Смешно. Люди не меняются в отношении своих инстинктов. Пять тысяч лет цивилизации — это слишком малый срок, чтобы отделить себя от животных. Мы считаем, что себя контролируем, но большую часть нас, основную часть, составляет дикое животное, не признающее разума.

И от самих себя нас спасает государство.

Оно запрещает, но не много, а в самый раз. Оно дает свободу, которая почти не ограничена, за исключением парочки мелочных правил. Нарушить правила не получиться при всем желании, так как тот же обруч получить в руки никто не сможет. Здание испытаний полностью автоматизировано. Как и любой другой человек, я бывал в нем лишь однажды, когда окончил школу, и настало время войти в его ворота и обрести свою судьбу.

Белое — вот мое первое впечатление после преступление порога. Все, буквально все белое. И — красная указующая змейка, ползущая передо мной. Змея была как живая и даже иногда высовывала язык, но прикоснуться к ней я так и не решился.

Вслед за змеей я вошел в маленькую комнату без мебели. В центре силового поля, между двух белых дисков висел самый обычный обруч. Догадайтесь, какого цвета? Не правильно. Серебряного.

Серебряный обруч хрониста. Серебряный обруч проверки. Братья.

Я стоял и не двигался, а змея подползла к центру комнаты и обвилась вокруг одного из дисков. Тогда я решился. Я протянул руку, сжал обруч и надел его на голову. Виски прошибла боль, и сознание исчезло.

Вернулось оно сразу. Как будто закрыл глаза и тут же их открыл.

Я находился в музее. Рядом тянулись экспонаты сотен эпох и цивилизаций. Вокруг сновали люди, но я не обращал на них особого внимания. Я двигался вдоль стеклянных шкафов, рассматривая свидетелей ветхой древности. Замечательно, конечно. История — бесспорно, великая наука, я всегда ее уважал, я ее знал. Во всех прошлых тысячелетиях не было факта, который мог бы укрыться от меня.

Но это не мое. Нет. История не даст мне ответы, а мне нужны ответы больше, чем сама жизнь. Я вышел из музея и отправился бродить по улицам.

На ближайшие часы, пока компьютер не определит, что я могу делать, зачем я нужен, пока не совместит мои собственные желания, и то, на что более пригоден мой мозг и мое тело.

Я брел по городу, всматриваясь в лица людей, запоминая и размышляя. Я чувствовал, что должен что-то сделать, что-то ясное, однозначное, чтобы компьютер понял, что мне нужно, потому что я сам не знал, что из современного мира меня привлекает. История? Замечательно, но нет.

Бюрократия и управление, допуск высочайших уровней, вроде пятнадцатого, как у всех чиновников? Никогда не любил сидеть с бумагами и заниматься политикой. Техника? Я ее достаточно хорошо знаю, я могу, при наличии необходимых элементов и паяльной станции с присутствием ИИ собрать простенького робота, который сам будет думать, и я не раз таких собирал, но нет. Не мое.

Я сменял уровень на уровень, отмерял километры мостовой. Ноги налились настоящей усталостью, глаза начали болеть, но я упрямо брел по городу, размышляя о себе.

Когда один сектор кончился, я с некоторой дрожью, вспомнив недавние уроки физики, вступил в провал телепорта.

Шаг, я в другом куполе. Можно было пройти по крытому мосту, соединяющему купола на уровне земли, той черты, что раньше называлась уровнем моря, а сейчас является примерно серединой нашего города, но брать машину не хотелось, а идти было далеко. Установки телепортеров в этом отношении невообразимо лучше. Они позволяют попасть из любой точки планеты в любую другую.

И — сразу же почувствовал что-то не то. Площадь как площадь, самый обычный центр сектора, но что-то с ней не так. Не то. Я двинулся кругами, всматриваясь в лица людей. Ничего. Они спешили по своим делам, выпрыгивали из телепортационных установок, ловили машины, если добраться до места назначения по-другому было нельзя. И вдруг я понял.

Вон тот, с сумкой. Он передает ее невзрачной личности с лысой головой, и…

Изображение стало рассыпаться. С ужасом я понял, что воспринимаю не одну картинку, а две, три, четыре…

Паника схватила меня за горло, я готов был заорать, но не смог. Изображения все двоились, двоились… Три десятка. Я видел все, что происходит в нескольких местах, с разных ракурсов, видел детально, четко, запоминая происходящее.

