- Сейлес, - сглотнув, ответила она.

Ирем некстати вспомнил, что сидит перед стоящей дамой, и поморщился.

- Садитесь, месс Ландор... Теперь скажите, кому в Ордене было известно, что вы женщина?

Сейчас остановилась, не успев дойти до кресла.

- Никому!

Лорд Ирем хлопнул по столу рукой.

- Я же сказал - не делайте из меня идиота. С кем вас поселили?

- С Витто Арриконе.

- Так. И вы хотите убедить меня, что этот Арриконе ничего не знает?..

Еще одна долгая, томительная пауза.

- Мы с Витто жили по соседству и приехали в Адель вдвоем. Он обещал меня не выдавать.

- Прелестно, - с каменным лицом сказал сэр Ирем. - Ну и для чего вы все это устроили?.. Вы что, действительно считали, что никто не обнаружит вашего обмана?

В глазах Сейлес промелькнуло выражение упрямства.

- Монсеньор, я фехтую лучше, чем любой из ваших кандидатов. Могу провести в седле несколько суток. Знаю три имперских языка. Я...

- Вы покинете Адель сегодня вечером, - перебил Ирем жестко. - Я надеюсь, Витто Арриконе не откажется еще раз доказать вам свою дружбу и проводит вас домой.

- Но почему?!

- Что "почему"?.. Вы что, действительно считали, что я разрешу вам вступить в Орден? Извините, месс Ландор, но это абсолютно невозможно. Если вам так нравится носить оружие - носите. В конце концов, воительниц, наемниц, да и просто женщин, хорошо владеющих мечом, в Империи хватает. Но в число моих гвардейцев вы не попадете. Женщина не может служить в Ордене.

Сейлес стиснула спинку кресла так, что побелели пальцы.

- Монсеньор, я прочитала устав Ордена, наверное, раз десять. И ни разу не нашла упоминания о том, что в Орден принимают исключительно мужчин.

Выпад был настолько неожиданным, что Ирем на секунду растерялся. Мысленно пробежавшись по параграфам Устава, коадъютор обнаружил, что Сейлес права. Впрочем, большая часть Устава была создана задолго до Железной Беатрикс. В те времена никто не мог даже подумать, что какая-нибудь женщина станет претендовать на место в гвардии. Даже семнадцать лет назад, когда Ирем собственноручно редактировал устав, подобная возможность показалась бы нелепой. Но с какого-то момента то, что еще относительно недавно представлялось невозможным, стало реальностью. Если Лейда Гефэйр возглавляет войско своего отца и правит Гверром даже после совершеннолетия своего брата, то стоит ли удивляться, что девице из Ландора пришла в голову идея вступить в Орден?

- Ну что ж, вы правы, месс Ландор, - признал сэр Ирем после долгого молчания. - А теперь сядьте и послушайте меня. Раз уж вы так внимательно читали наш Устав, то вам наверняка известно, какую роль в приеме новых рыцарей играет коадъютор. Мне приносят список кандидатов, которых другие офицеры сочли достойными места в Ордене, я ставлю свою подпись, и несколько человек становятся гвардейцами. Как правило, это обычная формальность. Но не в вашем случае... Вы можете провести здесь еще три месяца, до конца испытательного срока, но потом я откажусь принять вас в Орден, и вам все равно придется вернуться домой. Я мог бы сделать это безо всяких объяснений, но мне кажется, честнее будет объясниться с вами сразу. Я не приму вас в число моих солдат. Наш Орден требует от своих членов полного самоотречения. Отказ от личного имущества, безбрачие, готовность выполнять любой приказ... и, что немаловажно, невозможность отказаться от своих обетов в случае войны. Короче, Орден может выполнять свои задачи только тогда, когда в нем царит безупречная дисциплина и верность своему долгу.

- Вы считаете, что женщины на это неспособны? - ощетинившись, спросила Сейлес.

Ирем сдавленно вздохнул.

- Нет, месс Ландор. Но я считаю, что на это неспособно большинство мужчин, когда среди этих мужчин есть женщина. Боюсь, что вы в своем эгоистическом стремлении добиться своей цели вряд ли представляете себе, к каким проблемам это должно привести.

- Но до сих пор никто даже не заподозрил, что я женщина, - уже гораздо неувереннее возразила Сейлес.

