всей земле; когда на Русь приходят Рюрик с братьями – «начаша воевати всюды». А как воюют викинги в северных землях, можно понять из их же скандинавских саг, относящихся к этому периоду. Вот как они описывают появление варяжского конунга Стурлауга с дружиной в Гардарике: «Когда они прибыли в страну, пошли они по земле, совершая грабежи, сжигая и паля везде, куда бы они ни шли по стране. Убивают людей и скот». Рюрик и его люди действовали точно так же. И встало над славянской землёй зарево огня. Пришлая военная сила, хорошо вооруженная, организованная, и села на шею тем, кто ее приглашал. И кровь пролилась потоком. По лесам и плоскогорьям в кольчугах из горящей меди разбежались свирепые убийцы. Тут как нельзя лучше подойдут строки русского поэта Н. Гумилёва: «Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленье / В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь». «Сих князей пришествием, видимо, народ славянский настолько уничижен был, что мало где в знатности славян осталось, но всюду имена варяжские упоминаются», – подводит итог плодотворной деятельности братьев-варягов Татищев. Это новый князь Рюрик, в чьих глазах видно сверкание стали, раздаёт своим братьям-викингам исконно славянские земли.
«Племена, жившие на северо-западе, должны были подчиниться знаменитым морским королям, предводителям европейских дружин, вышедшим с берегов Скандинавии» (С.М. Соловьёв). Татищев, подводя горестный итог, восклицает: «Прежде были князи по родам их, а ныне владеют бывшие от рода варяжского».
Так и просится сама собой одна из фраз Л.Н. Гумилёва: «Но древние славяно-русы в X в., в отличие от иных народностей, были пассионарным этносом. Надлом, т. е. переход из акматической фазы в инерционную, связанный с варяжской узурпацией, унес много жертв и принес немало позора, но не полностью уничтожил пассионарный генофонд в стране».
Одной из первых жертв борьбы славян с варягами стал изборский князь Вадим Храбрый.
Пока Рюрик шёл на Русь в Старую Ладогу, шло и время. Две славянские партии всё крепче схватывались друг с другом. Партия Вадима, то есть славян побеждала, а вождь её был там, где ему и положено быть, – в столице. Рюрику было необходимо нанести разящий удар, чтобы взять власть. Значит, жизненно необходимо было уничтожить славянского вождя и обезглавить его партию. «Завтра мы встретимся и узнаем, кому быть властителем этих мест», – думал Рюрик, точа свой меч.
Власть не яблоко, его пополам не разделишь. Выжить должен был сильнейший. Убийство Вадима Храброго становится одним из первых громких политических убийств на Руси. Тёмная это история. «Того же лета оскорбишася Новгородци, глаголюще: „яко быти нам рабом, и много зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его“. Того же лета уби Рюрик Вадима храброго и иных многи изби Новгородцев светников его» (Никоновская летопись).
Об этом убийстве присутствует информация и у В.Н. Татищева: «Нестор рассказывает, что Рюрик убил славянского князя Водима, что в народе смятение сделало. Может сей таков же внук Гостомыслу, старшей дочери сын был, который большее право к наследству имел и из-за того убит».
Это не равная война. Это заранее подготовленное и хорошо спланированное мероприятие по уничтожению противника, да так, чтобы он и опомниться не успел. Это схватка, в которой, как в зеркале, отразился дух тех далёких времён. Упал под мечом коварного Рюрика могучий изборский воин Вадим, пал смертью храбрых, а вместе с ним погибли и те, кто отстаивал славянскую свободу. И это были не один и не два человека. Гибель Вадима и его бойцов открыла доступ викингам в земли кривичей, а конкретно к Изборску. С кривичами Гостомысл породнился за счёт младшей дочери. Его уже некому было особо оборонять, поэтому вскоре там поселился брат Рюрика Трувор.
Летописец нарочно разводит даты прихода варягов в славянские земли и дату гибели Вадима. Он относит её к 869 году, а то и к 872-му, но это вряд ли. Вряд ли Рюрик набрался терпения и выжидал десять лет для того, чтобы расправиться с наипервейшим своим соперником. Викинги надолго решение таких вопросов не откладывали. Сам ли он это делает или по принуждению, но его можно понять. Если даты поставить в порядке логики и одну следом за другой, то тогда получится не призвание к власти Рюрика, а натуральный захват её варягом. Мало того, пришедший из-за моря викинг с булатом вместо сердца пролил в борьбе за власть кровь своего родственника, ведь они оба были внуки Гостомысла и в них обоих текла его кровь. Это ещё не братоубийство, но тоже малоприятное обвинение. Поэтому родство двух претендентов на престол хронистами как бы замыливается, затирается, чтобы не бросалось в глаза. Указать причину, по которой Вадим погиб, летописец не может, и он обозначает ее, точно формулируя – не хотел стать рабом. Именно поэтому убийство не могло произойти в сроки указанные в летописных свитках. Говоря словами Н. Гумилёва: «Правдива смерть, а жизнь бормочет ложь».
Пока был жив Вадим, природный хозяин Изборска, никакому Трувору было там не поселиться. Никогда. А так: нет человека – и нет проблемы. Вот после его смерти викинги смело могли там обосноваться. И так произошло не только с кривичами. Теперь беды кровавой было не избыть.
