Плюгавенький полковник рыбачить-то рыбачил, да вот шашлыки- то ел не особенно как-то; на охоте всего одного кабана пристрелил, а коньяку в рот не брал, после баньки, правда, пропустил внутрь рюмашку белой. Сидел он, закутавшись в простыню на манер, вроде, сенатора римского и слушал, значит, как полковник с майором беседы ведут: о деньгах, закупках, стройматериалах и всяком-таком. А утром пришел плюгавенький в штаб, в кабинет Храпунова, представился, мол, не Федя я, там, Шаюшкин, а ревизор Генштаба полковник Будулай Каретов. Сказал он, что миссия его в этом гарнизоне окончена, и уехал. А потом приехала целая комиссия, перевернула к чертовой бабушке с ног на голову всю бухгалтерию и насчитала астрономическую цифру разнообразных недостач. Оказалось, всю эту цифру положил в свой карман командир полка.
Против Мухина улик, как ни странно, не было, а его тесть был осужден военным трибуналом и позорно расстрелян через год.
На лбу лысого выступили крупные капли, он вытащил из кармана платок и многозначительно сказал: - Ну и дела.
Мужчина в очках не останавливался:
- Мухина все же выгнали из армии с неменьшим позором, хотя и без конфискации.
Нинель, змеища, поняла, что дальше ее мужу дороги не будет никакой и подала на развод. Игорь Петрович стал никем... Подумав-поразмышляв о том, что делать, наш Мухин стал ломать голову над тем, кто виноват. Но от водки и папирос что-то, понимаешь, не думалось. Взяв у бывшей жены денег, он поехал в Полтаву, к отцу.
Папаша этот, между прочим, к тому времени совсем опустился, то есть до полной невозможности. В его квартире водились пауки и какие-то люди-тени, которые все время спали на грязном полу, а как проснутся, куда-то уползают, возвращаются через три часа - и снова храпака. Сына своего Петр Мухин не признал, так как окончательно свою память алкоголем растворил. Сын, конечно, огорчился и, не будь дураком, пошел на вокзал. Там он купил журнал "Работница" и нашел в нем брачное объявление иркутянки Люды Черепицыной.
В объявлении было сказано, что "неглупая женщина очень приятной наружности изъявляет желание познакомиться с серьезным, физически крепким мужчиной, холостым, не старше 65 лет, желательно военным. "
Люда была тридцатишестилетней женщиной, сдавшей своего 15-летнего сынка на дальнейшее воспитание в органы внутренних дел (Женька был малолетний преступник, испортивший всю кровь матери, соседям и участковому). Люде было очень одиноко; не то чтобы совсем, но в смысле, без мужчины ей жилось совсем не сладко. Игоря Борисовича Иркутск встречал музыкой - из громкоговорителя играл "Марш Радецкого"
композитора Штрауса. На перроне стояла женщина "очень приятной наружности" - Люда с букетиком цветов и синяком под левым глазом (два дня назад к ней заходил Женька, сбежавший из подростковой колонии) и улыбалась смешной улыбкой без двух зубов. Представляете?
В однокомнатной препоганой неблагоустроенной Людиной квартире была старая, пыльная, не весть какая, мебель и две железные кровати - ее и Женькина. Люда Черепицына сварила картошку, полила ее растительным маслом, посыпала сверху резаным укропом и достала малосольные огурчики. Игорь Петрович-то, чуть слюной не подавившись, достал из фанерного чемодана бутылку "московской". Когда налили по первой рюмочке, в дверь кто-то долбанул ногой.Это был поганец Женька. Он, в умат пьяный, влетел, сукин сын, в квартиру, вперемежку с матерщиной рассказал матери, что сбежал из колонии и потребовал денег. Денег Люда не дала, за что сынок стал ее при госте колотить. В дело вмешался Мухин, он, будучи все-таки каким- никаким джентльменом, поднял этого сопляка за шкирку, дал ему в ухо и аккуратненько так выбросил за дверь.
Так черные дни для Люды закончились, наступили вполне белые, и героический Игорь Петрович стал ее мужем и отцом нового ее ребетенка.