- Спору нет, вам очень повезло. И сколько вы еще планировали притворяться? Месяц? Год? Может быть, всю оставшуюся жизнь?..

Девушка быстро отвела глаза, и Ирема внезапно осенило. Он негромко рассмеялся.

- А-а, я понял. Вы надеялись дождаться, пока вас зачислят в гвардию, раскрыть свое инкогнито, а после этого сослаться на Устав. Прекрасный план!.. Действительно прекрасный. К сожалению, вы проиграли. И прошу вас - не пытайтесь повторить ваш трюк в каком-нибудь другом имперском городе. Не стоит превращать все в фарс, не так ли?.. - Ирем встал, показывая, что аудиенция окончена. - Я вас не задерживаю, месс Ландор. Придумайте какой-нибудь предлог для своего отъезда, соберите вещи и уезжайте. Витто Арриконе... фэйры с ним, пусть пока остается.

Сейлес встала и медленно подошла к двери.

- Еще одну минуту, месс Ландор, - окликнул ее Ирем. - Я надеюсь, что вы понимаете, что всю эту историю не стоит предавать огласке. Это не только не в моих, но и не в ваших интересах.

Сейлес коротко, по-военному поклонилась и, не говоря ни слова, вышла в коридор.

"Одной проблемой меньше" - с мрачным удовлетворением подумал Ирем. Теперь можно было с чистой совестью выбросить неприятную историю из головы и отправиться на прием к Валлариксу.

Только сейчас рыцарь по-настоящему почувствовал, что провел ночь и несколько последних дней в седле. Тело настойчиво просило отдыха, а в голове было как-то мутно, словно накануне вечером он много пил.

"Стареешь" - издевательски прокомментировал внутренний голос.

- Линар! - резко окликнул Ирем своего стюарда. - Принеси еще воды. Только похолоднее...

Умывшись второй раз за утро, он с ожесточением растер лицо и шею жестким полотенцем и распорядился оседлать ему коня.

Явившись во дворец, лорд Ирем обнаружил, что его опередили. Аденор, которого Валларикс сделал главной государственного казначейства, никогда не появлялся во дворце раньше одиннадцати, но сегодня, как назло, приехал к девяти часам утра, и в данную минуту находился в королевской спальне.

Став женатым человеком, император не отказался от своей привычки разбирать бумаги по утрам, но начал делать это не своем в полупустом холодном кабинете, а в покоях королевы. Для этой цели в углу спальни, поближе к высокому витражному окну, был установлен стол, и по утрам Валларикс, надев темно-синий бархатный халат, подсаживался к этому столу и отвечал на письма, обсуждая их с Алирой. Заходя к Вальдеру с утренним докладом, коадъютор часто заставал Алиру уже на ногах - она сидела за столом напротив мужа и сосредоточенно писала, а распущенные волосы блестящей шелковой волной лежали на ее плечах, окутывая королеву, как сияющая золотая шаль. Она не отказалась от своей привычки подниматься вместе с императором даже тогда, когда ждала наследника, хотя в те дни ее лицо часто бывало бледным и осунувшимся, будто королева не смыкала глаз всю ночь. Алира тяжело переносила первую беременность, но Валларикс, к досаде Ирема, не запрещал жене перетруждать себя, а вместо этого в своей обычной мягкой, обходительной манере уговаривал ее прислушаться к советам лекарей и больше отдыхать. Валларикс не скрывал, что он гордится поведением своей жены, а при дворе их близость с королевой находили трогательной. Лорды Малого совета шутили, что им нечем больше заняться, потому что юная супруга заменила Валлариксу государственный совет и личного секретаря.

Единственным, кто не разделял всеобщего восторга по поводу брака императора, был Ирем. Хотя он по-прежнему пунктуально являлся во дворец с докладами каждое утро, с некоторых пор рыцарь старался отыскать предлог, чтобы дождаться выхода Валларикса в приемной. Коадъютор говорил себе, что не желает смущать друга и его жену, но, если быть до конца честным с самим собой, он просто не стремился наблюдать эту семейную идиллию.

Как и большинство старших офицеров Ордена, Ирем был убежден, что настоящей семьей мужчины должны быть его друзья, а все остальное только отвлекает человека от служения своему делу. Так, по крайней мере, он ответил бы любому, кто спросил бы его о натянутости, появившейся в их отношениях с Валлариксом. Но был еще один момент, в котором коадъютор мог признаться только самому себе.