Литмир - Электронная Библиотека

Однако Ивар не мог согласиться с подобным утверждением, не без оснований полагая, что великое множество людей ведут стабильный образ жизни, в котором практически нет места непредсказуемой случайности, и потому их настоящее дает больший простор эксперименту, чем прошлое, которое еще надо кропотливо реконструировать, осторожно извлекая из-под руин времени. Но самое главное, чего он, сколько не старался, так и не смог принять, так это убеждения, разделяемого всеми основателями эксперимента, полагавшими, что создаваемая ими реальность действительно реальна, то есть существует независимо от исследователей в параллельных потоках времени. Для него обе серии были всего лишь научно-техническим миражом, сотворенным на потребу неведомым целям. Ну как, скажите, можно было уверовать в действительность того, что сразу по прошествии кажется всего лишь сном. Всего лишь сном?! А разве эта комната, этот институт, да и вообще вся эта здешняя жизнь, в подлинности которой сейчас он не смеет усомниться, не представлялись ему еще сегодня утром (неужели сегодня утром?) всего лишь сновидением, жутким, но притягательным?

Дверь ввалилась вовнутрь так, словно на ней отрабатывали приемы боевых искусств, и в ярко освещенном проеме (электричества здесь не экономили) прорисовался черный точеный силуэт Франсуазы.

– Сидишь в темноте и потихонечку пугаешь начальство? – донесся до него, как из другого мира, ее бархатный голос. – А оно и без того уже напуганное: меня срочно вызвали; видно боятся, что твоя девочка одна со всеми проблемами не справится.

Говоря так, она не спеша прошла через комнату и остановилась в двух шагах от стола, глядя на Ивара со странным любопытством:

– Ну, здравствуй, давно не виделись, – в голосе ее звучали легкая грусть и непонятная усмешка. Ивар смотрел на нее, не произнося в ответ ни единого слова, ибо вопреки здравому смыслу и умным логическим построениям, в истинности которых он уже успел себя убедить, сейчас он чувствовал, что действительно давным-давно не видел эту женщину, которая в той, другой жизни (или во сне?) была прочно отделена от него временем и расстоянием.

– Давай закончим на сегодня с работой, все уже давно по домам разбежались, даже зануда Морис ушел, – произнесла она, резко меняя тон. – Пойдем лучше в мою конуру кофе пить, а если чего покрепче хочешь, то я Анжелке свистну, у нее всегда коньячок найдется.

«Все как тогда», – с отчаянной радостью подумал Ивар. Его рука нащупала шоколадку, оставленную Ингой, и спрятала ее в наружный карман пиджака. Он резко поднялся и, изо всех сил стараясь не спешить, пошел за Франсуазой, призрачно маячившей впереди. У дверей своей комнаты она остановилась и, когда Ивар приблизился к ней, еле слышно прошептала:

– А теперь расскажи мне, как ты жил без меня все эти годы. И, пожалуйста, не торопись.

Ужинала Марго в одиночестве. По тому, как засуетилась Франсуаза после телефонного звонка, нетрудно было догадаться, что на раннее возвращение Ивара домой сегодня рассчитывать нечего. На пустынном столе возвышались полупустая тарелка (ела она всегда немного), высокий узкий стакан, наполовину наполненный апельсиновым соком, и алая свеча, водруженная в старомодный серебряный подсвечник. Свеча помогала думать. Мудрая Марго хорошо знала, что иногда и ей нужна помощь, а рассчитывать сейчас было не на кого. Оставалась только свеча.

Звонок телефона прозвучал как долгожданное проклятие. Марго не спеша подошла к нему, точно заранее зная, чей голос услышит в трубке.

– Доброй ночи! Еще не спишь? – услышала она торопливую речь Франсуазы. – Твое дело в шляпе. Подходи завтра ко мне домой к семи вечера, объясню тебе подробно, что и как.

