- Так точно.

Лейтенант Кулап Камон уже расположил орудия на позиции за хребтом, с которого разведвзвод обстрелял французов. Это будет их второе дело. Несколькими часами ранее они разогнали блок-пост у Пхум Кхам Ренга. Там всё началось и закончилось очень быстро. Сержанта подранил снайпер, и они несколькими залпами заставили французский взвод отступить. Но этого хватило, чтобы его люди почувствовали себя ветеранами.

- Приготовьте дымовые снаряды. Бой начнут пулемёты.

Свои четыре крупнокалиберных пулемёта Ромклао расставил вдумчиво. Они были скрыты от прямого огня, но навесом перестреливали гребень хребта перед французскими позициями[454]. У каждого расчёта имелась своя заранее рассчитанная карточка. Он никогда бы не поверил, что это разумно, но математика говорила сама за себя.

- Полковник, пикирующие бомбардировщики наготове. Девять "Хоуков", с четырьмя 50-кг бомбами каждый. Их пилоты ждут нашего приказа.

Слова офицера ВВС прозвучали немного напыщенно, но слухи о том, как пикировщики деморализовали французскую пехоту, уже разошлись. Слух всегда была более эффективны, чем любая обычная система связи. У некоторых ещё оставались сомнения в разумности прикрепления летчиков к армейским подразделениям, но идея работала.

- Попроси их подождать. Мы пометим цель дымом, когда понадобится их атака.

Ромклао взял ракетницу и выстрелил красной вспышкой в небо. Затем по гребню хребта загрохотали винтовки. Две из четырёх рот заранее рассеялись вдоль склонов, чтобы прижать французов вправо и предотвратить их отход влево.

- Пулеметчикам - открыть огонь!

Французский Индокитай, у шоссе №157, 2-й батальон 16-го колониального пехотного полка

Капитан Дьедонне ожидал нападения на свой правый фланг, но навалившаяся мощь поразила его. Плотность огня значительно превышала батальон. Он смог сосчитать не менее шести ручных пулемётов, которые точными короткими очередями гвоздили по позициям двух взводов на правом фланге. Дальше - больше, он услышал мерный перестук крупнокалиберных пулемётов и на мгновение ему показалось, что начался дождь. Но вид его людей, оказавшихся на открытом месте и убитых, развеял наваждение. Они попали под навесной обстрел. Скорее всего, это подавляющий огонь. Главные силы врага справа. Как только он пришёл в себя, то понял, что обстрел из пулемётов нанёс очень незначительный урон - самое большее, нарушил перемещение по позициям. Пехота сразу залегла. После этого он уже не удивился свисту артиллерийских снарядов. Казалось, они летят прямо в него. Их звук оборвался мягкими тупыми хлопками на переднем крае, во все стороны пополз густой белый дым.

Так же, как лейтенант Руль утром, Дьедонне решил, что попал под газовую атаку. В его памяти быстро появились жуткие картинки того времени, когда он сам был молодым лейтенантом в окопах 1918 года, и впервые увидел действие газов. К счастью, это дым. Руль говорил, что сиамцы используют дымовые завесы.

- Они приближаются!

Крик прокатился вдоль траншей, обозначавших позиции взвод слева от него. Дьедонне потрясённо смотрел на наступающую пехоту. Главный удар пришёлся на левый фланг и намного более значительными силами, чем он предполагал. Их атаковало больше двух сотен тайских пехотинцев, скорее, около трёх. Они стремились вперёд, спускаясь по прикрывшему их подход длинному хребту.

За ними Дьедонне увидел ещё одну большую группу, охватывающую его фланг. Там было не меньше полка. Следом все мысли вылетели из головы - на них обрушились самолёты, тайские "Хоук III". Они пикировали на французские позиции почти вертикально, подавляя разум и мешая любым попыткам организовать оборону. Глядя вверх, каждый солдат был убежден, что он валится прямо на него. Только один из тяжёлых пулемётных взводов не поддался панике и развернул стволы в небо. Это только ускорило их гибель. Пикирующие бомбардировщики видели, откуда летят трассеры. Последний перевернувшийся через крыло самолёт избрал своей целью пулемётчиков, уложил туда пару бомб, а потом обстрелял.