Работать Мухин устроился не куда-нибудь там в слесарную артелю, а, вишь, на иркутскую чаеразвесочную фабрику. Как раз на ту линию, на которой, ну, вы знаете, упаковывают эти вот маленькие пачечки со слоником и чайником с буквой "И". Дела там у него, прохвоста, пошли хорошо (а воровать чай по-крупному он стал сразу по приходу на фабрику), завелись всякие нужные знакомства ( все больше с разными женщинами из торговли, к которым Игорь имел свой, особенный ключик). Петрович, благодаря этому внушительному ключику, стал значимым человеком в среде всяких торгашей и спекулянтов. Подрастал сын, Люда, вставив золотые зубы, в бархатном платье скребла и чистила трехкомнатную квартиру в новом доме, где они теперь жили с Игорем, жарила в электродуховке цыплят, жирела.
Как-то раз в продовольственный иркутский магазин директора Абдурахмановой пришел ревизор Роман Пшеницкий - жгучий такой, страсть, цыганистый брюнет - и обнаружил в подсобке, в которой много чего завсегда от народа прячут, несколько коробок неучтенного чая. ОБХСС, понятно, завел дело, в ходе которого милиции стало известно, кто такой "чайный король" Петрович и как он получил ордер на новую квартиру от председателя райисполкома Шишкиной. Ага, это та, с которой его свела Абдурахманова, познакомившаяся с бывшим майором на званом вечере у заведующей универсама Яблочкиной, отбившей в свою очередь талантливого любовника у зама начальника большой базы Курехиной... Полетело тогда много голов, а голова Игоря Петровича была побрита и вместе с хозяином, ясно-понятно, доставлена в городок Зима Иркутской области, в учреждение со строгим режимом. Сидел Мухин долго, и, собственно говоря, мучился всяческими угрызениями совести. Эта совесть говорила в основном так: "Как же ты, дурак, бестолково погорел. Ведь говорили тебе, что воровать - тут надобно уменье, чтоб не много, но и не мало, а сколько надо".
Когда срок кончился, Мухин в однокомнатную халупу Люды возвращаться не стал, а поехал в город Ангарск, где вскоре устроился на склад горюче-смазочных материалов. Получив угол в общежитии нефтебазы, Игорь Петрович познакомился с прожженой девушкой Светой из женского общежития. Сразу после первого свидания с ней, он, понятное дело, стал встречаться с двумя ее соседками по комнате. Потом по очереди обошел весь этаж, затем другой... Пока не попал в руки комендантши общежития Веры Николаевны Штерц. На дне ангела Веры Николаевны гостями были Звонковы - Андрей Валентинович, директор нефтебазы, и Анна Сергеевна, его супруга. Последней некрасивый до неприличности Мухин очень понравился, после чего стал частым гостем в шикарной квартире Звонковых. Конечно, в отсутствие Андрея Валентиновича. Сему мужу Анна Сергеевна, между прочим, всю совместную жизнь морочила голову, да так ловко, что каждые два месяца, стервозина, заводила нового любовника, коих, надо сказать, она за определенные услуги одаривала сполна. С Игорем Петровичем она прокрутила роман аж 4 месяца, после чего тот получил от этого осла, ее мужа, должность начальника склада ГСМ и от нее самой 4 тысячи рублей со сберкнижки (Сберкнижку жены Звонков, между прочим, не проверял, как это делают некоторые бдительные мужья, занимающие важные должности).
Сначала, конечно, Мухин воровал умеренно, но когда на его сберкнижке появилась сумма в 10 тысяч рэ, то захотелось больше, чтоб побыстрее купить новую "Волгу".
До "Волги" не хватило всего тыщи - Мухина вызвали в прокуратуру, где следователь Назар Алмазов, молодой чернявый парень, выдвинул Петровичу обвинение...
Отсидев, значит, Игорь Петрович с простатитом и туберкулезом открытой формы приехал опять, понимаешь, в Иркутск к Людмиле Черепицыной. Она, бедняжка, получившая к тому времени маленькую однокомнатную квартирку от завода, приняла, конечно, бывшего мужа, не смотря на протесты Василия, 16-летнего плода ее с Мухиным любви. Работать Петрович стал дворником в ЖЭКе, где все уже, естественно, украли до него.
Через год случилось несчастье - Люду нашли на улице убитой. Полагали, что убил ее некий Женька по кличке "Бычок", сбежавший незадолго до этого из колонии самого строгого режима. Игорь Петрович, ослабши, стал в больших количествах пить проклятущий технический спирт, который покупал по дешевке в соседнем доме.
