Сидящий рядом с Оттом человек довольно громко хмыкнул. Кто-нибудь другой на его месте мог бы недовольно скривить губы, но у соседа Кэлринна такой возможности не было - его лицо полностью закрывала металлическая маска, придающая ему довольно жуткий вид.

- Этак ты и до утра не кончишь, - хмуро сказал замаскированный. Не дожидаясь позволения, он просто вытащил перо из его онемевших пальцев и придвинул к себе лист. - Давай, диктуй... "неисчислимые несчастья"?

- Ммм... да. Хотя этот брак принес неисчислимые несчастья... все-таки неправы те, кто говорит, что предсказание будущего - разновидность темной магии, поэтому ведуний якобы необходимо всячески преследовать. Подобными людьми, бесспорно, движет страх и ненависть, а эти чувства, как известно, не способствуют разумному мышлению.

- "Разумному мышлению..." - с явной насмешкой повторил Безликий, обмакнув перо в чернильницу. - Я позабыл - это научный труд или трактат по этике?..

- Наука существует для людей - а не наоборот. Так говорит Саккронис, - пожал плечами Кэлринн. Алвинн что-то пробурчал себе под нос, но возражать не стал.

- Что дальше? - спросил он.

- Дальше... хм... Мы далеки от мысли, что простое сообщение каких-то фактов, связанных с ведуньями, сможет избавить всех людей от предрассудков на их счет. Однако мы надеемся, что, когда читатели узнают о халаррских прорицательницах больше, то они, по крайней мере, смогут сами составлять свое суждение о них, а не основываться на словах невежественных болтунов и подстрекателей.

- Полная чушь, - отрезал Алвинн. - То, что болтают по трактирам, всегда будет значить для людей гораздо больше, чем все ваши ученые трактаты, вместе взятые.

- Именно поэтому, - с улыбкой сказал Кэлринн - Я и не намерен останавливаться на трактатах.

Алвинн отложил перо.

- У тебя уже есть какие-то идеи?

- Есть. Вчера мне рассказали о ведунье, которая предсказала прошлую эпидемию "черной рвоты". Ее поставили к позорному столбу на главной площади - боялись, что она своим предсказанием накликает беду, и кто-то подал мысль, что, если "ведьму" казнить, то предсказание не сбудется. Дело было зимой. Она стояла там несколько дней, пока не умерла, а они поливали ее ледяной водой. Но за то время, пока они над ней измывались, умные люди перекрыли гавань и послали за магистрами из Совета ста и за целителями. Эпидемия продлилась одиннадцать дней. Сорок три жертвы. Самая короткая эпидемия "черной рвоты" за всю историю. И знаешь, что?

- Ну, что? - невольно поддаваясь его настроению, Алвинн заговорил серьезнее и тише.

- Эта женщина была ведуньей. Она знала, что с ней будет. Но это не помешало ей пойти и рассказать об эпидемии... Я собираюсь написать о ней балладу. Потому что, как ты правильно заметил, то, что говорят - или поют - в трактирах, значит для людей гораздо больше, чем трактаты из Книгохранилища.

Меченый на секунду приоткрыл глаза, и сразу же закрыл их вновь - чтобы увидеть, как Лейда Гефэйр взвинчено расхаживает по большой, холодной комнате, придерживая расшнурованный ворот сорочки возле горла. Жест выглядел так, как будто бы ей не хватало воздуха. Сидящий на краю огромной герцогской кровати человек, немолодой мужчина с узким и достаточно невыразительным лицом, с минуту молча наблюдал за Лейдой, чуть заметно хмуря брови, а потом спросил:

- Может быть, мне лучше уйти?

Лейда Гефэйр резко обернулась. Ее лицо показалось Криксу незнакомым - оно стало старше, во взгляде и в рисунке губ появилась жесткость, которой раньше не было. Только человек, который знал Лейду так же хорошо, как Крикс, заметил бы ее смятение. Она подошла к мужчине, села рядом с ним, взяла его руки в свои - привычным жестом, говорящем о доверии и близости гораздо больше, чем десятки слов. Если бы все это происходило наяву, то этот жест наверняка отозвался бы в Меченом острой болью. Но сейчас он просто наблюдал за этой сценой, так, как будто его вообще не существовало.