Франсуаза еще продолжала что-то говорить, а Марго уже ощущала неодолимое желание повесить трубку. В отличие от Ивара она не была склонна задавать себе вопросы, не имеющие ответов, и потому не предавалась мучительным и бесплодным размышлениям о том, что происходит вокруг нее. Сейчас решилось главное: она сможет встретиться с исчезнувшими. Остальное, неважно, близкое или далекое, отступало на десятый план. Ибо Марго всегда жила главным. Тем не менее она спросила:

– Как там Ивар?

– Он только что прошел эксперимент второй серии, – озабоченно отозвалась Франсуаза. – На него это действо произвело большее впечатление, чем я могла бы предположить. В общем, потихоньку приходит в себя.

– Ладно, – механически отреагировала Марго и уронила трубку. Медленно подошла к распахнутому настежь окну, в которое бесцеремонно, с бесстыдной наглостью заглядывала луна, до отвращения напоминавшая безликую физиономию Мелани.

– Ты что, тоже при исполнении? – холодно осведомилась у нее Марго и, не дожидаясь ответа, с треском захлопнула окно.

Комната Франсуазы, откуда она управляла технической стороной эксперимента, находилась в дальнем конце коридора. Франсуаза была богиней техники, и вся аппаратура, от мудреных напичканных сложнейшими микросхемами установок до банальной кофеварки, просто обожала ее. Кроме телевизоров, с которыми богиня не поладила однажды и, увы, бесповоротно. Впрочем, на ее работе это никак не отражалось, поскольку компьютерные мониторы себя к телевизорам не относили и вообще являлись существами зависимыми, собственного мнения практически не имеющими.

Пока Франсуаза ласково отдавала необходимые распоряжения кофеварке, Ивар с любопытством оглядывал ее комнату, точнее пытался заставить себя сделать это. Голова его шла кругом и имела на то свои веские причины: второй раз в течение всего лишь суток рушились его представления о мире, в котором он живет (и живет ли?), и для его головы такое удовольствие представлялось несколько чрезмерным. Где, в каком из миров он сейчас находится? Спит, или бредит наяву? А Марго, где находится она? В этом или же в каком-нибудь ином мире? Подожди, если то, что ты прежде считал сном, и есть подлинная реальность, то откуда я могу знать наперед, что случится (или уже сейчас случилось) с Марго? (Ивар почувствовал легкий приступ тошноты, вспомнив, что произошло с Марго в его последнем сне). Но с другой стороны, если этот сон все же реальность, почему здешняя Франсуаза тоже знает, что я отсутствовал много лет? И как можно усомниться в подлинности происходящего с ним здесь: он находится в институте «Источник», принимает участие в эксперименте, и у него нет никаких оснований не верить своим ощущениям. Или нам с Франсуазой снятся одинаковые сны?

– Послушай, Ивар, – из невыразимо безразличного далека донесся до него бархатный голос Франсуазы, – тебе, похоже, действительно требуется что-нибудь покрепче. Поскучай здесь пару минут, я сбегаю к Анжелке, она сегодня дежурит на установке для новичков.

Ивар пробурчал в ответ что-то невнятное. Перед его глазами мерцал густой немыслимой синевы туман.

В дверь настойчиво постучали, и озаренная ночным предвидением Марго отправилась ее открывать, угадывая еще одну совсем не радостную встречу. На пороге стояла, конечно же, Инга.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла она. – Я могу войти?

Когда-то давным-давно, возможно в позапрошлой жизни, Марго была ее преподавательницей, однако Инга никогда не забывала этого, придерживаясь в общении отстранено-вежливого тона, как и с Иваром, который в первую очередь был ее непосредственным начальником.

Хозяйка посторонилась, пропуская гостью в тесном узком коридоре, и, пока та проходила, внимательно осмотрела ее. Инга по-прежнему выглядела маленькой хрупкой девочкой. «Словно время остановилось», – отметила про себя она. Однако Марго, быть может, лучше других понимала, сколь обманчива эта непрочная оболочка. Войдя в комнату, Инга резко обернулась, и Марго увидела прямо перед собой лицо, превратившееся в сплошной вопросительный знак.

– Зачем вы хотите попасть в эксперимент? – требовательно спросила Инга и сразу же добавила более мягким тоном. – Я случайно слышала разговор Мориса и Франсуазы.

6
{"b":"612466","o":1}