— Не-е-е-ет! — крик вырвался из горла, я упал на колени, мозг готов был взорваться, и… все прекратилось.

Я находился в белой стерильной комнате, стискивая плотно сжатыми пальцами виски. Память сохранила все в кошмарных подробностях, от которых хотелось взвыть. В реальности такой четкости воспоминаний я никогда не мог добиться, даже если использовал стимуляторы.

— Ты в порядке? — раздался надо мной вежливый голос. Я сорвал обруч и поднял взгляд. Скромно одетый мужчина, за его спиной улыбающаяся женщина. Говорил мужчина, он явно был главнее, но женщины, судя по его виду, очень и очень опасался.

И что они здесь делали? Никогда, ни в коем случае в дом испытаний не пускают посторонних. Почему они здесь? Что со мной случилось там, в виртуальном мире?

— Д-да, наверное, — сумел выдавить я. Обруч упал, звякнув о пол. Но пара, находившаяся в комнате, не обратила на это никакого внимания. Будто не обруч стоил миллиарды, а я. На самом деле, так и было, но я этого еще не знал.

Мужчина протянул руку, за которую я уцепился и поднялся с колен.

— Добро пожаловать в «Клионис», — улыбнулся он.

— Куда? — переспросил я, хотя все четко расслышал.

— В «Клионис», — повторила женщина. — Ты уникален. Такие, как ты, рождаются один на сотни миллионов. — Она немного помолчала, взвешивая свои мысли, а потом добавила, медленно, задумчиво: — Такие как мы с тобой пишут историю и контролируют время.

— Мы? — не понимая, переспросил я.

— Мы. — Подтвердил мужчина. — Я Элиан Дирад, директор института истории «Клионис», а это мой сотрудник, хронист…

— Так мы называем тех, кто следит за городом, — прервала коллегу женщина. — Шутка у нас такая. Знаешь, раньше были аргонавты, которые отправились за золотым руном? У них был корабль «Арго». Поэтому аргонавты. Так вот, мы хронисты — мы изучаем реальность и историю. Нам подвластно само время, и поэтому нас как-то раз в шутку прозвали хронистами. Ведь бог времени — Хронос. С тех пор и приросло.

— И до сих пор не отлипает, — улыбнулся Дирад

— О, — вдруг вспохватилась женщина, — я же не представилась! Меня зовут Тереза Миллиан.

— Я…

— В шоке, да? — ласково спросила женщина. — Это ничего. Все будет нормально, поверь. На тебя будут молиться, сынок! — он обняла меня за спину и повела к двери.

— Те, люди, с сумкой…

— Компьютер создал их, чтобы зацепить твое внимание. Их нет. Они не реальны.

— Куда мы? — вопросы лились из меня один за другим.

— В «Клионис». — А эти двое казалось, были созданы для того, чтобы на них отвечать. — Мы покажем тебе институт, а с завтрашнего дня ты начнешь учиться.

— Но компьютер сам вкладывает в сознание необходимые знания о будущей работе, если они не были получены в школе! — засопротивлялся я.

— Всем. Но не тебе. Ты хронист. Ты не подходишь под общепринятые категории. Два года обучения, и ты получишь звание профессора истории и кресло «Клиониса», позволяющее тебе видеть весь город сразу.

— Весь? — Я понял, что начинает сбываться моя мечта. «Клионис» — единственное место, которое могло дать мне ответы, и я попал в «Клионис». Мечта сбывалась, и сбывалась чересчур рано, так рано, как я и не ожидал.

«Скоро, очень скоро, — подумал я, — все станет ясно».

Господи, как я заблуждался! Как заблуждался!

«Александр, ты меня слышишь?»

«Нет».

«Ясно. Тогда отвлекись от своих безусловно интересных мыслей и пойми, что ты не двигаешься минут десять».

«Кто оставил здесь игрушку, Игнесса?»

«Я не знаю. И это давно не игрушка. Это куча мусора».

«Игнесса, ты можешь воспринять реальность не только через призму чувств, но и через призму истории?»