Бипланы вырастали на глазах. Рычание двигателей и вой ветра в крыльях вместе создавали оглушительный рёв. "Хоуки" не несли дополнительных сирен, которые использовали "Корсары", но дух пехоты подрывали ничуть не меньше. Французская пехота не выдержала, оставила окопы и побежала в тыл, когда среди них стали рваться 50-кг бомбы. К моменту, когда воздушная атака закончилась, левый фланг Дьедонне рухнул, как будто его и не было.

Тайская пехота заняла их позиции. Французы, отступая, отстреливались из винтовок. Офицеры пытались собрать людей и палить по противнику из пистолетов. Всё было напрасно. Какая-то часть французских войск организовалась и попробовала сформировать оборонительный порядок. Но их было слишком много, а взаимодействие нарушилось во время бомбежки. Несколько выстрелов свалили горстку наступающих врагов, но шанса у взвода не было. Солдат либо сбили на землю, либо они сами побросали оружие и подняли руки. Дьедонне вытащил пистолет и стрелял, пока тот не опустел, а когда его окружили одетые в зелёное пехотинцы, бросил его на землю.

Позади него и по правую руку всё было окружено.

- Капитан, пожалуйста, попросите своих людей сдаться. Вы сделали всё что могли. В дальнейшем кровопролитии смысла нет.

Дьедонне посмотрел на тайского пехотного офицера, стоявшего перед ним. К нему снова вернулись воспоминания о первой войне, вызванные германским шлемом. Материалы французской разведки утверждали, что тайцы используют каску Адриана, но это явно было ошибкой. Ему вдруг стало интересно, что ещё из очевидного окажется ошибочным.

Французский Индокитай, пехотный взвод 2-й батальона 16-го колониального пехотного полка

- Сержант, нам пора сматываться.

Лейтенант Руль был рад, что его разместили на самом краю фланга. Бомбардировка и артобстрел пришлись достаточно далеко, взвод почти не пострадал. Расстояние дало ему и запас времени, чтобы увидеть, как подразделение левее было просто смыто свирепым штурмом, а первый из двух взводов справа от дороги разбили наголову. Его отряд стоял на очереди, но он не собирался сидеть на месте.

- Вниз по дороге, быстро.

Сержанты передали распоряжение. Взвод начал отступление наперегонки со временем. Добыча ускользнула из ловушки до того, как она захлопнулась. Тайская пехота на гребне гряды обстреляла их вдогон. Руль видел, как винтовочные пули выбивают его людей. Другие бойцы пытались помочь им подняться, но задержка значила бы, что они только пополнят их число.

- Оставить их! Спасайтесь. Сиамцы присмотрят за ранеными.

Руль ненавидел себя за этот приказ, но понимал, что выбор у него невелик. С юга приближалась ещё бóльшая масса тайской пехоты. Их сейчас порвут на мелкие клочки. Он не говорил "бегом", но все помчались, включая лейтенанта, со всех ног. От унижения у него ком стоял в горле. Я командую взводом, и постоянно убегаю от боя. Что подумал бы обо мне отец?

Остатки взвода добрались до местности, густо поросшей мелколесьем и кустарником, примерно в километре от шоссе №157. Не только заросли обеспечивали укрытие - здесь находилась небольшая подковообразная возвышенность, зацепившая его взгляд. Даже метровый бугорок мог быть важен, а сегодня этот метр спас его взвод от уничтожения. Тем не менее, оглянувшись, она увидел цепочку фигурок в серо-голубой форме, обозначившую их путь. День начался с четырёх сержантов, четырёх капралов и тридцати двух рядовых. Пересчитывая оставшихся, он прямо перед собой увидел рядового первого класса Лео Корнеля, сержанта Арсена Амбруаза, и ещё одного или двоих.

Так сколько же выжило?