- Прости, - сказала Лейда тихо, с непонятным Криксу напряжением. Она низко опустила голову, так что волна темных волос закрыла от дан-Энрикса ее лицо. - Прости... честное слово, ты тут ни при чем. Это все я. Сама не понимаю, что со мной творится. Может быть, я просто слишком много времени была одна. Надо привыкнуть заново.

Мужчина несколько секунд молчал, глядя на Лейду и тихонечко поглаживая ее руки жесткими большими пальцами. Судя по мозолям на его руках, он был опытным фехтовальщиком.

- Мне кажется, я знаю, в чем причина, - произнес он, наконец. - Ты все еще любишь того юношу, дан-Энрикса.

- Нет! - яростно перебила Лейда, вскинув голову.

- И все-таки ты его любишь.

- Алавэр!.. - в голосе Лейды ясно слышалось предупреждение.

- Прости. Я говорю это не для того, чтобы тебя позлить. Я просто не хочу, чтобы ты совершила ошибку, о которой непременно пожалеешь.

- Значит, ты не веришь в то, что я люблю тебя?

Губы мужчины тронула печальная улыбка.

- Верю, Лей. Ты меня любишь. Просто те чувства, которые ты испытываешь к Риксу, намного сильнее тех, которые у тебя есть ко мне.

Лейда скрестила руки на груди.

- Сейчас я вообще не испытываю к Риксу никаких чувств. А то, что было раньше, не имеет значения. Такие вещи даже нельзя сравнивать. В семнадцать лет влюбляются не так, как в двадцать три. В семнадцать ты просто придумываешь себе вымышленный образ и навешиваешь его на того, кто подвернется под руку. А потом тебя начинает лихорадить от собственных выдумок... Я никогда не знала Рикса. Я хочу сказать - по-настоящему. Я видела его таким, каким он бы хотел казаться. Или, может быть, таким, каким бы мне хотелось его видеть. Но уж точно не таким, каким он был. С дан-Энриксом у меня все время было ощущение, как будто бы я прыгаю с обрыва - разом ужас, удовольствие и предчувствие, что ты через секунду разобьешься. Если это действительно любовь, значит, любовь - это какое-то безумие. Совсем другое дело - ты. Ты постоянно рядом. И ты совершенно не пытаешься казаться лучше, чем ты есть. Поэтому и мои чувства к тебе - более спокойные и нежные. Но разве это плохо?..

- Нет. Это совсем не плохо, Лей. Думаю, будь на твоем месте какая-то другая девушка, все получилось бы, и мы были бы счастливы. Но ты... ты слишком цельный человек. Дело не в том, что ты меня не хочешь - вероятно, хочешь, раз уж я оказался здесь. Но эти чувства к Риксу все равно сидят в тебе, как наконечник от стрелы. Я верю, что ты разочаровалась в нем. Но где-то в глубине души ты все равно не хочешь быть ни с кем, кроме него. И рассуждениями это не поправить.

Лейда бессильно откинулась на кровать, невидящим взглядом уставившись на потолок - точнее, на натянутый над герцогской кроватью балдахин. Темные волосы облаком разметались по подушке.

Алавэр молча смотрел на нее, не пытаясь что-нибудь добавить к уже сказанному.

- Ты прав, - глухо сказала Лейда несколько секунд спустя.

Мужчина коротко кивнул и, подняв брошенную у кровати светлую рубашку, быстро и привычно натянул ее на худощавый торс. Он уже собирался встать с постели, когда Лейда удержала его за рукав.

- Пожалуйста, не уходи... Побудь со мной. Совсем чуть-чуть.

Лицо Алавэра на секунду исказилось, как от боли. Но он быстро овладел собой. Наклонившись к Лейде, он поцеловал девушку в щеку - осторожно, словно спящего ребенка.

- Как вам угодно, леди. Я останусь здесь, пока вы не уснете.

Меченый бессильно заскрипел зубами. Скудно освещенная камином спальня растворилась, а вместо нее перед глазами Меченого возник двор бедного деревенского трактира. Во двор как раз ввалились несколько мужчин, одежда которых позволяла распознать в них гвардейцев из Марахэна. С ними была хрупкая, темноволосая девушка с измученным лицом и темными кругами под глазами, и мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, который кашлял, согнувшись в три погибели, и все никак не мог перевести дыхание. Из носа у мальчишки текла кровь.